Сложные, зачастую конфликтные вопросы, вызванные настойчивой и последовательной реализацией ИРИ национальной ядерной программы, побуждают политиков, военных и экспертное сообщество активно обсуждать перспективы развития ситуации вокруг Ирана, предполагать различные, в т. ч. силовые варианты решения иранской ядерной проблемы. В проходящих дискуссиях одно из важнейших мест отводится политическим, экономическим и военным аспектам, связанным с Ормузским проливом. Тем более, что обстановка в районе этого водного пути характеризуется регулярными обострениями напряженности, что можно наблюдать в настоящее время.
Справка. Ормузский пролив находится между Аравийским полуостровом (Оман, ОАЭ) и Ираном. Он соединяет Персидский и Оманский заливы Аравийского моря. Длина пролива — 105 миль (195 км), ширина – 29,2-62,2 мили (54-116 км), глубина судоходной части – от 27 до 229 м. Пролив разделен на два судоходных канала шириной около 2,5 км каждый, отделенных друг от друга 5-и километровой буферной зоной. Оба судоходных канала находятся в территориальных водах Омана. Причем танкеры, как правило, используют для прохода через пролив северный канал. Далее в самом Заливе танкерный путь проходит вблизи островов Большой и Малый Томб, захваченных Ираном в декабре 1971 года, в водах, которые Иран считает своими (территориальный спор с ОАЭ (эмират Рас-эль-Хайма) по вопросу о принадлежности островов до сих пор не урегулирован). Отметим также, что нефть из стран зоны Персидского залива вывозится главным образом супертанкерами, имеющими водоизмещение до 500 тыс. тонн. Ормузский пролив – ключевой элемент Персидского залива, его ворота.
Водный путь из Персидского залива через Ормузский пролив считается одной из важнейших международных морских транспортных коммуникаций. Его повышенная, чувствительная значимость для мировой политики и экономики заключается в том, что в настоящее время из зоны Залива через пролив осуществляется транспортировка до 40 проц мирового экспорта нефти морем. Эта нефть добывается в Ираке, Иране, Катаре, Кувейте, ОАЭ и Саудовской Аравии. Ежедневно из региона танкерами вывозится от 16,5 до 19 млн баррелей нефти, которая доставляется в азиатские государства (13 млн баррелей), главным образом в Японию (5,5 млн баррелей, или ? импорта нефти) и Китай (3,9 млн баррелей), а через Баб-эль-Мандебский пролив и Суэцкий канал поступает в европейские страны. Кроме того, часть аравийской нефти идет в Северную Америку и другие государства. Помимо нефти морским путем через Ормузский пролив (преимущественно из Ирана и Катара, а также из Саудовской Аравии и ОАЭ) ежедневно танкерами транспортируется до 3,5 млрд куб. футов сжиженного природного газа, экспортируемого в Азию (главным образом в Японию, Южную Корею и Индию), Европу и Северную Америку.
Немаловажное значение имеет и то, что морским путем через Ормузский пролив осуществляется значительная часть внешнеторгового оборота (не связанного напрямую с углеводородным сектором) государств зоны Персидского залива, в первую очередь Кувейта, Бахрейна, Катара, ОАЭ, а также Ирана и Саудовской Аравии, и, отчасти, Ирака.
Экспертные оценки показывают, что даже кратковременное прекращение судоходства через Ормузский пролив приведет к приостановке большей части нефтяных и газовых поставок из государств зоны Залива. В свою очередь, прекращение поставок углеводородного сырья самым негативным образом отразится на мировой углеводородной конъюнктуре, мировой экономической ситуации в целом. Об этом наглядно свидетельствует скачкообразный рост цен на нефть, вызываемый только угрозами возникновения вооруженного конфликта в зоне Персидского залива или военными «играми», регулярно проводимыми здесь как иранцами, так и американцами и их союзниками.
Отметим, что от приостановки поставок нефти и газа из стран Залива пострадают не только страны, импортирующие его из аравийских монархий, Ирана и Ирака, но и сами государства-экспортеры, которые понесут значительные финансовые потери, а их общая экономическая и социальная ситуация заметно ухудшится, что чревато дестабилизацией внутриполитической обстановки, ростом активности оппозиционных сил, преимущественно радикальной исламистской ориентации.
