Махмуд Ахмадинежад, Али Лариджани и Эсхак Джахангири, три тяжеловеса иранской политики, признали недействительными свои июньские кандидатуры на пост президента, сообщили 25 мая два иранских информационных агентства. Fars и IRNA назвали семь кандидатов, включая главу судебной системы и сторонника  жесткой линии Эбрахима Раиси, которые, по их словам, были одобрены Советом стражей, невыборным постоянным органом, ответственным за контроль за голосованием и проверку кандидатур на пост президента ИРИ. Четверо других названных кандидатов также  считаются сторонниками жесткой линии: первый вице-спикер парламента Амирхосейн Газизаде-Хашеми; бывший генеральный секретарь Высшего совета национальной безопасности Саид Джалили; генерал Мохсен Резаи, бывший главнокомандующий Корпусом стражей исламской революции; и парламентарий Алиреза Закани. Среди двух кандидатов-реформаторов были названы глава Центрального банка Абдолнасер Хеммати и бывший вице-президент Мохсен Мехрализаде. Дисквалификация бывшего президента Ахмадинежада, уже отстраненного от участия в президентских выборах в 2017 году, была ожидаемой. Однако признание недействительными Лариджани, бывшего спикера парламента и нынешнего советника верховного лидера Али Хаменеи и Джахангири, в настоящее время занимающего пост вице-президента, стало неожиданностью. На своем веб-сайте Совет стражей заявил, что сохранил «семь кандидатов», но не опубликовал их имена. Всего в прошлом месяце на участие в президентских выборах подали заявки почти 600 человек. Вереница военных фигур в списке кандидатов в президенты вызывала беспокойство по поводу возможной милитаризации политики страны. Это «показывает, что Совет стражей не жертвовал законом ради целесообразности, и что в процессе своего отбора он подчеркивал происхождение индивидов, независимо от их ранга», — писало Fars . Согласно официальному избирательному календарю, кандидаты, дисквалифицированные Советом стражей, которые будут лично уведомлены о его решении  имеют возможность подать апелляцию до полуночи вторника. Согласно закону, Министерство внутренних дел, ответственное за организацию выборов, публикует список кандидатов, утвержденный Советом стражей.

В этой связи американские эксперты отмечают, что  неизбранные институты Ирана расчищают путь для главного судьи Эбрахима Раиси, чтобы  но смог выиграть президентские выборы 18 июня и, возможно, сменить  Али Хаменеи. Будучи президентом, Раиси был бы менее склонен проводить внутренние реформы, оставляя мало места для консенсуса с Западом по вопросам, которые значительно выходят за рамки нынешних ядерных переговоров. Из одобренных умеренных и реформистских кандидатов ни один не оказался достаточно популярным или известным, чтобы серьезно бросить вызов Раиси, который занял второе место после президента Хасана Роухани на выборах 2017 года. Ожидается, что некоторые из консерваторов, одобренных для участия в президентских выборах, также откажутся в пользу Раиси до проведения голосования. Примечательно, что Совет стражей не одобрил бывшего спикера парламента Али Лариджани, умеренного консерватора, широко известного как главный соперник Раиси на выборах, что  пор вызвало значительный общественный резонанс. Ходят слухи, что Раиси также готовится стать возможным преемником Хаменеи после того, как он резко поднялся в политической обойме Ирана непосредственно перед выборами 2017 года . Главным умеренным кандидатом, утвержденным для участия в выборах в следующем месяце, является глава Центрального банка Абдолнасер Хеммати, технократ, который стал синонимом экономического кризиса в Иране и поэтому непопулярен. Хаменеи теоретически может вмешаться в эту ситуацию, чтобы отменить дисквалификацию Лариджани, что верховный лидер уже делал в прошлом. Но собственная реакция Лариджани на решение Совета стражей до сих пор была сдержанной и уважительной. Расчищая путь для Раиси, жесткие консерваторы  и силовые структуры, по-видимому, обеспечивают себе контроль над всеми выборными и неизбранными позициями власти в течение следующего десятилетия. Следующий президент Ирана будет курировать два крупных, но деликатных процесса: возможное ослабление санкций на фоне улучшения отношений с Западом и избрание нового верховного лидера ИРИ впервые с 1989 года. Последние три президента Ирана столкнулись с невыборными институтами Ирана, включая мощный КСИР. Раиси, однако, скорее всего, сломает эту форму, работая синхронно с верховным лидером и религиозным истеблишментом в качестве президента. Раиси обхаживает население низовым популизмом в преддверии выборов в следующем месяце, но аналогичная предвыборная стратегия в 2017 году не помогла ему и он  проиграл Роухани почти на 20 пунктов. Устраняя видных умеренных деятелей, подобных Роухани (например, Лариджани), сторонники Раиси пытаются гарантировать, что его снова не обойдут с этого фланга. В течение последних двух десятилетий выборы в Иране были крайне конкурентными без четкого предопределенного исхода, разжигая интенсивную фракционную борьбу между соперниками. Роухани заключил союз с реформистами, которые продвигали социальные и политические реформы, направленные на снижение влияния КСИР и других неизбираемых институтов в стране, несмотря на то, что сам он был священнослужителем и продуктом самой системы. Предшественник Роухани, Махмуд Ахмадинежад, был президентом-популистом, который поддерживал национализм Хаменеи, но также неоднократно сталкивался с клерикальным истеблишментом Ирана.

