К развитию ситуации в Ливане

Формирование нового кабинета министров Ливана положило конец правительственному кризису, но не обозначило выход из кризиса социально-экономического. В этом согласны практически все ливанские политики и эксперты. 11 февраля ливанские СМИ сообщили о том, что парламент страны вынес вотум доверия правительству Хасана Диаба, сформированному 23 января с.г. При этом за доверие новому кабинету проголосовали 63 из 128 депутатов парламента. 20 депутатов проголосовали против, один воздержался, остальные не явились на сессию.

Новому правительству достался в наследство экономический и финансовый кризис, наиболее масштабный за последние 25 лет. 12 февраля было объявлено о том, что правительство Ливана будет просить у Международного валютного фонда (МВФ) технической помощи для реструктуризации своего долга. Государственный долг Ливана в настоящее время составляет 90 млрд долларов или 150% ВВП. Несмотря на уверения руководителя Центрального банка Ливана (Banque du Liban) Рияда Саламе о том, что обменный курс местной валюты по отношению к доллару останется прежним (1500 ливанских фунтов за доллар), а банковские депозиты граждан не пострадают, реальная ситуация демонстрирует дефолт банковской системы страны. В настоящее время установлены ограничения на выдачу ливанским гражданам валюты со вкладов (не более 200-300 долларов в неделю). Одновременно практически невозможно перевести валюту за рубеж, от чего страдают, например, ливанские студенты, обучающиеся в заграничных вузах. В большинстве коммерческих банков страны обменять валюту практически невозможно, зато в частных обменных пунктах в Бекаа по состоянию на 12 февраля курс доллара к лире достигал 1:2300.

В марте с.г. Ливан должен погасить свою задолженность по евробондам в размере 1,2 млрд долларов, следующие погашения задолженности ожидаются в апреле (700 млн долларов) и в апреле (600 млн). Правительство склонно к погашению этой задолженности, несмотря на нехватку средств для выполнения элементарных социальных обязательств. Бывший вице-президент Центробанка Ливана Гасан аль-Айяш уверен в том, что «такого банковского и финансового кризиса ливанцы не видели с момента получения страной независимости». По его мнению, на преодоление кризиса уйдут годы. Айяш отмечает, что 60 млрд долларов из валютных фондов, которые банки инвестировали в общественный сектор через евробонды и депозиты Центробанка «просто испарились». Эта цифра соответствует 23% всех активов банков и 36% их депозитов. По его словам, общественный сектор использовал эти деньги для финансирования дефицита торгового баланса, уплаты государственных долгов в иностранной валюте и удовлетворению спроса ливанских граждан в валюте в условиях падения доверия к местной валюте. Согласно данным Banque du Liban, ликвидность в ливанских фунтов уменьшилась с 17 по 23 января с.г. на 297 млрд фунтов в связи с тем, что объем депозитов в национальной валюте уменьшился за это время на 406 млрд фунтов, а объем валютных вкладов увеличился на 107 миллиардов фунтов.

На этом фоне протестное движение и ряд политиков Ливана обвиняют банкиров в эгоизме и нарушении введенных Центробанком ограничений. 5 февраля спикер ливанского парламента Набих Берри заявил о том, что с момента начала кризиса в октябре 2019 года собственники пяти ведущих банков перевели за рубеж 2,3 млрд долларов со своих вкладов. Ему оппонировал председатель Банковской контрольной комиссии Самир Хаммуд, по словам которого эта цифра охватывает переводы за границу из всех банков, а не только из крупнейших. В настоящее время резервы иностранной валюты Центробанка составляют 31 млрд долларов, из которых 19 млрд составляют неприкосновенный запас (тот, который нельзя использовать).

Со стороны политиков страны, возглавляющих партии, не вошедшие в новый кабинет (движение «Мустакбаль», ПСП, «Ливанские силы»), не прекращаются обвинения в том, что новое правительство является «монохромным», то есть отражает интересы только «Хизбаллы» и ее союзников. В этих условиях  новый премьер Хасан Диаб пытается  заручиться поддержкой со стороны суннитской общины страны. 12 февраля состоялась его встреча с руководителем главного суннитского муфтията Ливана Дар аль-Фатва шейхом Абдель Латифом Дерьяном, на которой лидер исламского духовенства заверил Диаба в своей поддержке. Вместе с тем, сторонники Коалиции 8 марта беспокоятся по поводу возможности роста иностранного вмешательства в ливанские дела, на этот раз со стороны Турции.

