В течение последнего десятилетия Марокко пытается диверсифицировать свои экономические отношения с Европой и свои политические отношения с Ближним Востоком и Европой. Ключевой частью этих усилий с экономической точки зрения была либерализация валютного режима. На пресс-конференции 20 февраля, министр финансов Марокко Мухаммед Бенчаабун упомянул о возможности того, что страна будет продвигаться вперед с реализацией плана по установлению «плавающего курса» национальной валюты дирхема. В этой связи отметим, что управляющий центральным банком страны «Аль-Магриб» Абделлатиф Джуахри отреагировал на это заявление  с некоторой осторожностью, охарактеризовав следующий этап обозначенного процесса либерализации валюты, как «второй этап первой фазы» дальнейшей либерализации валюты, исключив возможность того, что Марокко немедленно разрешит  плавающий курс  дирхема в полной мере.

Либерализация привязки валюты позволит дирхему ослабнуть по отношению к валюте его самого важного торгового партнера, Европейского союза, хотя это сделает более дорогим ключевой марокканский импорт, такой как нефть. При поддержке Международного валютного фонда Марокко постепенно ослабило валютный контроль в качестве средства борьбы со своими экономическими проблемами. В 2017 году в корзину жесткой привязки дирхема, который до этого был привязан исключительно к евро, был включен доллар США на уровне примерно 40%от всех сделок. Затем в 2018 году торговая полоса для дирхема была расширена до 5% с максимумом дневных колебаний в 2,5%. Но дальнейшие изменения были приостановлены в январе 2019 года, когда появились опасения по поводу мировой экономики и торговли. В настоящее время этот план, как представляется, вновь начинает продвигаться вперед, однако график полной либерализации может быть установлен лишь значительно позднее в течение десятилетия, если он вообще будет установлен.

Марокканская экономика сильно пострадала от мирового финансового кризиса десять лет назад, что выявило ее зависимость, в частности, от Европы. С тех пор Марокко стремится диверсифицировать свои экономические торговые отношения  от ЕС. Ослабление привязки национальной валюты к евро должно пойти на пользу этой цели. По мере того как фокус  внешней политики смещается в сторону Африки к югу от Сахары, Марокко надеется, что либерализация дирхема облегчит его роль инвестиционного и торгового центра для этих стран. Экспансия марокканских банков в Африку позволит марокканским компаниям инвестировать и лучше интегрироваться на континенте, получая прибыльный доступ на местные рынки. Экономическая интеграция Марокко с африканскими странами — включая текущие переговоры о заключении соглашения о свободной торговле — в свою очередь привлечет иностранных производителей для увеличения инвестиций в Марокко. По мере того как доминирующие европейские банки постепенно исчезают из Африки, Марокко использует свою недавно обретенную финансовую мощь для распространения влияния на весь континент в надежде стать более богатой и влиятельной на международном уровне страной, но ему все еще необходимо решать проблемы внутри страны, если он хочет оставаться одним из самых стабильных государств Африки. Банки Марокко предпринимают агрессивные шаги по всей Африке и в настоящее время владеют дочерними компаниями и пакетами акций более чем в 20 африканских странах. Марокко практически не пострадало от глобальной Великой рецессии, поскольку его интеграция с международными финансовыми рынками была минимальной. Но последовавший в последние годы спад в еврозоне заморозил недиверсифицированный экспортный сектор королевства, который в значительной степени зависел от Европы. С тех пор Марокко меняет свою финансовую политику в целях диверсификации своих доходов. Африка к югу от Сахары с ее стремительно растущим населением, возросшим средним классом и географической близостью представляет собой идеальную возможность. Марокко также намерено стать важным связующим звеном между Европой и Африкой. Европейские предприниматели с энтузиазмом следили за африканскими экономическими инициативами  Марокко, стремясь найти новый канал выхода на африканские рынки.

При этом сам курс по отвязке национальной валюты от мировой валютной корзины натыкается на три важных ограничения.

1. Это конечно удорожание углеводородного и иного импорта. При этом надежды на развитие альтернативной (прежде всего, солнечной и ветряной энергии) пока в полной мере не оправдываются.
2. Вторая проблема напрямую связана с первой с точки зрения удорожания уровня жизни и понижения покупательного спроса. Марокко необходимо будет решить проблему высокого уровня внутренней безработицы, чтобы обеспечить стабильность. Уровень безработицы среди марокканской молодежи составляет 27%, что почти втрое превышает национальный показатель. И как бы ни была привлекательна для марокканского правительства быстрая трансграничная экспансия банков и телекоммуникаций, эти инвестиции за рубежом не приносят прямых выгод молодым марокканцам, ищущим сегодня работу. В прошлом недовольство безработной молодежи выливалось в массовые протесты.
3. В отчете рейтингового агентства Fitch за 2017 год подчеркивается, что стремление марокканских банков инвестировать в африканские страны, низкий уровень резервирования капитала и низкое качество активов делают их особенно уязвимыми к экономической нестабильности. В настоящее время около трети всей прибыли марокканских банков получают дочерние компании по всей Африке. Даже если внутренние рынки капитала Марокко останутся сильными, а государственный долг — низким, любая будущая рецессия, затронувшая экономику Африки, приведет к значительным потерям банков и поставит Марокко в гораздо менее комфортное положение, чем десять лет назад.