Со времен ирано-иракской войны 1980–88 годов, когда иранские города пострадали от ракетных атак Ирака, военно-политическое руководство Исламской Республики Иран (ИРИ)«««««` рассматривает баллистические ракеты (БР), как жизненно важный инструмент самозащиты. Не имея современных ВВС, Иран считает БР, а также крылатые ракеты (КР) и беспилотные летательные аппараты (БПЛА) основными средствами уравновешивания сил.

По оценке Международного института стратегических исследований (IISS), сегодня ракетный арсенал Ирана является самым большим и разнообразным в регионе, что отражает приоритеты, которые Тегеран придает этим системам. Согласно публикациям IISS, по состоянию на 2021 год Иран имеет 6-8 типов жидкостных БР и до 11 твердотопливных систем (в зависимости от методики подсчета). Вооруженными силами страны и Корпусом стражей исламской революции (КСИР) развернуто до 100 мобильных пусковых установок для БР малой дальности (БРМД), около 50 пусковых установок для БР средней дальности (БРСД) и более 1000 самих ракет обоих классов.

Современная ракетная стратегия ИРИ определяется уроками, извлеченными из войны с Ираком. Тогда, менее чем через 20 дней после начала боевых действий, Ирак продемонстрировал свою военную мощь, нанеся удар по городу Дезфуль тактической ракетой FROG 7 комплекса 9К52 «Луна-М». В результате атаки погибли 70 иранцев. В течение следующих трех лет территория ИРИ подвергалась ракетным ударам около 1700 раз. Поскольку в тот период Иран не имел на вооружении аналогичных средств поражения, в 1984 году группа иранских офицеров под руководством будущего основателя ракетной программы ИРИ Хассана Техрани Могаддама (Hassan Tehrani Moghaddam) отправилась в Сирию для обучения методам подготовки и запуска ракет. Сирия оказалась единственной страной готовой сотрудничала с ИРИ в этой области. Одновременно в Ливии были закуплены 8 ракет «Скад», которые доставили в Иран вместе с двумя пусковыми платформами и обслуживающими расчетами из Ливии. После того, как Багдад в феврале 1985 года возобновил «войну городов», Тегеран ответил первой иранской ракетой, поразившей 12 марта 1985 года нефтеперерабатывающий завод в Киркуке. Последовавшие затем ракетные атаки по военным и экономическим центрам Ирака заставили Саддама Хусейна согласиться на ракетное прекращение огня (хотя и временное) и остановить «войну городов». Ирано-иракская война сформировала поколение, которое продолжает возглавлять Иран сегодня.

Восприятие Ираном угрозы определяет его стратегию. Если в 1980-х главным арабским противником являлся лучше вооруженный Ирак, то сегодня это более оснащенные Саудовская Аравия, Израиль и США. Чтобы защитить себя от этих противников, Тегеран полагается на стратегию «сдерживания посредством наказания», которая направлена ​​на то, чтобы сделать любую атаку противника нерентабельной. Для достижения цели используются прокси-войны, «москитные силы» на море и БР. Асимметричные меры рассматриваются, как единственный способ сдерживания и защиты ИРИ от подавляющей военной мощи США и их союзников. Санкции Запада, которые после Исламской революции 1979 года лишили республику возможности развития ВВС шахской эпохи, усилили зависимость от ракет для сдерживания и защиты.

По оценкам IISS, в Тегеране полагают, что иранская ракетная программа достигла своих целей сдерживания. Ссылаясь на «империалистическую мощь США и сионистский режим», верховный лидер ИРИ аятолла Али Хаменеи сказал 4 июня 2019 года: «В оборонном секторе мы в значительной степени добились сдерживания. Именно поэтому они [США и Израиль] настаивают на ракетной программе и тому подобном. Они знают, что мы добились сдерживания, что мы достигли стабильности. Они хотят забрать это у страны».

Как полагают эксперты, снятие в октябре 2020 года запрета ООН на продажу Ирану обычных вооружений вряд ли изменит его оборонную доктрину, по крайней мере, в ближайшем будущем. Иран будет стремиться восполнить пробелы в возможностях своей системы ПВО и ВВС. Однако, продолжающиеся со стороны США и ЕС запреты на поставки оружия и осторожность потенциальных продавцов из-за возможных американских санкций ограничат способность ИРИ приобретать новые самолеты. Следовательно, зависимость Тегерана от ракет сохранится.

Вместе с тем, отмечается, что ракетная доктрина Ирана претерпевает важные изменения. В последнее десятилетие приоритетное внимание уделяется повышению точности, а не увеличению дальности, превышающей 2000 км. Доктрина, основанная исключительно на наказании потенциальных нападающих путем нанесения ударов по городам и другим важным целям, преобразуется в стратегию, направленную также ​​на то, чтобы лишить потенциальных противников их военных возможностей. Так, высокоточные ракеты систем залпового огня и БР малой дальности могут лишить противника доступа к территориям вдоль границ ИРИ и повысить стоимость сосредоточения сил поблизости. Ракеты малой и средней дальности способны угрожать  кораблям в водах Персидского залива и портам, обслуживающим ВМС, как арабских государств Персидского залива, так и внешних держав. БР, наносящие точные удары по аэродромам, могут серьезно нарушить скорость генерации боевых вылетов, что жизненно важно для стратегий США и их арабских союзников. Достаточно точные ракеты, позволяющие ограничить сопутствующий ущерб или избежать его, могут применяться для нанесения ударов по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры с меньшим риском международного ответа.

Повышенная точность ракет и использование относительно недорогих БПЛА дают Ирану новые возможности для наступления, которые также усиливают его сдерживающую позицию. В июне 2017 года Иран выпустил 7 ракет «Зульфикар» по «Исламскому государству» (ИГ – запрещено в РФ) в Сирии. Несмотря на то, что, как утверждается, только 2 ракеты попали в предполагаемую зону цели, Иран продемонстрировал впечатляющую способность задействовать разведывательные БПЛА для сбора и передачи информации о цели и предоставлять в реальном времени оценки ущерба расчетам, находящимся за сотни километров. В сентябре 2019 года то, что предположительно являлось иранскими ракетами и БПЛА, атаковало нефтяные объекты в Абкайке, временно сократив добычу нефти в Саудовской Аравии вдвое. После убийства США командующего силами «Аль-Кудс» КСИР генерала Касема Сулеймани в январе 2020 года Тегеран ответил ракетными ударами по двум иракским базам, где дислоцировались войска США и коалиции. Отмечая, что нет уверенности, что пораженные на базах Айн аль-Асад и Эрбиль здания являлись точками прицеливания Ирана, эксперты не сомневаются в том, что точность ракет ИРИ за последнее десятилетие значительно увеличилась.