На севере Ливана, в регионе Аккар находятся несколько деревень туркоманов. Одну из них посетил во время своего визита в Ливан в 2011 году Реджеп Тайип Эрдоган. Согласно ливанским источникам, турецкое правительство обещало их жителям гражданство этой страны. Однако наиболее действенным инструментом турецкой политики в стране признается движение «Джамаа исламийя» (местное отделение «Братьев-мусульман»). В последнее время оно переживало недолгий период упадка. На выборах 2018 года «Джамаа исламийя» не смогла провести в парламент ни одного депутата. Его кандидат Имад аль-Кут баллотировался от списка Саада Салама и Башара Куатли. Однако в настоящее время движение снова на подъеме. Этому способствовали его благотворительная деятельность и  поддержка протестного движения.  Наиболее сильные позиции у «Братьев-мусульман» в Триполи и в регионе Иклим эль-Харруб около Сайды. В первые недели протестов именно его активисты стояли за перекрытием дорог, ведущих из Бейрута на юг страны (пока в дело не вмешалась армия) около мечети Аиша Баккар в Сайде. Однако наиболее сильны позиции «Джамаа исламийя» в Триполи, где ее члены стояли за созданием группировки «Хуррас аль-мадина» («Стражи города»), считающееся мотором протестного движения в северной столице Ливана. Именно «Стражи» были инициаторами проведения митингов на площади Нур в Триполи. Эксперты считают, что укрепление турецких позиций в Ливане связано с тем, что нынешнее руководство КСА во главе с наследным принцем Мухамедом бен Сальманом потеряло на время интерес к этой стране, и защитником интересов местных суннитов готова выступить Турция. Это вызывает беспокойство в христианской общине Ливана. Дело в том, что «Джамаа исламийя» в Триполи патронирует сирийских беженцев, оказывая им благотворительную поддержку, а заодно общается с представителями экстремистских и джихадистских организаций, выступающих против правительства Асада.

Показателем недовольства суннитской элиты является речь, произнесенная Саадом Харири 14 февраля ( в годовщину убийства его отца). В ней экс-премьер заявил, что не поддерживает больше президентский мандат М.Ауна и обрушился с резкой критикой на СПД. «Покажите хоть одно благое дело, которое они сделали для народа и страны?» — вопрошал Харири. Одновременно муссируются слухи о возможности образования оппозиционной коалиции против нового правительства. Хотя лидер ПСП Валид Джумблат, также призвавший в своем Твиттере к отставке президента и заявивший о поддержке протестного движения, отверг возможность формирования коалиции ПСП, «Ливанских сил» и движения «Мустакбаль», происходят постоянные встречи между представителями трех партий. Так, 12 февраля Марван Хамаде, один из лидеров ПСП встречался в Меерабе с лидером «Ливанских сил» Самиром Джаджаа с целью создать повестку для общего отношения к новому правительству (вероятно негативного). В свей речи однако Харири не выступал против «Хизбаллы» и ни  разу не упомянул о «нелегальном оружии», находящемся в распоряжении одной партии. Журналисты газеты Orient le Jour полагают, что Саад Харири не хочет портить отношения с «Хизбаллой» и «Амаль», так как надеется вернуться на пост премьера. Он полагает, что кабинет Диаба уйдет через три-четыре месяца и его вновь призовут на пост главы правительства. За время последнего премьерства у него сложились конфликтные отношения с президентом М.Ауном и СПД Джебрана Басиля, но хорошее деловое взаимодействие с Набихом Берри. Как бы там ни было, возвращение даже такого статусного политика как Харири не спасет экономику Ливана. Необходимо выстраивание совершенно другой экономической модели и отказ от коррупционной системы, к чему страна сейчас вряд ли готова.

62.86MB | MySQL:102 | 0,619sec