28 января, спустя месяц после гибели в результате теракта в Равалпинди (провинция Пенджаб) экс-премьера Пакистана Беназир Бхутто, в Южном Вазиристане (Территория племен федерального управления) был уничтожен Абу Лаит аль-Либи, один из высокопоставленных членов «Аль-Каиды». Связь между этими событиями не только не случайна, она глубже, чем может показаться на первый взгляд.
Беназир Бхутто скончалась 27 декабря в результате травмы, полученной во время покушения на нее на предвыборном митинге Партии пакистанского народа (далее ППН), которую она возглавляла. Покушение имело несколько отличий от «классических» терактов. Одним из них было наличие участника, пытавшегося застрелить экс-премьера из пистолета. Икрам (Икрамулла), как позже было установлено, после своей части теракта сумел скрыться. Через две минуты после стрельбы Билал, второй участник теракта, подорвал себя. В результате взрывной волны Б. Бхутто и получила смертельную травму – ни пули, ни осколки взрывного устройства не попали в нее (хотя очевидцы из окружения экс-премьера говорят о том, что она была застрелена). Если официальная версия верна, то действия террористов (две атаки с двухминутным интервалом), как и средства нападения оставляли возможность для иного исхода теракта.
После покушения не последовало убедительного признания своей ответственности ни от одной организации, если таким не считать сообщение Саида Салима Шахзада, пакистанского корреспондента итальянского информационного агентства Adnkronos International (он также является шефом пакистанского бюро газеты Asia Times). По словам корреспондента, 27 декабря у него состоялся телефонный разговор с Мустафой Абу аль-Язидом, одним из руководителей «Аль-Каиды» в Афганистане, который заявил: «Мы покончили с самым ценным американским агентом, которая клялась победить моджахедов» [1]. На следующий день, 28 декабря, официальный представитель Министерства внутренних дел Джавед Икбал Чима указал на другого организатора покушения – Байятуллу Махсуда, «боевика Аль-Каиды». По словам чиновника, спецслужбами страны был перехвачен телефонный разговор Б. Махсуда, во время которого тот поздравил своего собеседника Маулви Сахиба с убийством Б. Бхутто [2]. Согласно расшифровке разговора, Б. Махсуд спросил у Маулви Сахиба: «Были ли это наши люди?» Ответив утвердительно, Маулви Сахиб назвал участников нападения: Саид, Билал и Икрамулла, из которых последние двое и осуществили покушение. В завершение разговора Б. Махсуд отметил, что «это был потрясающий успех; те, кто убил ее, действительно смелые парни» [3]. В январе с.г. директор ЦРУ Майкл Хайден в интервью Washington Post также назвал ответственными в убийстве экс-премьера «членов Аль-Каиды и сторонников пакистанского племенного лидера Байятуллы Махсуда» [4].
Таким образом, власти Пакистана и США занимают абсолютно ясную позицию. Однако у этой позиции есть слабые места. Во-первых, полевой командир Маулана Омар, представитель Б. Махсуда, отверг причастность последнего к покушению: «Он (Б. Махсуд. – Авт.) не имеет отношения к этому нападению. Это заговор властей, армии и спецслужб» [5]. Мнение Мауланы Омара перекликается с обвинениями в убийстве экс-премьера властей Пакистана, которые неоднократно выдвигали представители оппозиции, прежде всего ППН. 25 января катарский телеканал Al-Jazeera показал интервью Б. Махсуда, который даже не упомянул Б. Бхутто, зато отметил, что «ислам не позволяет нам убивать женщин и детей» [6]. Если предположить, что интервью было записано раньше декабрьских событий, отсутствие упоминания экс-премьера говорит о ее относительно невысокой значимости для Б. Махсуда. В более раннем, октябрьском интервью BBC Б. Махсуд также заявил, что он нападает только на представителей силовых ведомств [7]. После смерти Б. Бхутто сторонники Б. Махсуда в доказательство его непричастности к убийству приводили именно тот довод, который Б. Махсуд использовал в вышеуказанном интервью (правда, со ссылкой на племенные обычаи, а не на ислам): «У племен есть собственные обычаи. Мы не воюем с женщинами» [8]. Этот довод уже не в первый раз используется Б. Махсудом и его сторонниками, возможно, в пропагандистских целях. Власти Пакистана считают, что Б. Махсуд стоит за последними 19 терактами с участием смертников и, в частности, за покушениями на Б. Бхутто 18 октября и 27 декабря. По словам анонимного афганского талиба, в Пакистане только Б. Махсуд имеет возможность организовывать крупные теракты [9]. Последнее, кстати, относительно убийства Б. Бхутто выглядит малоубедительно. Вопреки повторяемой в западной прессе мысли о необходимости значительных ресурсов для организации крупных терактов, пакистанский опыт, к сожалению, показывает обратное. Покушения на первых лиц государства, описанные в автобиографии президента Первеза Мушаррафа [10], были организованны силами небольших локальных групп, связь которых с известными террористами или международными организациями была слабо институционализирована, особенно в области материальных ресурсов, перемещение которых властям легче всего отслеживать [11]. Благодаря этому предотвращать теракты стало гораздо сложнее. Возможно, именно такая группа и организовала убийство Б. Бхутто.
