Захват турками лидерства в мусульманском мире, переселенцы из Испании в Ливии
По мере того, как конвергенция между берберами и османами закладывала основы ливийского общества, следует упомянуть о еще одной значительной его составляющей, чья роль и значение особо выпукло и значимо проявились в последние два-три года. Ни берберская компонента, ни одно из крупных племенных объединений, связанных с родичами в Египте, Тунисе, не говоря уже об Алжире и Чаде, не оказали такого влияния на становление нынешней версии Джамахирии, вернее сказать, ее обезглавленного «кадавра», как потомки выходцев из Турции. Именно они оказались способны на это административно, системно, кадрово, идеологически. И они же получили немедленную фактическую поддержку от бывшего сюзерена – Турции. Факт, настолько болезненно встреченный в некоторых странах, что, как бы там и что не утверждалось, мы практически уверены в наличии у лидеров некоторых из них на этой почве личной неприязни к нынешнему турецкому лидеру, которому, по их мнению, «свалился в руки такой лакомый кусок». Да еще и без особых усилий. А между тем, как раз у турок, повторим ранее высказанную в наших материалах мысль, оснований и для подобного рода действий, и для проявления такой степени поддержки их появления в Ливии значительной частью ливийцев, столько, сколько нет у всех остальных участников ливийского пасьянса, вместе взятых, во всех измерениях, включая сугубо финансовое.
Ф.Наджм в своем исследовании уделяет этому отдельную главу, поскольку этот общественно-социальный срез, как мы видим, действительно этого заслуживает. Ливия была захвачена турками и попала под власть Османской Империи по «всеобщему согласию и требованию ее народа», поскольку сами ливийцы пригласили османов прийти и защитить их, расширив свою могущественную власть, чтобы поддержать их против христианского Севера. Османы оставили свои характерные следы в этом районе и сыграли «неоспоримую роль в сохранении ислама и непреднамеренного арабизма в регионе».
Одной из целей Ф.Наджма было изучение исторических отношений между османами и местным населением, а также, турецкого влияния на ливийцев, в частности, на религиозно-племенную структуру ливийского общества, в целом. И то же время, надо оценить и влияние ливийцев на османов. Характерной особенностью этого процесса является то, что турки появились и действовали в Ливии не обособленно, а в контексте той роли и места в мусульманском мире, которую они занимали, что дает основание для прямых параллелей с нынешним временем, где турецкая политика в Триполитании является частью общей внешней политики Анкары и связана с ее действиями в Сирии, в Ираке и на остальном пространстве Ближнего Востоке, и даже, за его пределами.
В эпоху правления Аббасидов турецкое влияние возросло до такой степени, что, зачастую, определяло судьбу самих халифов. Турки иногда могли свергнуть халифа, а в других случаях восстановить, поступать как им заблагорассудится, или, в худшем случае, вырвать ему глаза, как у Аль-Кахира, или даже заморить его голодом.
Первым жертвой их такого влияния стал 11-й халиф, Аль-Мутаваккиль, 847-861 гг. (232-247), который продолжал политику опоры на турецких бойцов. Эта политика была инициирована 9-м халифом, Аль-Мутасимом Билляхом, 833-842 гг. (218-227). Аль-Мутаваккиль был первым «аббасидским халифом, убитым после заговора турецких военных». Впоследствии, это повторилось с 14-м халифом, Аль-Муктазом 866-869 гг. (252–255), который попытался использовать магрибцев для противодействия нападениям от турок и уменьшения их влияние, но его попытки оказались тщетными.
