2 марта принц Сауд Аль-Фейсал, министр иностранных дел Саудовской Аравии выступил с очередным ежегодным отчетом о деятельности своего министерства в Консультативном совете страны. Его отчет был инициирован комитетом Совета по внешней политике, имеющим право, согласно регламенту саудовского протопарламента, обращаться с запросами, касающимися деятельности национального внешнеполитического ведомства, посольств и представительств королевства за рубежом, деятельности страны в международных организациях, а также в общеарабских и исламских организациях. Кроме того, регламент Консультативного совета дает право этому комитету обращаться с запросами, имеющими отношение к деятельности подчиненного Министерству иностранных дел Института дипломатических исследований, а также решать вопросы, связанные с членством Саудовской Аравии в международных и региональных парламентских объединениях.
Отчет принца С. Аль-Фейсала важен прежде всего с точки зрения того, что он стал дополнительным свидетельством все более последовательного расширения сферы полномочий Консультативного совета, как и доказательством эволюции (при всех ее издержках и длительности) процесса действительного становления в королевстве самостоятельных ветвей власти – законодательной и исполнительной.
Предваряя выступление главы национального внешнеполитического ведомства, спикер Консультативного совета шейх Салех бен Абдалла бен Хамид подчеркнул, что «отчет ми-нистра послужит общим интересам развития государства и общества». Разумеется, сказал спикер, Саудовская Аравия в ходе проведения своей внешнеполитической линии «сле-дует тем незыблемым константам ее курса, которые были заложены основателем государства – королем Абдель Азизом Ибн Саудом». Тем не менее это не означает, что этот курс «не нуждается в уточнении и коррекции с тем, чтобы в большей мере соответствовать духу современности и политике реформ, осуществляемых Служителем Двух Благородных Святынь и Его Высочеством наследником престола». Внесение во внешнеполитический курс страны необходимых «уточнений» – «право и обязанность членов Консультативного совета», что должно содействовать «лучшей координации действий институтов и ведомств государства». Упоминание С.А. бен Хамидом «политики реформ», проводимой под эгидой короля Абдаллы, не случайность — правящий монарх ввел в практику собственной деятельности ежегодные встречи с депутатами Консультативного совета (в ходе которых он обращается к ним, по сути дела, с посланиями, излагающими смысл и основные направления внутренней и внешней политики государства). Этой практике следуют и министры его правительства, включая, в частности, С. Аль-Фейсала.
Отчет саудовского министра иностранных дел в Консультативном совете важен также и потому, что выступление С. Аль-Фейсала, как и последовавшие за ним вопросы и высту-пления депутатов национального протопарламента, проходило в ходе открытого заседания Совета. Речь министра была краткой. В официальном сообщении об этом событии, размещенном на сайте саудовского внешнеполитического ведомства (обновление сайта Консультативного совета оставляет желать лучшего), подчеркивалось: «Его Королевское Высочество принц Сауд Аль-Фейсал рассказал членам Совета о ходе работы своего министерства, осветив внешнеполитический курс, проводимый Королевством Саудовская Аравия. В этой связи он обратил особое внимание на многие события на международной и региональной арене, и прежде всего на положение в арабском мире, на Ближнем Востоке и в исламском мире, а также на роль, которую играет министерство в связи с этими событиями, имея в виду вес и место Королевства Саудовская Аравия в масштабе мира и региона». Но, наверное, здесь важнее другое — выступления депутатов Консультативного совета и задававшиеся ими вопросы, обращенные к министру. Представление об этом можно с большой долей четкости получить из публикаций, посвященных его отчету в номере «Аш-Шарк Аль-Аусат», вышедшем 3 марта с.г.
Вероятнее всего, основные вопросы и комментарии депутатов саудовского Консультативного совета были связаны с саудовско-американскими отношениями, которые в свою очередь были поставлены в контекст нынешних ближневосточных событий. Более того, эти вопросы скорее всего выглядели как в достаточной мере критичные. Во всяком случае, публикации в «Аш-Шарк Аль-Аусат» дают основание сделать такой вывод.
Отвечая на вопрос одного из депутатов и повторяя в своем ответе его аргументацию, принц С. Аль-Фейсал категорически опроверг даже возможность сравнения отношений между его страной и Соединенными Штатами с ситуацией ее «подчиненности» интересам американской политики. Его ответ звучал следующим образом: «Мы не взаимодействуем с Соединенными Штатами так, что это взаимодействие можно было бы назвать нашей подчиненностью. Да, мы связаны с этой державой стратегическим партнерством, но это не значит, что мы не можем расходиться с ней по некоторым важным проблемам. Конечно же, мы никогда и никому не были подчинены. Даже Америке!»
