17 июня 2020 года в США в силу вступил так называемый Caesar Syria Civilian Protection Act или, в переводе, «Закон Цезаря о защите гражданского населения Сирии». Напомним, что сам закон был подписан президентом Д. Трампом 20 декабря 2019 года.
Продолжаем анализировать реакцию в Турции на вступление в силу этого законодательного акта.
Часть 3 нашей публикации доступна по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=70610
Напомним, что мы остановились на рассмотрении основных тезисов материала, подготовленного со стороны авторов главного турецкого аналитического центра – Фонда политических, экономических и социальных исследований (SETAV) в Анкаре, в связи со вступлением в силу США так называемого «Закона Цезаря».
Статья под заголовком «Закон Цезаря США против Асада и его вероятные последствия». Документ был опубликован 18 июня 2020 г. Его авторами стали Мурат Аслан и Ола Каракурт.
Напомним, что мы остановились на обеспокоенности турецких авторов тем, что принятие со стороны США «Закона Цезаря» может не только затруднить торгово-экономические отношения официального Дамаска с зарубежными странами (в первую очередь, с Россией и с Ираном, но и с прочими потенциальными «спонсорами» восстановления страны – В.К.), но и поспособствовать активизации диалога между официальным Дамаском и курдскими «Силами народной самообороны» и Партией демократический союз. Сценарий для Анкары, которая продолжает проводить свои трансграничные операции против РПК и её ответвлений (в частности, в Ираке – В.К.) – крайне нежелательный.
Как отмечается турецкими авторами, на северо-западе Сирии ситуация предстает «другим образом». В частности, регионы, находящиеся под контролем переходного правительства Сирии, также могут пострадать от утраты сирийской лирой своего веса по отношению к мировым резервным валютам и, следовательно, от инфляции. Как подчеркивается турецкими авторами, «в конечном счете, эти регионы все еще находятся в коммерческих отношениях с регионами, находящимися под контролем режима».
При этом, чтобы смягчить негативные последствия «Закона Цезаря» для сирийской лиры, оппозиционеры нашли решение, которое подразумевает переход на расчеты в турецкой лире. В рамках этой идеи, своего рода «пилотным регионом» был выбран Аазаз.
Далее, в последние дни, процесс перехода к турецкой лире начался во всех регионах, находящихся под контролем оппозиции, особенно в Идлибе и Северном Алеппо. Как пишется турецкими авторами, оппозиционеры также приняли некоторые меры в контексте субсидирования основных продуктов питания, особенно хлеба. Кроме того, в указанных регионах была развернута борьба с товарными излишками и с непомерными ценами на рынке.
С другой стороны, «Закон Цезаря» содержит отдельный раздел о защите гражданских лиц в Сирии и обеспечивает необходимую поддержку для сбора доказательств и проведения расследований, с тем чтобы привлечь к ответственности тех, кто совершает военные преступления или нарушения прав человека. В связи с этим, как указывается турецкими авторами, «Акт Цезаря должен рассматриваться в контексте политических возможностей и выгод для оппозиции».
Вот как завершается турецкими авторами этот материал:
«Санкции США против режима Асада стали важным шагом на пути к соблюдению прав человека и ослаблению режима. Тем не менее, можно ожидать, что во время реализации закона возможны вспышки. По этой причине, можно сказать, что экономические и связанные с ними политические кризисы, которые могут возникнуть в Сирии, могут нанести вред сирийскому народу. В то время, как террористические организации превращают действие закона для себя в преимущество, а умеренная оппозиция может оказаться в невыгодном положении, если не будут приняты срочные меры. В этом контексте, Турция, в регионах на северо-западе Сирии, где она обеспечивает безопасность, должна предпринять меры в направлении предотвращения коррупции, обеспечения институциализации, а также ограничения экономического взаимодействия с регионами, контролируемыми со стороны режима».
Итак, подводя черту под публикацией авторов Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции, посвященной «Закону Цезаря», ключевыми тезисами является то, что документ является возможностью для сирийской оппозиции регулировать давление на режим Асада в случае, если удастся продемонстрировать миру новые свидетельства военных преступлений официального Дамаска. «Закон Цезаря» – это возможность для сирийской оппозиции по укреплению своей переговорной позиции в рамках работы Конституционного комитета.
Также «Закон Цезаря» рассматривается в качестве возможности для естественного перехода регионов, контролируемых Вооруженными силами Турецкой Республики, с сирийской на турецкую лиру. Это, безусловно, способно укрепить торгово-экономическое сотрудничество и трансграничную торговлю между Турцией и Сирией, и превратит эти регионы, включая Идлиб, в своеобразные турецкие анклавы.
На самом деле, от себя заметим, что схожий опыт у Турции уже был в так называемом Иракском Курдистане, который долгое время считался регионом Ирака с особыми отношениями с Турцией (пожалуй, вплоть до 2015 года, когда Турция перешла к силовому решению курдского вопроса – В.К.).
О том, что сирийцы начали переходить на широкое использование турецкой лиры, отказываясь от стремительно теряющей в стоимости сирийской лиры, в северо-западных провинциях страны, написало влиятельное оппозиционное турецкое издание Sözcü 18 июня с.г.