Первым халифом, нанявшим евнухов-турок, был Муавия ибн Аби Суфьян, а первыми в ранней истории ислама турецких солдат наняли Омейяды, и именно, Убайдаллах ибн Зияд в 673 г. (54), поселивший их в Басре на юге Ирака. Аль-Хадж ибн Юсуф аль-Сакафи превратил их в регулярное вооруженное подразделение и разместил в Васите, Ирак. Влияние и сила турецких «мавля», как и персидских, не были столь очевидны до халифата Гаруна ар-Рашида 786–809 гг. (170–193 гг.), оставившего после себя трех сыновей от трех разных матерей, все из которых стали халифами. Во время правления первого сына, Аль-Амина 809-813 гг. (193-198), брали верх и контролировали дела государства арабы, но после его убийства, его брат, Аль-Мамун, 813-817 гг. (198-201) сменил его на посту 7-го халифа Аббасидов. Мать Аль-Амина, Зубайда была арабкой, дочерью Джафара аль-Мансура, 2-го халифа Аббасидов, а мать Аль-Мамуна — персидской одалиской по имени Мараджил. Соответственно, влияние при дворе перешло от арабской к персидской партии.
Однако новая ситуация не осталась прежней, когда Аль-Мутасим Биллях стал халифом. Мать Аль-Мутасима была тюркской одалиской, которую звали Марада. Аль-Мутасим держал арабов на расстоянии «вытянутой руки», дистанцировался от персов и окружил себя своими тюркскими протеже по материнской линии, что в более поздние времена позволило им проникнуть в ядро халифата и заявить права на него для себя.
Аль-Мутасим был первым халифом, который в значительной степени полагался на турок как на своих собственных телохранителей. Это неудивительно, поскольку они оказались и хорошими воинами, но прежде всего, были лояльны. Вполне возможно, что это была идея, которая позже подтолкнула османов основать корпус Енгир или Ени Чери (Янычары) и использовать их в различных государственных органах.
Аль-Мутасим создал свою собственную гвардию солдат, купив тысячи турецких мамлюков (рабов), которые позже доминировали в халифате Аббасидов до такой степени, что третировали арабское население Багдада. Позже был он вынужден построить город Самарра, чтобы переселить туда этих беспокойных солдат. Затем он перенес столицу халифата в Самарру в 836 г. (222), в которой турецкие солдаты умножились в численности. Из их числа вышли сельджуки в 1055 г. (447), в частности, Зангиды, 1127-1222 гг. (521-619), кто зарекомендовал себя как сила, с которой нужно считаться, особенно когда они противостояли крестоносцам и сражались с ними вместе с своими курдскими союзниками то время, когда арабы чуть не отступили. Турки ушли из Палестины и продолжили завоевывать мир и распространять ислам. Сами турки не одного происхождения и не однородны. Это смешанная раса, которая восходит к древним временам, пришла из Северо-Восточной Азии (Северный Китай, Маньчжурия и Монголия) и переселилась на запад, чтобы поселиться вокруг Каспийского моря. Они жили в племенном обществе страдая, временами, от внутренней вражды, а позже обратились в ислам благодаря многочисленным суфийским дервишам, которые бродили вокруг Каспийского моря и расселялись по его окрестностям. Среди исламских источников существует общее согласие, утверждающее, что турки приняли веру по своей собственной воле и, несомненно, внесли свой вклад чрезвычайно важный для процветания и развития ислама.
В конце концов, тюркские племена в 6-м веке нашей эры двинулись в Малую Азию и поселились там после смешения с оставшимися хеттами и лидийцами, коренным население Малой Азии, а затем греками и армянами, которые приняли ислам как религию и приняли тюркизм как идентичность. Это радикально изменило расовый состав турецкой нации и привело к тому, что оригинальные азиатские турецкие черты лица стали более европейскими со светлыми и рыжеватыми волосами.
Турки, волею судьбы, оказались в авангарде исламского мира, особенно, в борьбе с крестоносцами. Первым это сделал Маудуд Атабег, из Мосула. Звезда Зангидов и турок, в целом, поднялась еще больше, когда курдский полководец Салах-эд-Дин аль-Айюби (Саладин) и его воины, в основном курды и турки, победили крестоносцев.
