Объявленный правительством Ливана 7 марта первый в истории страны суверенный дефолт может привести к непредсказуемым сценариям внутреннего развития страны. Несмотря на анонсируемый экспертами и журналистами консенсус в политической элите страны относительно этого решения, оно спровоцировало новую волну социальных протестов. 9 марта в Бейруте и Триполи начались масштабные народные протесты с требованием улучшения социальных условий и принятия мер по повышению уровня жизни населения.
Данное решение сформированного лишь в январе 2020 года правительства Ливана во главе с премьер-министром Х.Диабом станет первым важнейшим испытанием его на прочность. Решение было вынужденным – с 9 марта правительство приостановило выплату займов по евробондам на сумму 1.2 млрд долларов США. Х.Диаб принимал решение по результатам широких консультаций со всеми политическими силами. Решение было вынужденным – к марту текущего года совокупный государственный долг достиг 90 млрд долларов США и превысил таким образом 170% от ВВП страны, поставив Ливан на третье сверху место в списке стран с максимальной долей суверенного долга в национальном ВВП.
Теперь очевидно, что Ливан будет двигаться по пути реструктуризации долга и вероятнее всего обращаться за содействием к Международному валютному фонду, с которым уже несколько месяцев ведутся кулуарные переговоры, преимущественно на техническом уровне. Так, только в течение 2020 года правительство Ливана без объявления дефолта должно было бы выплатить с учетом основного долга и процентов не менее 4.6 млрд долларов США, что было в принципе нереалистично. Теперь Бейрут смог приостановить выплату этих платежей и будет двигаться по пути максимальной реструктуризации долга.
Разумеется, правительство Ливана взвешивало все вероятные риски. К ним следует отнести прежде всего серьезные последствия для взаимоотношений с кредиторами, включая не только судебные иски и финансовые штрафы, но главное – подрыв доверия. Можно с уверенностью сказать, что большая часть обещанных донорами на международной конференции в 2018 году грантов и взносов на сумму 11 млрд долларов США будет задвинута в долгий ящик. Правительство Диаба окажется перед сложным выбором между болезненными реформами по ужесточению финансовой дисциплины и сокращению социальных льгот и доверием инвесторов, в особенности МВФ, у которого появляется теперь гораздо больше резона и рычагов для жесткого давления на Бейрут. Дефолт по евробондам будет и далее провоцировать девальвацию национальной валюты, которая с октября прошлого года уже подешевела на 60% по отношению к доллару на «черном рынке». Банки Ливана были вынуждены ввести жесткий контроль за движением капитала, чтобы избежать его массового бегства за рубеж, существенно ограничив допустимые пределы при денежных переводах и обналичиванию средств с банкоматов.
В политическом поле риски для нового ливанского правительства во главе с Х.Диабом еще более высокие. Реструктуризация долга позволит взять руководству страны столь необходимую передышку и использовать высвободившиеся ресурсы на другие приоритеты. Вопрос в том – насколько эффективно и стратегически разумно Бейрут сможет воспользоваться этой возможностью, и насколько МВФ ему позволит действовать самостоятельно в том вопросе. Политические риски таковы, что с нынешним уровнем развития коррупции и неэффективного управления и госаппарата, провал готовящихся реформ может быть вполне ожидаемым сценарием и тогда нового правительство Диаба потерпит фиаско. Многое будет зависеть от того, насколько новый кабинет министров будет независим от старых стереотипов и схем, и сможет на первом этапе хотя бы восстановить доверие частного сектора и местных бизнесменов, чтобы приостановить естественным, а не насаждаемым способом бегство капитала из страны.
В конечном счете Диабу не на словах, а на деле придется доказывать присягнувшей ему политической и финансовой элиты, что решение по входу в дефолт было стратегически верным. Только так он сможет минимизировать политические риски и закрепиться во власти.
Поддержавшие это решение высшие представители элиты Ливана, включая президента М.Ауна, спикера парламента Н.Берри и главы Центробанка Р.Саламе, будут теперь ждать от правительства конкретных предложений по реструктуризации долга и по новой реформе.
