Тяжелейший экономический кризис, переживаемый Ливаном, побуждает политическую элиту и рядовых граждан этой страны пересматривать экономические приоритеты и открывать новые направления экономического сотрудничества. Банковский кризис в Ливане, начавшийся в сентябре 2019 года с банкротства банка Jamal Trust Bank (JTB), закончился финансовым дефолтом страны и палением курса национальной валюты лиры по отношению к доллару с 1500 до 7500 лир за доллар. Банковская система страны фактически парализована, вкладчики из числа физических лиц не могут ни снять свои сбережения, ни поменять валюту по официальному курсу, предписанному Центробанком. Резкое падение курса национальной валюты является катастрофой для страны, на 90% зависящей от импорта товаров первой необходимости. Основной причиной данного кризиса является порочная макроэкономическая модель, принятая в Ливане в течение последних тридцати лет. Коммерческие банки аккумулировали средства, полученные от богатой ливанской диаспоры, а затем давали их в кредит собственному правительству. Когда на обслуживание долга тратилось уже до 40% бюджета, долг стал для государства непосильным бременем. Одновременно гражданская война в Сирии привела исчезновению крупного рынка для ливанских посреднических компаний и значительному сокращению туризма, который традиционно был одной из основной отраслей ливанской экономики. В то же время США и государства Евросоюза явно не торопятся с оказанием экономической помощи Ливану. Искусственно задерживается предоставление Ливану льготных кредитов и экономической помощи на сумму в 11 млрд долларов, предусмотренной конференцией CEDRE, прошедшей в Париже в апреле 2018 года. Откладывается под различными предлогами и предоставление Ливану со стороны МВФ. Кроме того, в ливанских политических кругах, близких к Коалиции 8 марта зреет опасение, что предоставление экономической помощи МВФ будет обусловлено политическими требованиями, а именно ограничением влияния движения «Хизбалла» и роспуском его вооруженных формирований.
В этих условиях перед Ливаном стоит проблема поиска новых экономических партнеров. Неслучайно, что взгляды многих ливанцев обращаются к Китаю, ставшему второй экономикой мира. 17 июня генеральный секретарь движения «Хизбалла» Хасан Насралла выступил с обращением по телеканалу «Аль-Манар», в котором коснулся ухудшающейся экономической ситуации. Он отметил, что переговоры с МВФ могут затянуться на год, а то и больше. Кроме того, эта международная финансовая организация может выставить перед Ливаном неприемлемые условия. В этих условиях Насралла посоветовал ливанской политической элите обратить внимание на Восток – в сторону Ирана и Китая. По его словам, Пекин давно интересуется геоэкономическими возможностями Ливана, лежащего на Новом Шелковом пути. В этих условиях можно ожидать китайских инвестиций в два сектора. Во-первых, в транспортные коммуникации. По его словам, китайцы готовы вложить деньги в строительство скоростной железнодорожной магистрали от Триполи на севере Ливана до южного порта Накура. Во-вторых, китайцы готовы построить в Ливане большую электростанцию. Последнее должно быть особенно заманчиво для ливанцев. В настоящее время электроэнергетика является одним из немногочисленных активов, находящихся в распоряжении государства. Госкомпания Electricite du Liban работает крайне неэффективно. Годовые убытки от ее деятельности составляют около одного миллиарда долларов. Несмотря на это, электричество подается в дома ливанцев с перебоями. В некоторых районах они продолжаются по 5- 6 часов.