Что касается альтернативных путей транспортировки углеводородов из зоны Залива, то на сегодняшний день и на ближайшие годы они, как показывают расчеты специалистов, будут не в состоянии в полной мере заменить морской путь через Ормузский пролив. Так, нефте- и газопроводы из Восточной провинции Саудовской Аравии до порта Янбу на Красном море имеют ограниченную пропускную способность (нефтепровод – 5 млн баррелей в сутки, но после проведения необходимых доработок). Аравийские монархии рассматривают вариант строительства мощного нефтепровода через территорию Омана с выходом на Оманский залив. Однако этот проект еще очень далек от практической реализации, а одним из препятствий для его реализации является позиция Омана, не желающего конфликтовать с Ираном и сотрудничающего с ИРИ в нефтяной и газовой сферах. Не работает в течение нескольких десятилетий трансаравийский нефтепровод (Tapline), проложенный в еще 1940-е годы из Саудовской Аравии через Иорданию и Сирию в южноливанский порт Сайда. Его мощность составляла 500 тыс. баррелей в сутки. Пока не идет речь и о возможности транспортировки нефти из Южного Ирака в Сирию, Турцию или в Саудовскую Аравию (до порта Янбу). Тем не менее, Ирак имеет ряд преимуществ в этом вопросе: страна в состоянии перекачивать нефть из своих северных месторождений в турецкий средиземноморский порт Джейхан. Мощность этого нефтепровода около 1,6 млн баррелей в сутки. Также в течение относительно небольшого времени можно восстановить работу нефтепровода из Ирака в сирийский порт Тартус и ливанский Триполи (здесь, как видится, дело не столько в технических проблемах, сколько в политическом решении). Через этот нефтепровод можно ежесуточно перекачивать до 700 тыс. баррелей нефти. Изучается проект строительства нефтепровода из района иракского города Хадита до иорданского порта Акаба в Акабском заливе Красного моря. Его мощность должна составить 500 тыс. баррелей нефти в сутки. Полностью не имеют альтернативы морскому пути экспорта нефти Кувейт и Катар. Не располагает альтернативными путями экспорта своей нефти и Иран.
Аналогичная ситуация складывается и с транспортировкой природного газа. Иран имеет газопровод для его экспорта в небольших объемах в Армению. Что же касается газопровода Иран – Пакистан – Индия, то даже в случае положительного политического решения данного вопроса для его строительства и ввода в эксплуатацию потребуется несколько лет. На уровне дискуссий находится возможное участие ИРИ в международном проекте «Набукко» по транспортировке газа через Турцию в Европу. Что касается Катара, обладающего третьими в мире после России и Ирана запасами природного газа, то у этой страны просто нет иного пути его экспорта как морем через Ормузский пролив. Сложности с экспортом газа сухопутным путем имеются у ОАЭ и Саудовской Аравии.
Таким образом, в обозримой перспективе ситуация с путями транспортировки углеводородного сырья из зоны Персидского залива вряд ли серьезно изменится. Более того, существующие прогнозы говорят об увеличении нагрузки на транспортировку нефти и газа морем. И это при общем росте нефте- и газодобычи в регионе и увеличении доли ближневосточного углеводородного сырья на мировом рынке, которая к 2020 году должна составить 36 проц (в 2006 г. – 30 проц). Одновременно существенным образом изменится и география экспорта аравийской, иракской и иранской нефти. Так, если в 2003 году доля стран Азии составляла в нем 24 проц, то в 2030 году этот показатель, как прогнозируется, должен достигнуть 58 проц. Сохранится и общая значительная зависимость мировой экономики от углеводородного сырья. Так, по подсчетам специалистов, в 2030 году в общемировом топливном балансе доля жидкого топлива, не связанного с нефтью и природным газом, составит лишь 9 проц.
В случае возможного американо-иранского вооруженного конфликта военные специалисты рассматривают несколько вариантов действий Ирана по перекрытию судоходства через Ормузский пролив, и ответных мер со стороны США и их союзников. Причем все эксперты сходятся в одном – Исламская республика непременно постарается прибегнуть к блокаде Ормузского пролива. Об этом свидетельствуют регулярно звучащие из Тегерана угрозы перекрыть важнейший международный водный путь как в случае американского (американо-израильского) военного нападения на ИРИ, так при наличии непосредственной угрозы такого нападения. Также подчеркнем, что в ходе иранских военных учений в зоне Персидского залива и Ормузского пролива пристальное внимание уделяется практической отработке блокадных действий.
