Несмотря на мирное соглашение, подписанное в начале этого месяца, перспективы комплексного мирного урегулирования в Дарфуре остаются пока неопределенными. По-прежнему существуют серьезные опасения в отношении безопасности и охраны. Для населения Дарфура, особенно для тех, кто находится в лагерях, заполненных внутренне перемещенными лицами и ранее управляемых множеством международных НПО, разбросанных по городам Нияла и Генейна, условия жизни остаются такими же плохими, как и прежде. Растет число жалоб на нехватку питьевой воды, адекватной медицины, медицинских услуг, образования и рабочих мест. В официальном соглашении, подписанном в Джубе 3 октября между переходным правительством Судана и несколькими повстанческими группами, ведущими переговоры под эгидой Революционных сил Судана, отсутствовали некоторые ключевые игроки. Две серьезные фракции не были участниками сделки. Суданское освободительное движение (СОД) под руководством Абдель Вахида Абдул-Нура и Народно-освободительное движение Судана под руководством Абдул аль-Хилу отказались подписать соглашение, хотя последний заключил отдельное соглашение о сохранении режима прекращения огня при условии объявления Судана светским государством. При этом А.аль-Хилу подчеркивает, что он будет бороться и далее за самоопределение провинции, если его требование не будет удовлетворено. Справедливости ради надо сказать, что обе эти фракции повстанцев в настоящее время обладают очень ограниченным военным потенциалом. Абдель Вахид Абдул-Нур в настоящее время совершает турне по некоторым странам Африки, но пока все его попытки найти новых влиятельных спонсоров успехом не увенчалась. Другое дело – экономика, или вернее – вопрос массовых инвестиций в провинцию с целью восстановления ее инфраструктуры. Без этого говорить серьезно каком-то устойчивом процессе мирного урегулирования сложно. В течение следующих 10 лет Дарфуру и другим конфликтным районам страны должно быть выделено около 750 млн долл. США. Были обещаны экономические и земельные права для переселения или реабилитации тех, кто был насильственно выселен из своих домов. Однако многие эксперты считают, что это соглашение не заходит достаточно далеко, поскольку оно не дает перемещенным лицам автоматического права возвращаться в свои дома и не разоружает бывших боевиков до тех пор, пока они не будут интегрированы в национальные силы безопасности и вооруженные силы. Нестабильность означает, что тысячи суданцев все еще готовы рисковать своей жизнью, чтобы сражаться в качестве наемников в Ливии или попытаться совершить опасное путешествие в Европу в качестве экономических мигрантов. При этом ожидать серьезных инвестиций в экономику Дарфура от серьезных иностранных спонсоров пока не приходиться. Катар усилиями ОАЭ был в значительной степени дистанцирован от подписания финальной части соглашения о перемирии, которое состоялось в Джубе, а не в Дохе, как планировалось изначально: катарцы уже очень долгое время с переменной долей успеха курируют процесс мирного урегулирования в Дарфуре. Реакция Дохи на такой шаг Джубы последовал незамедлительно: Национальный банк Катар был первым, кто открыл свои представительства в Южном Судане, и теперь он стал первым банком, который из этой страны ушел. ОАЭ также не готов пока занимать место главного финансового спонсора экономической составляющей мирного урегулирования в Дарфуре.
В центре продолжающихся беспорядков и потенциальных причин возможного нарушения условий соглашения также находятся Силы быстрого реагирования (СБР), которые отвечают в том числе и за защиту границ Судана, предотвращение торговли людьми и вербовку суданских наемников. Международное сообщество связывает их с бандитизмом формирований «Джанджавид», которые играли активную роль на стороне правительства в конфликте в Дарфуре. СБР сейчас являются составляющей частью Вооруженных сил Судана и, кстати, благодаря активной позиции ее командира Хемити свержение президента Омара аль- Башира вообще стало возможным. Любые попытки поставить СБР вне закона чреваты серьезными внутренними катаклизмами. Остаются неурегулированными и старые племенные разногласия между арабскими и «африканскими» племенами. В прошлом месяце в Генейне разногласия по поводу, казалось бы, несерьезного вопроса привели к гибели почти 40 человек. Подобные инциденты не редкость. При этом регион по-прежнему наводнен оружием. Факт остается фактом: в некоторых частях Судана культура мести и возмездия, по-видимому, доминирует в социальном ландшафте. Поэтому Дарфур в частности и Судан в целом по-прежнему находятся в неком зависшем положении между войной и миром. И основной вопрос устойчивости подписанного мирного соглашения будет определяться тем, насколько быстро Судан сможет инкорпорироваться в мировую финансовую систему. Это очень небыстрый процесс. 20 октября 2020 года министр финансов Судана заявил, что не ожидает быстрого улучшения экономической ситуации в стране после ее исключения из списка государств-спонсоров терроризма. «Завтра в суданской экономике не произойдет никаких фундаментальных изменений, как только страна будет исключена из списка», — заявила Хиба Мухаммед Али на совместной пресс-конференции с министром иностранных дел и управляющим Центральным банком. Она отметила, что непосредственными выгодами для страны может стать моральный аспект и возможность осуществления банковских и денежных переводов, но по остающимся вопросам Судану все же придется приложить больше усилий. «Судану необходимо скорректировать обменный курс таким образом, чтобы экспатрианты не пострадали и чтобы они пользовались официальными каналами», — сказала она, отметив, что в стране существует 5 обменных курсов. Однако суданский фунт несколько укрепился на черном рынке после твита президента США Дональда Трампа об исключении Судана из списка стран, спонсирующих терроризм. Хиба Мухаммед Али сказала, что исключение Судана из списка позволяет Хартуму пользоваться грантами международных институтов для финансирования проектов развития без возражений со стороны Соединенных Штатов. Она добавила, что страна удовлетворяет необходимым условиям для того, чтобы воспользоваться облегчением долгового бремени. Как только завершится процесс создания пула бедных стран с крупной задолженностью (БСКЗ), Судан будет ежегодно получать 1,7 млрд долларов, поскольку является одной из беднейших стран, подчеркнула она. Отмена санкций позволяет Хартуму напрямую сотрудничать с различными учреждениями для приобретения основных товаров после того, как Судан покупал их по высокой цене через посредников. При этом, по ее оценке, Судан должен тратить 128 млн долларов в месяц на покупку нефтепродуктов, 48 млн долларов в месяц на покупку пшеницы и 30 млн долларов в месяц на покупку лекарств. При этом около 40% субсидируемых правительством поставок нефти и пшеницы контрабандой вывозятся из страны. Министр сообщил, что исключение Судана из черного списка может позволить стране ежегодно получать от USAID один миллион тонн пшеницы, добавив, что в настоящее время суданское руководство работает над этим вопросом. Министр также заявила, что делистинг Судана ускорит процедуры вступления во Всемирную торговую организацию и повысит его рейтинг риска, поскольку сейчас Судан классифицируется как страна с высокими рисками для инвесторов.