69 новых случаев заражения коронавирусом зафиксированы за минувшие сутки в Алжире, общее число инфицированных по всей стране достигло 1983. Об этом сообщил 14 апреля представитель правительственного Научного комитета по мониторингу за распространением пандемии коронавируса Джамель Фурар. За последние 24 часа от осложнений, вызванных коронавирусом, умерли еще 20 человек. Общее число летальных исходов достигло 313. Тем временем, к настоящему моменту от коронавируса вылечился 601 пациент. Первый случай инфицирования коронавирусом в Алжире был зафиксирован 25 февраля. Как сообщили в Минздраве, главный очаг заражения — провинция Блида (север страны). Ранее в понедельник с заявлениями о ситуации в стране выступил президент Алжира Абдельмаджид Теббун во время посещения столичного госпиталя Бени-Мессус. Глава государства высоко оценил «значительные усилия медицинских работников по борьбе с пандемией коронавируса» и указал на «масштаб солидарности алжирского народа в сложной ситуации, которую переживает страна».
В этой связи отметим, что рост пандемии в стране снял (как представляется, только на время) с правительства постоянный прессинг перманентных социальных волнений, которые сотрясали страну в последние месяцы, но зато поставил перед властями новую проблему, которая по своим последствиям может с лихвой перекрыть все негативные последствия пандемии. Это прежде всего падение мировых цен на углеводороды и соответствующее падение уровня инвестиций. Нынешний кризис продолжает истощать в критической степени нефтяные и газовые доходы Алжира и вынуждает правительство решать свои основные структурные экономические проблемы в более сжатые сроки, чем ему хотелось бы. Уровень безработицы в Алжире продолжает расти в последние годы, несмотря на то, что страна имеет один из самых высоких региональных показателей трансфертов на субсидии и пособия. Это свидетельствует о том, что многие социальные программы правительства не способны обеспечить устойчивый рост экономики или долгосрочную систему социальной защиты населения. Алжир на протяжении десятилетий полагался на доходы от нефти и газа для финансирования своих бесчисленных обширных, но дорогостоящих программ социальных расходов. Но основной инструмент развития правительства сейчас рискует рухнуть под тяжестью стремительно падающих цен на нефть и спроса из-за пандемии COVID-19. После предыдущего падения цен на нефть и газ в 2014 году, когда экспортные доходы сократились вдвое, валютные резервы Алжира сократились со 194 млрд долларов до всего лишь 62 млрд долларов в феврале этого года. Эти запасы, вероятно, будут продолжать быстро истощаться, поскольку пандемия продолжает сотрясать мировые рынки и подавлять глобальный спрос на нефть и газ. Несмотря на то, что Алжир является одной из самых богатых стран Ближнего Востока и Северной Африки, его благосостояние в значительной степени зависит от доходов от нефти и газа, которые составляют 60% его государственного бюджета и почти все (94%) экспортные доходы страны. Это, конечно, не такая критическая степень зависимости бюджета от этого фактора, как в тех же КСА или Кувейте. Подчеркивая свою серьезную уязвимость к глобальным рыночным потрясениям, пандемия COVID-19 стимулирует внутреннее давление на правительство Алжира с целью быстрой диверсификации его нефтезависимой экономики. Но после прошлогоднего сложного политического перехода правительству Алжира все еще не хватает легитимности для осуществления необходимых для этого реформ социальных расходов.
Правительство Алжира находится в процессе серьезного и дестабилизирующего разрушительного политического перехода с тех пор, как антиправительственные протесты вынудили президента Абдель Азиза Бутефлику уйти в отставку в апреле 2019 года. Из-за страха подвергнуться той же участи, что и администрация Бутефлики, нынешнее правительство Алжира стало особенно чувствительным к повышенным социальным требованиям. Уличные демонстрации остаются маловероятными в ближайшей перспективе из-за опасений распространения COVID-19. Однако как только этот кризис закончится, тяжелые экономические последствия пандемии практически гарантированно вызовут новую волну антиправительственных протестов.