Во-вторых, позицию властей Пакистана и США ослабляет несогласованность свидетельств, предлагаемых в доказательство вины Б. Махсуда. Перехваченный телефонный разговор дает больше вопросов, чем ответов. Из него следует, что Б. Махсуд не только не знал имена исполнителей теракта, но даже не был осведомлен об их причастности к «нашим людям». Этот разговор и официальная версия теракта плохо согласуются с признаниями Айтезаза Шаха, 15-летнего жителя г. Дера Исмаил Кхан (Северо-западная пограничная провинция – далее СЗПП). Юноша был арестован 17 января по обвинению в причастности к убийству экс-премьера. По словам А. Шаха, он вместе с другими четырьмя «бомбистами» был послан Б. Махсудом в Равалпинди, чтобы убить Б. Бхутто. Первыми должны были атаковать Икрам и Билал. В случае их неудачи должны были атаковать трое других террористов, включая А. Шаха. Он сообщил, что Билал стрелял в Б. Бхутто, после чего привел в действие взрывное устройство (напомним, что по официальной версии стрелял Икрам, а Билал подорвал себя). После теракта А. Шах вернулся в СЗПП. Перед арестом он готовился к теракту против неназванного консульства в Карачи (провинция Синд) [12]. 7 февраля власти провели еще два ареста (во время подготовки материала детали ареста не были обнародованы).
Незнание Б. Махсудом имен исполнителей может согласовываться с признаниями А. Шаха только в том случае, если тот вместе с четырьмя террористами получили приказ от имени полевого командира, без его ведома (правда, А. Шах признается, что встречался с Б. Махсудом). Возвращаясь к телефонному разговору, нужно отметить еще одну деталь. Б. Махсуд по телефону сказал, где находится: «Я в Макине (город в Южном Вазиристане. – Авт)… в доме Анвара Шаха» [13]. Как известно, полевой командир отличается крайней осторожностью, примером которой служит отсутствие его фотографий. Подражая мулле Мохаммаду Омару, Б. Махсуд редко остается в одном доме более суток. Вряд ли он стал бы называть свое точное местонахождение в телефонном разговоре, который мог прослушиваться.
Таким образом, во-первых, причастен ли Б. Махсуд к смерти Б. Бхутто или нет, он и его сподвижники отказываются от «славы» организаторов этого убийства; во-вторых, общественности не были представлены безупречные доказательства вины Б. Махсуда, что может означать либо их сокрытие властями в интересах следствия и антитеррористической борьбы, либо их отсутствие.
Однако обвинение членов «Аль-Каиды» и сторонников Б. Махсуда не случайно. 34-летний Б. Махсуд, принадлежащий к махсуд-вазирам (ветвь пуштунского племени вазиров), является сейчас наиболее сильным полевым командиром в Южном Вазиристане. Его влияние стало усиливаться после начала антитеррористической операции в Афганистане. После того как в 2004 г. был уничтожен то ли пакистанской, то ли американской ракетой Нек Мохаммад (1975-2004, пуштунское племя ахмадзаи), племенной лидер, наладивший сотрудничество пакистанских и афганских боевиков и руководивший антиправительственными действиям в Вазиристане, на главную роль в регионе был выдвинут Абдулла Махсуд (1974(78)-2007), соплеменник Б. Махсуда. А. Махсуд к этому времени только вернулся из американской тюрьмы в Гуантанамо, где содержался 25 месяцев. Однако после того как А. Махсуд организовал похищение двух китайских инженеров, работавших на строительстве плотины (один из них был убит), местный племенной совет решил заменить Абдуллу на Байятуллу.
