На прошлой неделе делегация, возглавляемая политическим лидером радикального исламистского движения «Талибан» (запрещено в РФ) муллой Абдулом Гани Барадаром, провела переговоры с министром иностранных дел  Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом и секретарем Высшего совета национальной безопасности Али Шамхани. Во время переговоров в Тегеране Шамхани заявил делегации «Талибана», что «Стратегия США поддерживает продолжение насилия и войны между афганскими группировками в рамках политического спектра», – приводит его слова государственное информационное агентство Ирана IRNA. В свою очередь, Абдул Гани Барадар заявил следующее: «Мы не доверяем Соединенным Штатам и будем бороться с любой группировкой, которая предоставляет США услуги наемников». Он также обвинил бывшую администрацию Д.Трампа в неспособности действовать конструктивно в соответствии с соглашением, подписанным с «Талибаном» в феврале 2020 года после длительных переговоров в Дохе (Катар). Официальный представитель министерства иностранных дел Ирана Саид Хатибзаде выступил в защиту визита лидеров движения на пресс-конференции, в ходе которой он отметил, что «талибы являются частью сегодняшней реальности Афганистана», а также добавил, что правительство в Кабуле было проинформировано о визите делегации талибов.  Переговоры между лидерами экстремистского движения и властями Ирана больше не являются чем-то из ряда вон выходящим, однако следует помнить, что отношения между двумя сторонами не всегда были такими близкими, как сейчас, ведь в иранском обществе по-прежнему живы воспоминания о зверствах экстремистской группировки в отношении его граждан. Тем не менее, Хатибзаде отметил, что Тегеран готов содействовать мирным переговорам между боевиками и афганским правительством. «Имеют место разговоры о характере деятельности этой группировки; мы не забыли наших мучеников в Мазари-Шарифе», – заявил он, добавив, что визит талибов совпал с застопорившимися внутриафганскими переговорами в Дохе. Упомянув о мучениках, Хатибзаде имел ввиду убийства в 1998 году семи иранских дипломатов и репортера IRNA в северном афганском городе Мазари-Шариф после того, как он был захвачен боевиками «Талибана». И, хотя движение не взяло на себя ответственность за убийства, из-за этих событий Иран и талибы оказались на грани войны, а Тегеран разместил десятки тысяч военнослужащих вдоль границы с Афганистаном. Отвечая на вопрос об убийствах, официальный представитель талибов Сухейль Шахин отверг причастность движения к данным событиям, заявил местным СМИ, что они произошли до прибытия в город сил «Талибана». В последние годы поступало множество неофициальных сообщений о налаживании связей между Ираном и талибами. Этому способствовали слухи о тайных визитах членов движения в Тегеран и обвинения в адрес иранских властей в том, что они вооружают боевиков. И, хотя власти страны отрицают последнее, за прошедшие два года, что велись переговоры между талибами и США, Тегеран особо не стремился скрывать свои контакты с боевиками. Ведь, несмотря на кажущуюся обоюдную неприязнь, Иран и «Талибан» оказались на одной стороне в своем желании увидеть, как западные силы покинут территорию Афганистана. В последние годы стратегия Ирана заключалась в содействии мирному процессу, однако тенденция, о которой мы говорим, может привести к тому, что «Талибан» в целом или его отдельные фракции станут «рукой» Ирана в Афганистане, независимо от того, станет ли радикальное движение частью афганского правительства или продолжит исполнять роль военизированного крыла оппозиции. Подчеркивая обоснованность сближения с талибами, иранский журналист Акбар Ганджи заявил, что «сделать Афганистан небезопасным для американского присутствия [с помощью] «Талибана» является для Ирана приоритетной целью». «Изгнание Соединенных Штатов из Афганистана было мечтой [Касема Сулеймани], и если «Талибан» выполнит эту важную задачу, наша национальная безопасность и интересы этим обеспечены», – написал Ганджи в комментарии иранской газеты Javan. Вместе с тем журналист отметил, что Иран может противодействовать некоторым целям «Талибана», но добавил, что, если взаимодействие с боевиками движения ослабит террористическую группировку «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ), это обеспечит безопасность афганских шиитов. Со слов Ганджи, Тегеран мог прийти к выводу, что иранские дипломаты в 1998 году были убиты «при координации разведывательных служб третьей страны», которую он не назвал. Аналогичное заявление раннее сделал Фада Хосейн Малеки, бывший посол Ирана в Афганистане, который обвинил в нападениях «иностранцев и службы безопасности третьей страны». Он также заявил, что располагает подтверждающими это доказательствами, однако не предоставил никакой дополнительной информации. Поначалу формирующиеся отношения между Тегераном и «Талибаном» не выглядели многообещающими хотя бы потому, что стороны придерживаются разных течений в исламе: в то время как Иран позиционирует себя защитником и лидером шиитов, талибы исповедуют радикальную суннитскую интерпретацию ислама. Однако данное расхождение больше не играет принципиальной роли: напротив, стало очевидно, что обе стороны придерживаются очень прагматичного подхода. С иранской точки зрения, талибы играют слишком влиятельную роль на афганской политической арене, чтобы их игнорировать. Это также ясно из их переговоров с Соединенными Штатами о будущем Афганистана. И это, в свою очередь, является поводом для того, чтобы Иран сохранил контакты с движением. Выход администрации Трампа из ядерной сделки с Ираном в 2018 году стал еще одной причиной, по которой Тегеран не хочет терять контакты с любой влиятельной политической силой в Афганистане. Примечательно и то, что сближение с талибами не помешало иранскому правительству поддерживать дипломатические отношения с официальным правительством в Кабуле. Таким образом, Тегеран придерживается мнения, что его интересы могут быть поставлены под угрозу, если в обозримом будущем произойдет смена власти в Афганистане, поэтому стремится балансировать между силами, имеющими очевидный вес в афганской политической системе. Вместе с тем актуальным остается вопрос внутриполитических настроений: сомнительно то, что иранские и афганские граждане с энтузиазмом отнесутся к сближению Тегерана и «Талибана». Такой подход теоретически может служить интересам безопасности Ирана и сохранить его влияние в Афганистане, но эта цель будет достигнута за счет серьезного ущерба имиджу иранских властей среди собственного населения.