Таким образом, для того, чтобы избежать новых социальных волнений, правительство будет вынуждено сделать все возможное для поддержания своего нынешнего уровня расходов на социальные программы. Чтобы поддержать финансовую систему в условиях кризиса COVID-19, президент Алжира Абдельмаджид Теббун недавно призвал правительство отложить практически все государственные инфраструктурные проекты и сократить государственные расходы на 30%. Приоритет в данном случае сделан на поддержание госрасходов на образование и здравоохранение. Правительство также обещало сохранить неизменной заработную плату в государственном секторе, на долю которой приходится примерно 30 процентов всех государственных расходов. Но поскольку цены на нефть, спрос и экспорт остаются низкими, продолжающиеся потери доходов сделают поддержание такого уровня социальных расходов все более трудным делом. Дополнительное экономическое напряжение, связанное с потерями в доходах от пандемии и продажи нефти, в свою очередь, ускорит стремление Алжира к политике большей открытости для новых иностранных инвестиций и увеличению внешнего долга. Алжир имеет низкий уровень внешнего долга, составляющий всего 1,9% ВВП. Хотя это может показаться резким переходом от исторической сдержанности страны к внешнему долгу, экономическая реальность страны — в сочетании с сокращением добычи нефти и газа из-за старения инфраструктуры энергетического сектора-уже начала заставлять правительство двигаться в этом направлении. В дополнение к внесению в последние месяцы знаковых поправок в закон страны об иностранных инвестициях и углеводородах, чтобы облегчить участие иностранных инвесторов в экономике, правительство Алжира ведет очень сложные переговоры сейчас с Африканским банком развития и Исламским банком развития в качестве потенциальных источников иностранной помощи.
Все это происходит на фоне желания крупных мировых игроков в сфере нефти и газа минимизировать свое присутствие на алжирском рынке. Столкнувшись с мировым негативным деловым климатом, эти нефтяные компании используют новые стратегии в рамках сокращения своих инвестиционных и производственных издержек. Несколько крупных компаний уже дали понять, что они хотели бы продать свой алжирский портфель и покинуть страну. Это относится и к компании BP с In Salah, на которой она добывает газ наряду с Equinor и Sonatrach (национальная газовая и нефтяная компания Алжира). Так же примерно обстоит дело и с «Газпромом», который уже, похоже, отчаялся продать свою лицензию El Assel на разведку месторождений нефти и газа в своих разведочных скважинах RSH и RSHN, а также итальянской Engie on Touat, которая добыла первый газ в Алжире в 2019 году и теперь продала свой бизнес E&P компании Neptune (Carlyle Group). Точно так же обстоит дело и с американской Anadarko, чей африканский портфель был приобретен компанией Occidental Petroleum (Oxy) в рамках своего поглощения этой структурой. Затем последняя продал весь африканский портфель — включая алжирские активы — компании Total. Теперь Anadarko больше не имеет официального юридического представительства в Алжире, что делает невозможным проведение каких-либо переговоров с ней со стороны алжирской национальной госкомпании. Другие иностранные компании демонстрируют более умеренный подход, позиционируя прежде всего юридические и коммерческие причины для сдерживания своих инвестиций. Они надеются, что Sonatrach выкупит их акции. Это касается прежде всего вьетнамской фирмы Petrovietnam, которая владеет 40% акций совместной с алжирцами компании Bir Seba (BRS). Несмотря на давление со стороны двух своих партнеров Sonatrach и таиландской фирмы PTTEP, Petrovietnam отказывается выделять деньги в рамках покрытия своей инвестиционной доли — около 160 млн долларов — для следующего этапа развития BRS. Лицензионные партнеры уже выбрали для этой работы итальянскую фирму Tecnimont. Petrovietnam выжидает время и надеется, что один из его партнеров в конечном итоге выкупит его долю в проекте. Китайская Cnooc находится в таком же положении, официально отложив всякое инвестиционное вложение по проекту Хасси-Бир-Рекейзу. Официально для того, что она хотела бы провести дальнейшие оценки по этому блоку. Настоящая причина колебаний в руководстве Cnooc заключается в том, чтобы избежать необходимости вкладывать серьезные финансовые объемы в Алжире. Другие группы, такие как Repsol и Dragon Oil, решили не только сократить свои инвестиционные и операционные расходы, но и тихо уйти с алжирского рынка, следуя примеру американской HESS. Она уже продала свою долю в El Gassi El Agreb компании Sonatrach по очень доступной цене в 2016 году. Repsol же пока отложила свое окончательное инвестиционное решение по месторождению Ilizi Sud Est, прежде чем вернуть свою долю алжирской госкомпании.
Таким образом, подчеркивая серьезную уязвимость страны к глобальным рыночным потрясениям, пандемия COVID-19 только усиливает давление на правительство Алжира с целью быстрой диверсификации его нефтезависимой экономики, что находит свое внятное отражение не только в серьезной волатильности мировых цен на углеводородов, но и уходу или замораживанию своего присутствия на алжирском рынке со стороны серьезных игроков. Чтобы финансировать вероятно сильно худший, чем ожидалось, дефицит бюджета 2020 года и компенсировать дефицит государственных доходов из-за кризиса COVID-19, Алжир начнет все более и более открываться в рамках активизации всех инструментов внешнего заимствования и работы с внешними институтами. При этом сложность заключается в том, что Алжир будет осуществлять такие срочные спасательные операции в условиях глобального паления уровня иностранных инвестиций в углеводородную отрасль в силу растущей необходимости основных мировых игроков и правительств поддерживать свои собственные стагнирующие экономики и население внутри своих стран.