Однако, судя по всему, категоричность ответа не остановила поток критических замечаний членов Консультативного совета. Более всего их интересовало то, как саудовское королевство использует связывающие его с Соединенными Штатами «узы стратегического партнерства». Ответ С. Аль-Фейсала гласил: «С момента установления отношений между двумя нашими странами, а это произошло еще в эпоху короля Абдель Азиза Ибн Сауда, мы всегда строили эти отношения на основе полного равноправия между обеими сторонами». Далее он продолжил: «Королевство играет большую роль и занимает важное место в процессе решения многих международных и региональных проблем. Соединенные Штаты – великая держава, что и заставляет нас поддерживать с ними отношения стратегического партнерства ради поддержки связывающих обе страны общих интересов и для решения важных для обеих сторон вопросов». Однако этот ответ, похоже, не удовлетворил некоторых депутатов, поскольку принцу С. Аль-Фейсалу был задан еще один связанный с Соединенными Штатами вопрос: «В свете развивающихся на Ближнем Востоке событий, какой будет саудовская позиция, если Америка нанесет воен-ный удар по Ирану?» Ответ главы внешнеполитического ведомства был, мягко говоря, уклончив: «Ни одно государство региона не хочет войны. Война создаст новые трудности. Если война все же вспыхнет, то Саудовская Аравия будет защищать себя и свои интересы».
Конечно, депутатов Консультативного совета интересовало и развитие саудовско-сирийских отношений как в свете развития событий в Ливане, так и в свете возможности проведения саммита Лиги арабских государств в Дамаске.
Для С. Аль-Фейсала положение в Ливане выглядело как едва ли не наибольшая угроза сегодня всему региону (хотя, разумеется, он говорил и о «бедствиях палестинских брать-ев», «чрезмерности применения силы Израилем» и «трудностях политического процесса в Ираке»). Он сказал: «Если ситуация в Ливане ухудшится, это будет грозить безопас-ности всего региона». Любопытное замечание! Его, вне сомнения, стоит рассматривать как закамуфлированное выражение осуждения иранской политики региональной дестабилизации, в контексте которой Саудовская Аравия рассматривает Сирию и движение «Хизбалла» в качестве основных инструментов ее проведения.
Это тем более очевидно, что далее глава саудовского внешнеполитического ведомства добавил: «Королевство всеми силами стремится к тому, чтобы обеспечить стабильность положения в арабском мире и придать межарабским связям особый характер. В этой связи мы опираемся на Лигу арабских государств в качестве инструмента выработки решений и предложений, направленных на укрепление политической и экономической стабильности в масштабе арабского региона. Мы приветствуем деятельность Лиги, связанную с изживанием межарабских конфликтов, сближением арабских братьев, предупреждением разрыва между ними, а также участие Лиги в достижении хотя бы минимального единства арабских рядов». И все же, по словам С. Аль-Фейсала, Саудовская Аравия обязана «высветить все обстоятельства, связанные с проведением саммита лидеров арабских стран, поскольку этот саммит (в Дамаске. – Г.К.) должен стать встречей сплочения и единства арабских рядов». Иными словами, объединению должно предшествовать размежевание!
Тем не менее отчет принца С. Аль-Фейсала перед депутатами саудовского Консультативного совета, прежде всего с точки зрения высказанных ими критических замечаний в адрес проводимой его ведомством и определяемой, конечно же, самим монархом внешней политики, важен и в другом аспекте. Консультативный совет королевства, уже обладающий сегодня в определенной мере правом законодательной инициативы, начинает позиционировать себя не только как «собрание экспертов», призванных рассматривать выдвигаемые политическим истеблишментом инициативы только с точки зрения их соответствия нормам шариата. Более того, в рядах его депутатского корпуса, считающего себя выразителем «интересов нации», хотя бы потому, что в нем представлены «образованные» выходцы из всех регионов и социальных страт страны, ныне, очевидно, зреет убежденность в том, что настало время для более активного участия в определении внешне- и внутриполитического курса, для обретения большего влияния на процесс принятия национального политического решения. Для этого мнения есть действительно весомая причина – проводимый политическим истеблишментом курс социально-политических реформ, который, вне зависимости от его формы, в конечном итоге приведет к тому, что Консультативный совет станет реальным источником законодательной власти. Однако сама эта причина вытекает из реальной озабоченности самого истеблишмента в связи с действиями внутренней антисистемной и апеллирующей к религиозной догме оппозиции. Развитие же, в частности, Консультативного совета, как и сами эти реформы, не могут не быть средством наиболее эффективного управления процессом внутреннего развития королевства.