Что касается путей развязывания предполагаемого вооруженного конфликта, то здесь рассматриваются два основных варианта: (1) заблаговременно спланированное Соединенными Штатами (или Израилем при прямом содействии США) нападение на Иран с целью нанесения неприемлемого ущерба его ядерной инфраструктуре, (2) эскалация конфликта, началом которой могут послужить непреднамеренные инциденты или недостаточно продуманные действия с обеих сторон. Эскалации конфликта (поводом для начала боевых действий) могут послужить и меры США по защите судоходства в Персидском заливе в случае, если Иран начнет блокадные действия до начала американской военной операции.
Считается, и для этого имеются серьезные основания, что Иран «создал широкое разнообразие не конвенциональных средств» ведения вооруженной борьбы, «которые могут угрожать его соседям». И если речь идет о зоне Ормузского пролива, то в первую очередь упоминаются военно-морской и ракетный компоненты военного потенциала ИРИ. Иранские ВМС располагают разветвленной системой базирования на побережье Персидского залива, а ВМБ Бендер-Аббас находится непосредственно в районе Ормузского пролива.
К числу возможных силовых действий ИРИ по блокаде Ормузского пролива следует отнести: минирование судоходных каналов, атаки торговых судов боевыми кораблями и катерами, использование береговых ракетно-артиллерийских средств, удары авиации, действия морских диверсантов. Одновременно с мерами по блокаде пролива иранцы могут атаковать американские военно-морские и военно-воздушные базы в зоне Персидского залива с целью воспрепятствовать ответным действиям противника. Как известно, базы и другие военные объекты США имеются в Ираке, Кувейте, Бахрейне, Катаре, ОАЭ и Омане. Вместе с тем, действия Ирана по перекрытию морских транспортных маршрутов, пролегающих вне его территориальных вод, будут представлять прямое нарушение международного права, покушение на свободу мореплавания в международных водах со всеми вытекающими из этого негативными последствиями для Тегерана. Но, как видится, это вряд ли остановит иранское руководство.
Американцы не исключают в случае развязывания вооруженного конфликта с Ираном «подключения» к борьбе с судоходством в Персидском заливе и Ормузском проливе боевиков «Аль-Каиды» и других исламистских террористических группировок.
Наиболее эффективным и опасным сценарием считается массированное использование иранскими ВМС минного оружия. Оценочно, Иран располагает примерно 2000 мин различных типов. Специалисты полагают, что иранцы, скорее всего, станут использовать для минирования Ормузского пролива донные мины, для постановки которых могут быть использованы военные корабли и гражданские суда, катера, самолеты и вертолеты. Причем осуществить минные постановки можно будет достаточно оперативно и скрытно. В то же время проведение надежного траления многочисленных и плотных минных заграждений, состоящих из различных по типу и времени изготовления мин, даже без огневого и авиационного воздействия со стороны противника является очень сложной задачей, требующей к тому же значительного времени (по американским оценкам – до одного месяца и даже более). Несомненно, следует учитывать и фактор сильного психологического воздействия на противника и морские судоходные компании массированного и скрытного применения минного оружия.
Вместе с тем, использование иранцами против морских целей надводных кораблей, подводных лодок и авиации будет делом весьма трудным и вряд ли эффективным по причине безусловного превосходства США в средствах радиоэлектронной борьбы, военной авиации и морских силах. В этой связи в Тегеране рассчитывают на ассиметричные действия: массированное применение различных вооруженных катеров (всего до 250), быстроходных моторных лодок, начиненных взрывчаткой, сверхмалых подводных лодок (3). По утверждению командующего Корпуса стражей исламской революции (КСИР) генерала А. А. Джаафари, «ассиметричная война – это наша стратегия, когда мы имеем дело с крупными силами противника». Также иранское командование рассчитывает на массированное применение различных видов ракетного оружия. Здесь же следует отметить, что регулярно демонстрируемые иранскими военными на различных учениях образцы морского, ракетного и иного оружия, по всей вероятности являются преимущественно опытными изделиями, декларируемые боевые характеристики которых в пропагандистских целях сильно завышены. Ведь если реально учитывать возможности иранского ВПК, общее состояние экономического и научно-технического потенциала страны, то представляется крайне маловероятным, что Иран может самостоятельно создать, а затем наладить крупносерийное производство сложных, высокотехнологичных современных средств вооруженной борьбы. А применение единичных, даже может быть и эффективных видов оружия не принесет решающего успеха.