В частности, как им было отмечено, введение американцами своих санкций, в рамках «Закона Цезаря», привело к потоку сирийцев в банковские учреждения страны с целью обмена своих сирийских лир на турецкие лиры. На севере, как пишется изданием, в некоторых регионах Сирии, происходит переход на расчеты в турецкой лире. В частности, в Идлибе турецкая лира становится расчетным средством на заправках и в магазинах. Со ссылкой на свои источники, издание сообщает о том, что 11 июня Турцией в Сирию были «отгружены турецкие лиры».
Следует считать это одним из важных итогов экономического давления США на официальный Дамаск через «Закон Цезаря», который выталкивает, в экономическим смысле, сирийское приграничье в орбиту турецкого экономического влияния.
На самом деле, в той же Турции, нередко говорят об экономической вовлеченности России в Сирию, указывая на то, что Москва «имеет выгодные контракты» с режимом Асада. Об этом мы уже писали выше – о том, что больших экономических интересов у России в Сирии нет, написали даже эксперты Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции, SETAV. Но, разумеется, эти публикации – не рассчитаны на широкую публику, которую невозможно смутить теми фактами, что между Россией и Сирией нет общей границы и что Россия не производит массово товары народного потребления, которые и нужны, в первую очередь, в условиях гражданской войны, когда восстанавливать страну ещё невозможно, но жизнедеятельность поддерживать надо.
В этом контексте, намного меньше говорится о самой Турции (которая, как раз является идеальным кандидатом на то, чтобы поставлять в Сирию, через границу, различные товары народного потребления и промышленную продукцию – В.К.) – о том, допустим, каковы объемы торговли между Турцией и Сирией. В частности, в период, предшествующий гражданской войне и в настоящее время.
Опять же, здесь опускаем те кадры нефтяной торговли, которые были продемонстрированы президентом В.Путиным, после того, как между Россией и Турцией разразился так называемый «самолетный кризис» в конце 2015 года. Понятно, что контрабанда в охваченной гражданской войной стране процветает и Турция – как минимум, не остается в стороне от этих процессов, как, впрочем, и другие игроки.
Но, впрочем, для того, чтобы понять масштабы взаимоотношений между Турцией и Сирией, вовсе не обязательно прибегать к спутниковой съемке. Достаточно просто обратиться к открытым статьям экспортно-импортной статистики, официально публикуемой со стороны Турецкого комитета по статистике (TUIK). Говоря «открытым», имеем в виду, что ряд статей турецкого экспорта – импорта закрыт и сгруппирован в особую статью, которая в статистике появляется одной цифрой. Не говоря уже о том, что, разумеется, часть торговли, вообще, идет «мимо» официальной статистики, не пересекая, в положенном порядке, таможенных пунктов и в открытых источниках не учитываясь.
Итак, обращаемся к официально опубликованным данным по внешней торговле между Турцией и Сирией.
Экспорт Турции в предконфликтные годы в Сирию составлял: в 2009 году – 1,4 млрд долл. США, в 2010 году – 1,84 млрд долл. Импорт в те же годы составлял, соответственно, — 221 млн долл. и 452 млн долларов.
2011 год, когда начались события «арабской весны», отразился на турецкой торговле с Сирией следующим образом: экспорт – 1,6 млрд долл., импорт – 337 млн долларов.
Заметим, что конец первого десятилетия 21-го века, в отношениях между Турцией и Сирией, ознаменовался не только нормализацией, но, можно сказать, что даже и потеплением. А, следовательно, приведенные выше цифры могут рассматриваться в качестве определенной оценочной базы «благополучного» периода в двусторонних отношениях.
Теперь обращаемся непосредственно в тому, что происходило во внешней торговле между Турцией и Сирией в период гражданской войны:
Турецкий экспорт в Сирию: 2012 – 498 млн долл., 2013 – 1,0 млрд долл., 2014 – 1,8 млрд долл., 2015 – 1,5 млрд долл., 2016 – 1,3 млрд долл., 2017 – 1,4 млрд долл., 2018 – 1,3 млрд долл., 2019 – 1,2 млрд долл., 2020 г. (истекший период) — 340 млн долл.
Турецкий импорт из Сирии: 2012 – 67 млн долл., 2013 – 85 млн долл., 2014 – 115 млн долл., 2015 – 52 млн долл., 2016 – 65 млн долл., 2017 – 71 млн долл., 2018 – 69 млн долл., 2019 – 90 млн долл., 2020 г. (истекший период) – 49 млн долл.
Если интерпретировать даже эти цифры (прошедшие статистическую обработку и своеобразную «цензуру»), то получается следующая картина: первые два года гражданской войны (2012 г. и 2013 г.) наблюдался достаточно серьезный спад, обусловленный разрывом цепочек поставки. Однако, уже в 2014 году мы видим выход турецкого экспорта в Сирию на довоенный пик в 1,8 млрд долл. И, далее, пусть и наблюдается спад в этих показателях приблизительно на треть, но, все равно, можно говорить о достаточно интенсивном турецко-сирийском торгово-экономическом взаимодействии.