Османский султан, Салим Хан I, 1512-1520 гг. (918-926), также известный как Явуз (Мрачный), достиг такой силы и влияния, что смог отнять власть у последнего халифа Аббасидов, Аль-Мутаваккиля III, правившего в Каире. В 1517 г. (923) после победы над мамлюками, турки, фактически, захватили Халифат у арабов, что стало огромным поворотом в истории ислама. Арабы никогда не думали, что Халифат когда-нибудь будет отнят, но история учит нас выживанию сильнейших, а не для праведников. Турки объединили силу и легитимность своей праведности, победив христиан и возглавили объединение мусульманской «Уммы». Но перед началом появления турок в Ливии в значимых количествах, там появились мусульмане с другой стороны света.
Ливия, как часть Северной Африки, в то время, страдала от запущенности и отсталости, как и многие исламские провинции Средиземноморья. Это делало ее легкой мишенью для многих христианских держав, стремящихся подорвать региональную исламскую власть. Такое разжигание войны отстаивала христианская Испания, которой только что удалось уничтожить последний мусульманский оплот в Гранаде в 1492 году (898). Эта недавно обретенная сила была достигнута объединением христианской Испании под одной короной, вызванным женитьбой Фердинанда II Арагонского и Изабеллы Кастильской в 1469 г. (874 г.) и рождением, как итог, одного королевства. Этот союз и крах мусульманской Гранады привели к массовой депортации мусульман из Испании королевским указом, изданным в 1503 году (909). Эта, скорее религиозно-этническая чистка мусульман и евреев, означала новую реальность для Ливии и начало новой эры неопределенности для всех, под нее попавших. Появление мусульман, бегущих из Испании в Северную Африку, началось с капитуляции Кордовы в 1236 году. Это ознаменовало собой первую волну переселения мусульман из Испании в Северную Африку и, заодно, конец выдающейся арабской культуры в Европе.
Волны депортированных мусульман направлялись на южный берег Средиземного моря в поисках убежища от печально известной испанской инквизиции. Процесс обращения в христианство был жестоким до такой степени, что мусульманам приходилось отказываться от своих исламских имен, религии, традиций, обрезания детей мужского пола, мероприятий и фестивалей и всего, что связано с их исламским прошлым и культурой.
Последние из этих беженцев прибыли к берегам Марокко в 1610 г. (1019), завершив главу красочной арабской цивилизации в Испании. Часть прибыших нашли пристанище на северном марокканском побережье и рассредоточились в Тетуане, Танжере, Касабланке, Фесе, Сале. Были и другие, которые пошли на восток, к Орану, Алжиру, Тлемсену, Беджае, Константине, некоторые поселились в Тунисе.
Остальные оказались в Триполи, Бенгази и Дерне, на ливийском побережье, за исключением небольшого меньшинства, которое отправилось в восточную часть исламского мира, особенно евреи, которые поселились под османским владычеством в городе Салоники, в Греции. По оценкам некоторых источников, число прибывших в Магриб из Испании мусульман, составляет около трех миллионов человек.
В Испании мусульмане принадлежали к разным расам. В основном это были берберы, арабы, чернокожие африканцы и значительная часть людей, известных как «мувалладун», которые были испано-римлянами, ставшими мусульманами, кроме некоторых франков и славян (сакалиба). Все эти люди были арабизированы в исламе и следовали школе Аль-Малики. Сила арабского языка и культура арабизма, а также давление католицизма помогли объединить их в полуоднородное сообщество. Оно был исламским по своей идентичности, арабским по своему языку, и все они были притесняемы испанцами, которые в просторечии окрестили их «моро» (мавры).
Среди тех андалузцев, которые нашли убежище в Ливии, был Касим-паша, сменивший Мустафу аш-Шарифа ад-Дая на посту губернатора Триполитании.
Касим-паша привлек к управлению своих соотечественников-андалузцев, которые наполнили его внешнюю политику некоторой враждебностью по отношению к христианским государствам в целом, и к Испании, в частности. Понятно, что эти андалузцы ненавидели европейских христиан и поощряли морское пиратство против них по всему Средиземноморью в 17 веке нашей эры. Они рассматривали это как форму джихада против тех, кто изгнал их из своих домов.