В качестве одного из вариантов ассиметричных действий против ВМС США и их союзников, а также для борьбы с торговым судоходством в Ормузском проливе рассматривается использование иранских морских диверсантов. Однако здесь многое будет зависеть от качества их подготовки, вооружения и оснащения. Не исключаются и действия иранских диверсионных групп на территории аравийских монархий, особенно в прибрежных районах. Считается, что они попытаются вывести из строя объекты нефтяной и газовой отраслей, будут совершать нападения на различные военные объекты, узлы связи и т. п.
К трудностям в деле блокирования судоходства через Ормузский пролив специалисты относят сложность вывода из строя, а тем более потопления супертанкеров, имеющих высокую степень защиты и системы непотопляемости (опыт «танкерной войны» 1984-1987 годов это наглядно подтверждает). Кроме того, морские специалисты считают, что ширина и глубина судоходных каналов в проливе позволяет успешно обходить поврежденные корабли или проходить над потопленными кораблями.
В случае использования территории аравийских монархий в интересах военной операции США и их союзников по НАТО против ИРИ Тегеран наряду с блокадой Ормузского пролива угрожает нанести удары по их объектам, главным образом, связанным с добычей, переработкой и транспортировкой нефти и газа, что, по оценкам западных экспертов, может привести к выводу из строя этих объектов на несколько месяцев. Иранские удары могут быть нанесены и по установкам для опреснения морской воды в южной части Персидского залива, которые обеспечивают до 60 проц потребностей стран-членов САГПЗ в пресной воде. Кроме того, иранцы обещают подвергнуть ударам военные базы аравийских монархий, их морские порты, аэродромы, узлы связи и др. Все эти объекты, считаются «очень уязвимыми». Данное обстоятельство учитывается политическими и военными руководителями стран-членов САГПЗ, которые опасаются доведения ситуации в зоне Персидского залива до «критической точки» и предпочитают политическое решение проблем, связанных с иранской ядерной программой. Из аравийских столиц и Багдада неоднократно звучали заявления о том, что правительства арабских государств зоны Залива не допустят использования своей территории для военной операции против Ирана.
В ответ на иранские угрозы, представители американского военного командования утверждают, что Соединенные Штаты не допустят серьезных нарушений судоходства в Персидском заливе и не позволят блокировать в течение длительного времени Ормузский пролив.
Главным элементом постоянного американского военного присутствия в Персидском заливе является 5-й оперативный флот, созданный в 1995 году как отдельное объединение ВМС США в зоне ответственности Объединенного центрального командования (ОЦК) ВС США и основы морского компонента этого командования. Командующий 5-м флотом (с 5 июля с. г. этот пост занимает вице-адмирал Уильям Кортни) одновременно является командующим морскими силами ОЦК и заместителем главы Центрального командования по флоту. В административном отношении 5-й флот подчиняется начальнику штаба американских ВМС.
В зону ответственности 5-го оперативного флота входят Персидский залив, Аравийское и Красное моря, северо-западная часть Индийского океана. В мирное время в составе объединения, как правило, находится около 20 боевых кораблей, в том числе авианосец во главе авианосной ударной группы, амфибийно-десантная группа или экспедиционная ударная группа, минно-тральные и вспомогательные силы. Многие надводные корабли и подводные лодки, действующие в составе флота, оснащены крылатыми ракетами «Томагавк», способными поражать как морские так и береговые цели. Корабельные соединения имеют мощную систему ПВО, позволяющую успешно бороться с современными средствами воздушного нападения. Численность личного состава объединения составляет до 20 тыс. человек на боевых кораблях и вспомогательных судах и около 3 тыс. человек в различных береговых службах. В целом численный и боевой состав 5-го флота позволяет, по мнению американского командования, оперативно реагировать на возникающие в регионе кризисные ситуации. В угрожаемый период по мере необходимости в район Персидского залива могут быть переброшены дополнительные силы ВМС США.
Одной из важнейших задач 5-го флота является борьба с терроризмом на море, обеспечение безопасности мореплавания, в т. ч. борьба с пиратством, предотвращение нелегальных перевозок оружия и наркотиков. Флот привлекается и для обеспечения безопасности функционирования важных экономических объектов в зоне ответственности, прежде всего, связанных с добычей и транспортировкой нефти и нефтепродуктов.
Стоящие перед объединением задачи американские военные моряки выполняют, взаимодействуя с кораблями и морской авиацией ВМС государств-союзников США по НАТО, несущими службу в водах зоны ответственности 5-го флота, координируют свои действия с военно-морскими силами ряда государств региона (Пакистан, аравийские монархии, Ирак и др.).