Как президент, Раиси, вероятно, продолжит переговоры с Соединенными Штатами по поводу смягчения санкций, но более широкие переговоры по вопросам, выходящим за рамки ядерной программы Ирана, будут маловероятны. Экономические и социальные силы, которые в настоящее время подталкивают администрацию Роухани добиваться отмены американских санкций, останутся в силе. Это позволит сохранить ядерные переговоры между США и Ираном на данный момент, но если сделка будет подписана, правительство во главе с Раиси будет менее склонно участвовать в более широких последующих переговорах по другим вопросам, таким как региональная стратегия Ирана или его программа баллистических ракет, учитывая поддержку КСИР таких программ и ограниченные выгоды, которые Тегеран получит от этого. По сравнению с Роухани, у Раиси, вероятно, также будут более конкретные требования относительно того, какие санкции США должны быть сняты в обмен на сокращение ядерной деятельности Ирана. Соединенные Штаты  ввели санкции лично против Раиси в 2019 году, и сторонники  Раиси в КСИР потребуют, чтобы в рамках сделки были отменены дополнительные санкции против него. Под руководством Раиси перспективы более широких экономических, демократических и социальных реформ в Иране также снизятся, ограничивая степень, в которой общие отношения Тегерана с Соединенными Штатами и другими западными странами могут еще больше потеплеть.

Экономические реформы: правительство под руководством Раиси введет некоторые реформы, чтобы стимулировать экономику Ирана, охваченную санкциями и пандемией, но в гораздо меньшем масштабе по сравнению с теми реформами, которые первоначально планировал провести Роухани. Многие экономические реформы Роухани были направлены на то, чтобы снизить доминирование квази-государственных предприятий, связанных с КСИР и клерикальным истеблишментом, которые поддерживают Раиси.

Политические реформы: правительство, возглавляемое Раиси, может также поддержать некоторые ограниченные политические реформы по указанию верховного лидера, такие как восстановление должности премьер-министра. Но такие изменения, скорее всего, будут направлены на сокращение власти избранного правительства и президента, к которому Раиси вернется, чтобы укрепить свою власть и влияние после окончания своего президентства, будь то в качестве верховного лидера или на другом высоком посту.

Социальные реформы: правительство, возглавляемое Раиси, скорее всего, также свернет некоторые из небольших социальных либерализаций, осуществленных администрацией Роухани. Это привело бы к тому, что Иран занял бы более жесткую позицию по таким вопросам, как свобода СМИ, права человека и права женщин.