Необходимо отметить, что ливано-китайские экономические отношения, не будучи значительными, все же насчитывают долгую историю. Первая торгово-экономическая делегация из КНР посетила Бейрут в 1955 году. В 2017 году Ливан присоединился к китайской инициативе «Один пояс, один путь». В 2018 году это государство стало 187-м членом Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (AIIB), созданного Пекином. Согласно данным Всемирной торговой организации (ВТО), импорт товаров из КНР в Ливан в 2018 году составил 2,15 млрд долларов США. По информации газеты «Аль-Ахбар», китайские государственные и частные компании готовы вложить 12 млрд долларов в различные инфраструктурные проекты в Ливане. Они включают в себя строительство скоростной железной дороги, которая должна соединить порты Триполи и Накуру, проекты по мусоропереработке и строительству энергогенерирующих мощностей, а также развитие портовой инфраструктуры Ливана. Последнее имеет критическое значение для Ливана, учитывая взрыв 4 августа, нанесший значительный ущерб порту Бейрута. Впрочем, взрыв не затронул молы и причальные сооружения. Ущерб нанесен, главным образом, береговым сооружениям и складам. Он оценивается в 3 млрд долларов. Полная реконструкция порта может стоить 12 млрд.
Очень хорошие шансы появляются у порта Триполи, конкурента Бейрутского порта на севере Ливана. Порт Триполи расположен в 80 километрах к северу от Бейрута и в 30 километрах от сирийской границы. Это делает его чрезвычайно удобным для транспортировки грузов в САР. По словам генерального директора порта Триполи Ахмеда Тамера, подведомственное ему учреждение «в последние годы стало свидетелем расширением интереса со стороны китайских компаний, и стало принимать большие корабли из Китая со значительным количеством контейнеров». Экспансия китайских компаний в Ливане приобретает смысл в связи с тем, что под американским давлением правительство Израиля отказалось от совместного использования с китайскими компаниями порта Хайфы. Бейрут и Триполи расположены на одной линии с портом Пирей в Греции, фактически находящимся под китайским управлением после экономического кризиса 2012-2013 годов в этой стране.
Ливанский экономист Хасан Мукаллед, неоднократно посещавший КНР в 2018-2019 годах оптимистически настроен по поводу возможных китайских инвестиций в экономику этой страны. По его словам, несмотря на то, что ливанская экономическая ситуация выглядит очень плохо, она имеет блестящие перспективы. Экономист отмечает: «Каждый, кто знаком с тем, как работают инвестиции, знает, что компании зарабатывают больше всего, когда вкладывают в другие государства в период кризисов. Ливан расположен в центре региона, который готовится стать ареной для двух крупнейших в истории проектов по восстановлению экономики – иракского и сирийского». По его мнению, помимо прибылей, полученной непосредственно из Ливана, участие в ливанских проектах может стать для китайцев воротами в Сирию и в Ирак. Мукаллед сообщает, что «переговоры об инвестициях между правительствами Ливана и КНР находятся в зачаточном состоянии. Напротив, переговоры между ливанскими и китайскими компаниями очень продвинулись вперед. Вплоть до договоренностей процентного соотношения ливанских и китайских рабочих в проектах».
Единственным серьезным препятствием на пути китайских инвестиций в Ливан может стать противодействие со стороны США. В начале июля заместитель госсекретаря США по вопросам Ближнего Востока Дэвид Шенкер охарактеризовал предложение генсека «Хизбаллы» Хасана Насраллы начать экономическое сотрудничество с Китаем как «хитрый трюк». В интервью ливанской газете «Ан-Нахар» он заявил, что КНР принуждает государства, экономика которых находится в кризисе, к тому, чтобы брать кабальные займы и становиться вечными должниками Китая. Посольство КНР в Бейруте ответил на это резким заявлением, в котором говорится: «Мы искренне надеемся, что официальные лица США будут искать решения для хронических проблем американского общества и заботиться о собственных трудностях вместо того, чтобы вмешиваться во внутренние дела других стран».
Таким образом, тяжелейший экономический кризис, охвативший Ливан побуждает правительство и политическую и экономическую элиту этой страны искать новых партнеров и новые направления торгово-экономического сотрудничества. Односторонняя ориентация экономики этой небольшой ближневосточной страны на Запад и монархии Персидского залива не оправдала себя в форс-мажорной ситуации.