Когда Касим-паша покинул Триполи, он отправился в Киренаику и некоторое время думал о том, чтобы поселиться там. В конце концов, ему удалось получить фирман от султана в Стамбуле, чтобы расселить своих андалузских соотечественников в Киренаике, и он начал кампанию по привлечению андалузцев в Триполитанию из других стран, в частности из Туниса.
Большинство андалузцев поселились в крупных городах: Триполи, Бенгази, а также в Дерне.
Однако, в Ливии их влияние было более ограниченным по сравнению с влиянием в соседних странах. На самом деле, их число не превышало нескольких тысяч, и все, кроме нескольких родов, растворились в ливийском обществе, как и все остальные. Мы мало знаем о них, если бы не устные предания, указывающие на выходцев из Испании, таких ливийских родов, как Аулад Харб, живущие в Вершифанне. Есть и другие триполитанские рода, такие как Аль-Каск, более известный как Аль-Наиб аль-Ансари, Ибн Зикри, Аль-Бахлул, Ибн Ганнуну, Каркани, Афц, Ат-Ташани, Абд аль-Малик из Мисураты. Кроме того, Дилинси (Андалуси), род Кади в Бенгази, Муадаб, аль-Имам, Зайтун, Ибн Фадил, Казуз, Аль-Бнани и некоторые представители племени Аш-Шакри.
Есть множество указаний на испанское происхождение некоторых родов, выходцев из Андалусии, а именно, Аль-Твахира, которые сначала жили в Бенгази, а затем переехали в Дерну, где они живут до сих пор. Несмотря на то, что Аль-Твахира должны были происходить из Злитенских племен, после исследования их связи с местными племенными группами Амайм, Авлад Гайт и Аль-Барама, Ф.Наджм пришел к выводу, что Аль-Твахира, похоже, не имеет какой-либо связи с этими племенными группами, а также, не имеет отношения к Бану Сулайм, которые были упомянуты ранее.
Некоторые из Аль-Твахира могли происходить от андалузцев. Сначала они приехали в Злитен через Триполи, затем часть из них отправилась в Бенгази, а остальные поселились в Дерне. Их отличало от большей части населения Киренаики то, что они не были бедуинами. Другими словами, они имели урбанизированное происхождение, в отличие от большинства ливийского крестьянства. Должно быть, они выходцы из богатого общества или утонченного мегаполиса. Это могло произойти из ниоткуда, кроме как Испании. Другое доказательство этому, то, что они так и не были ассимилированы бедуинским окружением, по сравнению с другими ливийскими группами, которые пришли из различных частей Западной и Южной Ливии, и, так или иначе, мирно взаимодействовали с бедуинами. Хорошим примером являются выходцы из Мисураты и Варфаллы, метафорически известные, как Аль-Мисратийя, которые жили почти так же, как бедуины, и вступали в браки друг с другом чаще, чем с андалузцами. В то время как андалузцы, в том числе Аль-Твахир, вели образ жизни, подобный горожанам, и полностью отличались от бедуинов во всех аспектах: по повседневной работе, домам (архитектура), музыке, литературе, кухне, темпераменту и даже по акценту.
Таким образом, приход турок к доминированию над исламским миром после свержения ими Аббасидов, по времени, почти совпал с прибытием в Северную Африку переселенцев-мусульман из Пиреней. При их немногочисленности, именно т. н. андалузцы принесли в Ливию знания высокого порядка в медицине, архитектуре, ремеслах, различных науках, торговых операциях, сформировав в Триполи и в Бенгази прослойку местной интеллигенции. И увековечив себя в названии городских районов, «Хей аль-Андалус». Следом за ними, в Ливию начнется приток тюркоязычных пришельцев, военных, чиновников и всех тех, кто будет прибывать туда в рамках существования Османской Империи.