Б. Махсуд получил власть, ограниченную обязательствами перед движением «Талибан» и «Аль-Каидой». Дело в том, что за время военных операций США и их союзников по антитеррористической борьбе в Афганистане пакистанские пуштуны помогали Талибану и «Аль-Каиде» с немалой выгодой для себя: так, к концу 2003 г. парк Нека Мохаммада состоял из 44 джипов, часть из которых была бронированной [13]. Но к приходу Б. Махсуда к власти представители Талибана и «Аль-Каиды», уже оправившиеся от поражений, стали требовать от пакистанских пуштунов «отрабатывать» полученные ими материальные и финансовые ресурсы, используя их в борьбе с ВС Пакистана. О возможных объемах переданных пакистанским племенам ресурсов можно судить по сумме, которую получили племена Южного Вазиристана в начале 2005 г. от властей Пакистана в обмен на прекращение огня – 20 млн долл. (по другим источникам, сумма была значительно меньше – 450 тыс. долл.). Б.Махсуд заявлял, что эти средства необходимы семьям пострадавших в ходе операции ВС Пакистана в Южном Вазиристане. Однако, по словам некоторых его соплеменников, эти деньги были нужны для того, чтобы отдать долги афганцам и выйти из войны с пакистанскими военными [14]. Вероятно, эта сумма не помогла избавиться от обязательств перед Талибаном и «Аль-Каидой», если вообще она была использована по такому назначению. В любом случае, Б. Махсуд не прекратил свою антиправительственную деятельность. Более того, поступившие финансовые средства в сочетании с временным снижением военной активности ВС Пакистана в Южном Вазиристане позволили полевому командиру упрочить свои позиции в регионе. Опираясь на хорошо организованную «армию» (до 20 тыс. бойцов), состоящую в основном из представителей племени махсуд-вазиров, он сумел к настоящему времени подавить оппозицию среди племен Южного Вазиристана, не гнушаясь физического устранения племенных старейшин [7]. Очевидно, что поддержка Б. Махсуда и его соратников среди племен Южного Вазиристана ограничена. По словам бригадного генерала Махмуда Шаха, возглавлявшего силы безопасности в зоне племен, «люди вряд ли его уважают, ведь они думаю, что все беды от него» [15]. Б. Махсуд относится к поколению молодых пуштунов (20-30 лет), выросших во время войны в Афганистане в 1979-1989 гг. Радикальная исламская идеология для этих групп населения, очевидно, имеет большее значение, чем племенные обычаи. До того времени, как к ним стали поступать материальные и финансовые ресурсы, они представляли относительно маргинальную группу. Но налаживание связей с Талибаном и «Аль-Каидой» и обогащение за счет этих и связанных с ними организаций позволило им, с одной стороны, значительно укрепить свои позиции, а с другой, ограничить ту самостоятельность, которой племена Вазиристана пользовались в Пакистане, за счет своих обязательств перед указанными организациями. По сути, ссылаясь на племенные обычаи, представители этого поколения пуштунов действуют в интересах скорее «джихадистских» организаций, чем племен. Так, обычаем гостеприимства оправдывалось проживание в Южном Вазиристане уничтоженного позже Абу Лаита аль-Либи и других участников современного афганского «джихада». Этот факт и приковывает к пакистанской зоне племен внимание США и их союзников.
Тесная связь между Б. Махсудом и его сторонниками с Талибаном и «Аль-Каидой» позволяет совместить его возможную прямую непричастность к убийству Б. Бхутто с его очевидным, как минимум, идейным влиянием на организацию теракта. Последнее приобретает особое значение для Пакистана, поскольку на территориях, контролируемых Б. Махсудом, наиболее интенсивно в стране осуществляется воспитание, обучение и подготовка новых поколений пакистанцев, способных организовывать теракты как против лидеров государства и представителей госорганов, так и против рядовых граждан. Абу Лаит аль-Либи и другие деятели «Аль-Каиды» и Талибана принимают в этом процессе непосредственное участие.