Иными словами, подчеркнем, турецкие экспортеры, по большому счету из Сирии, в связи с гражданской войной, не ушли – что подтверждается фактами даже официальной турецкой статистики. Был период заметного спада, однако, сейчас мы видим восстановление.
Для понимания характера турецкого экспорта в Сирию обратимся к наиболее крупным статьям 2019 года, согласно данным Турецкого комитета по статистике. Вот ТОП-10 статей турецкого экспорта в Сирию в 2010 году.
- Личные вещи, предметы снабжения для воздушных и морских транспортных средств (кроме топлива) – 126,7 млн долл.
- Продукты помола, солод, крахмал, инулин, пшеничный глютен – 104,8 млн долл.
- Животные и растительные жиры и масла, пищевые жиры, животные и растительные воски – 77,9 млн долл.
- Остатки и отходы пищевой промышленности, грубые корма для животных – 67,4 млн долл.
- Зерновые, мука, крахмал или молочные продукты, кондитерские изделия – 65,6 млн долл.
- Молочные продукты, яйца, натуральный мед, другие пищевые продукты животного происхождения – 55,3 млн долл.
- Пластмассы и изделия из них – 54,6 млн долл.
- Соль, сера, почвы и камни, гипс, известь и цемент – 43,1 млн долл.
- Минеральное топливо, минеральные масла и продукты их перегонки, битумные вещества, минеральные воски – 41,8 млн долл.
- Электрические машины и устройства, устройства для звукозаписи, телевизионные видео — звукозаписывающие устройства, аксессуары и запчасти – 38,4 млн долл.
При этом суммарный объем турецкого экспорта в Сирию в 2019 году составил сумму в размере 1,227 млрд долларов США.
Характер закупок в Турции со стороны Сирии говорит сам за себя. Разумеется, в первую очередь, речь идет не о промышленной продукции (хотя, и она наличествует) и не о строительных, отделочных материалах и строительной технике, а о продовольствии и товарах первой необходимости, которые, собственно, и требуются в условиях гражданской войны.
С другой стороны, объем сирийского импорта в Турцию в том же году составил всего лишь 90,1 млн долларов.
Вот пятерка статей сирийского экспорта в Турцию:
- Животные и растительные жиры и масла, пищевые жиры, животные и растительные воски – 44,5 млн долл.
- Съедобные овощи и некоторые корни и клубни – 12,7 млн долл.
- Злаки – 10,1 млн долл.
- Алюминий и изделия из него – 5,0 млн долл.
- Медь и изделия из неё – 3,6 млн долл.
Турция поставляет товары на территории, контроль над которыми ею установлен после проведения трех трансграничных операций в Сирии, включая «Щит Евфрата», «Оливковую ветвь» и «Источник мира». К примеру, турецкими СМИ в декабре 2019 года была распространена информация о том, что после проведения операции «Источник мира» первые, за период гражданской войны экспортные поставки из Турции были осуществлены в Сирию из турецкой провинции Шанлыурфа в сирийский город Телль-Абьяд (пограничный переход Акчакале, как отмечается, был закрыт на протяжении периода с 2014 по 2019 год – В.К.).
Лидирующим регионом 2019 года по поставкам турецкой продукции в Сирию в 2019 году стал Килис. По итогам года турецкими производителями было поставлено продукции на 33,9 млн долларов.
Обращает на себя внимание заявление министра сельского хозяйства и леса Бекира Бакдемирли, сделанное им 21.12.2019 года. Тогда он, отвечая на критику закупки больших объемов пшеницы за рубежом, в том числе, в России, парировал тем, что Турция, закупив зарубежную пшеницу, перерабатывает её в муку и продает её в страны региона, включая Ирак и Сирию.
В частности, в Ирак в 2019 году, по данным Федерации производителей муки Турции (TUSAF), было поставлено 1,625 млн тонн муки, а в Сирию – 353 тыс. тонн (это, кстати, вызывает законный вопрос, почему российская пшеница, подвергаясь переработке, продается в третьи странами её покупателями, и почему Россия не занимается этим сама; то же самое, вообще говоря, касается и многого другого – к примеру, российской древесины и турецкой мебельной промышленности, однако, это уже – структурный вопрос российской экономики – В.К.).
В итоге, приведенные выше иллюстрации призваны продемонстрировать лишь только одно – степень интеграции Турции в экономическую жизнь в Сирии. С учетом того, что турецкий экспорт по данным 2019 года составляет около 2/3 от довоенных показателей, можно даже чисто эмпирически понять, что идет он далеко не только в регионы, контролируемые оппозицией. Иначе бы эти показатели были бы намного скромнее. Речь, разумеется, идет о том, что эта продукция, минуя цепочки посредников, попадает в руки «режима в Дамаске». Иными словами, «Закон Цезаря», будучи направленным против любой торгово-экономической деятельности с официальным Дамаском, самым непосредственным образом должен затрагивать и саму Турцию. Хотя вы фокусе пристального внимания оказываются именно Россия и Иран.