Для базирования и временной стоянки кораблей и судов ВМС США используют порт Манама (Бахрейн). Здесь же находится штаб 5-го флота и его основные береговые службы. В ОАЭ в качестве пункта материально-технического обеспечения американские ВМС могут использовать порт Эль-Фуджейра. Также корабли и суда ВМС США имеют право захода в порт Абу-Даби. В Омане американские военные моряки имеют право пользования пунктов базирования в Маскате, Райсуте и Сиди Лехза.
В боевом составе 5-го флота имеются три оперативных соединения (ОС): 150-е, 152-е и 158-е.
152-е ОС действует в центральной и южной части Персидского залива. Силы этого соединения, созданного в 2004 году, участвуют в боевых операциях в Афганистане и Ираке, координируют свою деятельность с ВМС аравийских монархий в вопросах обеспечения безопасности в акватории Персидского залива.
150-е ОС, созданное в 2001 году, действует в Аденском и Оманском заливах, Аравийском и Красном морях, в северо-западной части Индийского океана. Это соединение является многонациональным по своему составу. Штаб 150-го ОС находится в Джибути. В составе соединения наряду с американскими кораблями действуют (действовали) боевые корабли Франции, Германии, Италии, Пакистана, Австралии, Великобритании, Канады, Нидерландов и Новой Зеландии, которые осуществляют мониторинг морских коммуникаций и обстановки на море в целом. Содействие кораблям 150-го ОС оказывают самолеты базовой патрульной авиации ВМС США и Великобритании, размещенные в арабских странах Персидского залива.
158-е ОС действует в северной части Персидского залива. Это соединение участвует в боевых действиях в Ираке, патрулирует морские коммуникации в северной части Залива, охраняет вместе с ВМС Ирака иракские нефтяные терминалы, а также оказывает помощь в подготовке личного состава иракского флота.
Корабельные соединения, палубная авиация и морская пехота 5-го флота регулярно проводят учения, в ходе которых производятся боевые стрельбы, практическое бомбометание и пуски крылатых ракет, в т. ч. на большую дальность, высаживаются морские десанты. Американские ВМС также проводят в регионе совместные учения с флотами многих стран региона, участвуют в подготовке их личного состава.
Таким образом, 5-й оперативный флот представляет собой военно-морское объединение, обладающее большой ударной мощью и разнообразными боевыми возможностями, что позволяет Вашингтону активно и в целом эффективно использовать его при решении политических и военных задач на Ближнем и Среднем Востоке, в Северо-Восточной Африке.
Что касается возможных американских силовых действий по обеспечению безопасности судоходства в Персидском заливе и Ормузском проливе, то здесь эксперты рассматривают, прежде всего, авиационные и ракетные удары по базам и кораблям иранских ВМС, местам дислокации ракетных частей, сил ПВО и береговой артиллерии, аэродромам базирования иранской военной авиации, базам и учебным лагерям КСИР. Для подавления сопротивления противника будут широко использоваться средства радиоэлектронного противодействия. Также не исключается нанесение ударов по объектам иранской нефтяной инфраструктуры, в частности, крупнейшему экспортному терминалу на острове Харк. Возможен и захват некоторых иранских островов в Персидском заливе и Ормузском проливе. Для борьбы с минной опасностью в зону Залива необходимо будет перебросить дополнительное количество тральщиков различных типов.
В случае прямых иранских силовых действий в отношении аравийских монархий американские эксперты считают вполне вероятным присоединение их вооруженных сил к военной операции США против ИРИ. Прежде всего, это касается ВВС и ВМС.
Западные специалисты полагают, что усиливающаяся зависимость Индии и Китая от поставок нефти и газа из региона Персидского залива может привести к тому, что в перспективе, причем не столь отдаленной, в усилиях по обеспечению безопасности судоходства в этом районе мира могут принять участие индийские и китайские военно-морские силы.
В целом, в настоящее время, по оценке американских военно-морских экспертов, Иран, используя все имеющиеся в его распоряжении силы и средства, в состоянии «задержать поток нефти из Залива» лишь на короткий промежуток времени, но и этого, по мнению зарубежных экономистов, будет достаточно для того, чтобы вызвать «панику на биржах и мировых рынках». В то же время, в случае умелого массированного применения иранскими военными морского минного оружия, Ормузский пролив с учетом времени на его траление может быть закрыт для судоходства на более значительный срок — до двух-трех месяцев. Однако и сами иранцы понесут очень значительный экономический ущерб от блокадных действий в Ормузском проливе, что может крайне негативно отразиться на положении дел в стране.