Тунисский финансовый кризис как урок для Алжира

В настоящее Тунис из всех североафриканских стран испытывает едва ли не самые серьезные финансовые сложности. В условиях фактического краха одной из ведущих отраслей местной экономики – туризма, вызванного пандемией коронавируса в 2020 – 21 гг., схожая ситуация наблюдалась и в сырьевом секторе, причем не только в сфере добычи фосфатов, но и углеводородов.

В результате на протяжении последних пяти месяцев экономика Туниса демонстрировала устойчивое сокращение на три процента по сравнению с соответствующими показателями прошлого года.

И в довершение всего уже в июне страна экстренно нуждается в получении 6 млрд долларов во избежание дефолта, причем 840 млн из них требуются для экстренной уплаты по ранее взятым внешним кредитам.

Не случайно, что сейчас глава тунисского правительства Хишам Мешиши осуществляет зарубежные визиты с целью получения международной помощи в Лиссабон, столицу Португалии, председательствующей в 2021 году в ЕС, ливийский Триполи и катарскую Доху.

Заметим, что в мае Тунис уже обращался за помощью в МВФ и прочие международные финансовые учреждения, однако соответствующие майские переговоры по данной теме не принесли ожидаемых плодов, поскольку страна оказалась не готова выполнить их требования относительно подготовки и проведения реформ.

Не демонстрируют готовности помочь ей и другие западные государства и структуры. Так, посол США в Тунисе Дональд Блом открыто заявил, что в качестве предварительного условия для получения финансовой помощи Тунис «должен сам решить свои проблемы, в том числе изменив свою экономическую модель и начав необходимые соответствующие реформы».

А этому, в свою очередь, должно предшествовать заключение политического соглашения между противостоящими сторонами, причем, согласно его указанию, его должно в том числе выработать правительство с профсоюзами и гражданским обществом.

Таким образом, по словам Блома, будет послан убедительный сигнал США и международным финансовым донорам относительно готовности Туниса к получению подобной помощи.

Показательно, что он только пересказал тезисы, заявленные в марте этого года Фаридом Белхаджем, вице-президентом Всемирного банка, отвечающим за зону МЕNА (Северная Африка и Ближний Восток).

От него как от тунисца по происхождению ждали подарка, но он был неумолим: проведя на родине десять дней, он встретился со всеми заинтересованными сторонами, но фактически разговаривал языком ультиматумов: Тунис, по его словам, для получения финансовой помощи должен предварительно объединиться, чтобы провести реформы.

Однако в течение весны текущего года этого добиться не удалось. Напротив, своими действиями политические оппоненты лишь еще больше погружают Тунис в пучину кризиса. Так, в ответ на отказ исполнительной власти пойти на уступки прежде всего левым они провели с 26 апреля по 24 мая забастовку, причем в стачке участвовали и «частники», и госслужащие», что служит наглядным показателем степени кризиса.

И на все это дополнительно накладывается прогрессирующий кризис в области здравоохранения.

Сложность ситуации заключается в том, что только в «легальном» секторе, не считая радикальных исламистов, ведущих вооруженную борьбу, имеются три влиятельные силы. Первая условная группировка стоит за президентом республики Кайсом Саидом, вторая – за главой национального парламента – Рашидом Ганнуши, давним проводником идей «Братьев-мусульман» и третью представляют левые, объединенные в профсоюзы.

Причем последние играют огромную роль в дальнейшем развитии противостояния. Так, по словам Нуреддина Табуби, генерального секретаря одного из крупнейших профсоюзов UGTT, предложившего в ноябре 2020 года национальный диалог между всеми участниками противостояния, «Политические лидеры не стремятся соблюсти интересы Туниса, а скорее реализовать свои собственные интересы».

Именно этим, по его словам, и обусловлен провал его идеи и прежде всего его упреки обращены в адрес президента К.Саида сесть за стол переговоров с основными оппонентами, который, в свою очередь, объясняет свои действия нежеланием «связываться с коррупционерами и популистами».

Впрочем, как представляется, реальные причины несколько иные. Итак, что же представляют требования международных финансовых структур о проведении реформ в Тунисе?

Прежде всего они сводятся к стремлению добиться ликвидации остатков местного варианта социализма и того, чтобы страна жила по средствам. Речь прежде всего идет о реализации плана поэтапной отмены государственных субсидий на основные продукты питания и энергетику.

Исполнительная власть готова с оговорками пойти на это, оставив их на минимальном уровне для самых бедных, но тут решительно против выступили профсоюзы. Тот же Табуби мотивировал свой отказ тем, что «это отрицательно влияет на покупательную способность средних слоев».

Соответственно, сейчас Х.Мешиши ожидает помощи прежде всего не от Запада, а от влиятельных ливийских и катарских фондов. Оговоримся сразу, что упоминание Триполи как одного из пунктов его визитов скорее всего скрывает истинного потенциального кредитора в лице Турции, который пока не желает открыто «светиться» в Тунисе, предпочитая действовать через ливийские структуры и катарских союзников.

Разумеется, у них есть требуемые средства, и вопрос лишь состоит в том, чего именно они захотят взамен. Ведь речь идет не просто о выделении шести миллиардов долларов, поскольку это стало бы лишь одной разовой акцией, тогда как Тунис необходимо брать полноценно на финансовый «буксир».

Тем более, что ожидать серьез того, что вложенные в эту страну средства «отобьются» экономически, во всяком случае, даже в среднесрочной перспективе надеяться сложно.

Впрочем, у Турции и ее союзников имеются далеко идущие планы возвращения в свою орбиту Северной Африки, и их действия в Ливии могут стать лишь частью соответствующей стратегии, в которую плавно вписывается и получение «протектората» над соседним Тунисом.

Однако это явно не соответствует идеям того же Запада, явно не желающего турецкого усиления на своих южных рубежах, который, однако, не спешит давать нуждающейся стране деньги.

Между тем, происходящее в Тунисе должно послужить серьезным уроком для других стран региона, включая Алжир, который с подобными проблемами может с высокой долей вероятности столкнуться в ближайшие два – три года.

62.87MB | MySQL:102 | 0,427sec