Наконец, в экономическом поле от Диаба будут ждать быстрых количественных и качественных результатов. В частности, он уже анонсировал намерение перенацелить инвестиции и финансы в поддержания банковского сектора на развитие производственных секторов экономики, включая сельское хозяйство. Задача стоит в движении по пути сокращения импортной зависимости, которая сегодня достигает 80% всех потребляемых в стране товаров и услуг. По отдельным сферам такая зависимость доходит практически до 100%.
В сфере финансов для продвижения нового плана правительству Диаба придется как-то договариваться с местными банками, на которых сегодня числится львиная доля ливанского долга, который при реалистичном сценарии вряд ли будет быстро и полностью выплачен.
В социальной сфере новое правительство Ливана столкнется с главными вызовами. Маневрирование между жесткими требованиями МВФ и тиражируемыми Бейрутом щедрыми обещаниями мер социальной поддержки станет главной тактической задачей правительства. Обещанные правительством в феврале меры предполагают создание сетей социальной защиты для самых бедных слоев населения, в целях защиты их скромных накоплений и депозитов от инфляционных колебаний и девальвации курса национальной валюты. Здесь Бейруту придется действовать разборчиво и адресно и постепенно урезать общие механизмы социальной помощи и социальных пособий, которые ранее распространялись на все категории населения. Вопрос чувствительный и действовать придется взвешенно, с учетом того, что большая часть населения страны продолжает стремительно беднеть. Кроме того, нужно иметь в виду и финансовые ограничения по социальным выплатам: запасы Центрального банка страны значительно истощены и сегодня составляют не более 30 млрд долларов США.
Резюмируя, решение нового правительства Ливана по суверенному дефолту по евробондам начиная с 9 марта с.г. создает новую ситуацию. С одной стороны, оно позволяет взять важную тактическую передышку и высвободить важные финансовые резервы для маневрирования и запуска реформ. С другой стороны, правительство Х.Диаба поднимает таким образом ставки и увеличивает риски в случае провала нового экономического плана. По оценкам местных экономистов, за последние 20 лет выплаты Ливана по долгам и процентам равнялись не менее трети всего бюджета и составили в конечном итоге 68 млрд долларов США. Теперь предстоит не просто четкое планирование новых целей экономической политики, но и достижение конкретных результатов. Для этого предстоит ломать старые схемы, и срочно менять старый и инертный аппарат и коррупционные модели взаимодействия. Недостаточно просто сформулировать грамотный экономический план – еще сложнее его исполнить, а это уже станет проверкой на прочность дееспособности, влиятельности и компетентности самого правительства.
Внутри страны на политическом уровне ведутся споры относительно целесообразности полноценного вовлечения МВФ в схему реструктуризации ливанского долга после дефолта. Против выступает «Хизбалла» и ряд ассоциированных с ней социальных движений. Среди широких слоев населения эта идея также значительной симпатии не вызывает, с учетом ожидаемых от МВФ непопулярных ограничительных мер, включая рост налогообложения и сокращение социальных субсидий. С другой стороны, в остальной части политической элиты прекрасно осознают, что только при содействии МВФ можно обеспечить грамотную стратегию реструктуризации. Участие Фонда будет также способствовать росту доверия со стороны кредиторов и позволит сформулировать грамотный экономический план. Наконец, с вовлечением МВФ Бейрут сможет минимизировать риски крайних решительных мер со стороны инвесторов по аресту зарубежных счетов Ливана и его недвижимого имущества, включая хранящиеся в США золотые запасы. Впрочем «Хизбалла», политическое влияние которой на ливанском поле сегодня преобладает, будет стремится максимально ограничить участие МВФ в национальной экономике. Пока это участие сводится к сотрудничеству на уровне технической миссии и техподдержки, без одобрения официального плана сотрудничества, что может вполне устраивать «Хизбаллу» и ее партнеров и позволяет держать МВФ на расстоянии.
С другой стороны, в условиях стремительного коллапса национальной экономики и разрушения социальной инфраструктуры общая доля населения за чертой бедности может к концу 2020 года достигнуть 40%. В таких условиях, несмотря на взятую сегодня передышку в виде дефолта, ситуация будет и далее деградировать и лишь полноценная сделка с МВФ позволит начать реальные реформы и спасти ситуацию. В противном случае, правительство не сможет долго справляться и массовые социальные уличные протесты возобновятся с новой силой.