Мировая практика показывает, что раскрыть убийство таких лидеров, как Б. Бхутто, бывает крайне сложно. Для этого необходимо, как правило, либо тщательно проведенное следствие, либо изменение политической ситуации настолько, что преступление превращается в заслугу. Последнее в случае Пакистана маловероятно. Ведь убийство экс-премьера получило крайне негативный резонанс как в стране, так и за ее пределами. А радикальные лидеры и организации, одобрившие этот теракт, не настолько сильны, чтобы кардинально изменить политическую ситуацию в стране в обозримой перспективе. Но расширение или просто сохранение регионов, контролируемых этими организациями, неминуемо ведет к расширению террористической угрозы, используя которую они пытаются усилить свое влияние.
В этой связи включение племенных районов в область военных действий Международных сил содействия безопасности, на чем настаивают некоторые представители США, вряд ли даст необходимый результат. Опыт Афганистана и Ирака показывает, что военные меры давно исчерпали себя. Очевидно, что усилия властей Пакистана должны быть сосредоточены на трех направлениях.
1. Точечные операции против племенных лидеров-«джихадистов», а также представителей Талибана и «Аль-Каиды» в Пакистане.
2. Перекрытие трансграничных коммуникаций между боевиками Афганистана и Пакистана.
3. Укрепление власти традиционных племенных лидеров Вазиристана и обеспечение их безопасности (в реализации первых двух пунктов неофициальное привлечение технической и информационной поддержки из-за рубежа имеет положительные стороны). Обязательным фоном этих усилий, как признают и в Пакистане, и в Афганистане, и уже в некоторых кругах США, является социально-экономическая интеграция племенной зоны в Пакистан, что, очевидно, поможет наиболее эффективно решить проблемы терроризма.
1. Syed Saleem Shahzad. Pakistan: Al-Qaeda claims Bhutto’s death // Adnkronos International. Rome, 27.12.2007.
2. Baitullah behind Benazir’s assassination: Cheema // Associated Press of Pakistan. Islamabad, 28.12.2007.
3. Pakistan releases al-Qaeda call text // NDTV. New Delhi, 29.12.2008.
4. Warrick J. CIA Places Blame for Bhutto Assassination // Washington Post. Washington, 18.01.2008.
5. Fighters deny Bhutto killing link // Al Jazeera. Doha, 29.12.2007.
6. Pakistani Taliban Emir By’atullah Mahsud: We Will Destroy America and Britain, But Won’t Use Nuclear Bombs // Special Dispatch Series. Washington: The Middle East Media Research Institute. No. 1830, 30.01.2008.
7. Profile: Baitullah Mehsud // BBC News. London, 28.12.2007.
8. Al Qaeda militant did not kill Bhutto: spokesman // Australian Broadcasting Company. Sydney, 29.01.2007.
9. Sami Yousafzai, Moreau S. Al Qaeda’s Newest Triggerman // Newsweek. New York, 05.01.2008.
10. Musharraf P. In the Line of Fire: A Memoir. London, 2006. P. 222-236.
11. См., например, мнение Рохана Гунаратны: «Аль-Каида – это движение, это не тот классический тип организации, который мы знаем из истории. Сегодня Аль-Каида сама по себе очень слаба. Но борьбу продолжают ассоциированные члены, отдельные связанные с ней группировки… Аль-Каида серьезно повлияла на многие исламские течения, заставила их мыслить и действовать по своему подобию. И это – самое большое достижение Аль-Каиды» (Внутри Аль-Каиды. Часть вторая // Радио Свобода: Продолжение политики. Москва, 09.07.03). См. также: Топычканов П. Взаимодействие Пакистана со странами Запада в антитеррористической борьбе: август 2006 года // Институт Ближнего Востока. Москва, 24.08.2006.
12. ‘Bhutto murder suspect’ arrested // Al Jazeera. Doha, 19.01.2008.
13. M. Ilyas Khan. Profile of Nek Mohammad // Dawn. Karachi, 19.06.2004.
14. Ismail Khan. Pakistan paid militants to surrender: Money used to “repay” Al-Qaida debt // The Tribune. Chandigarh, 10.02.2005.
15. Zeeshan Haider. Pakistani Taliban leader sleeps badly at night // Washington Post. Washington, 03.02.2008.