Федерико Борсари, эксперт Итальянского института международных политических исследований, (The Italian Institute for International Political Studies (ISPI), авторитетного независимого европейского исследовательского центра, уделяющего значительное внимание проблематике Ближнего Востока и Северной Африки, обратился в своем материале к теме, которая не раз подробно рассматривалась на страницах сайта Института Ближнего Востока. Речь идет о распространении использования беспилотных летательных аппаратов (БПЛА), применяемых, прежде всего в военных целях. Стремительный рост, всего за последние нескольких лет этого класса вооружений, буквально на глазах изменяет способы и методы вооруженной борьбы, заставляет переписывать учебники по тактике, маскировке и организации ПВО, а также, порой весьма драматично, сказывается на политическом балансе сил и интересов, возникающем в процессе или по результатам конфликта.
Все страны региона БВСА (быть может, кроме Туниса и Иордании) активно развивают имеющиеся у них возможности, связанные с БПЛА. Не стали исключением и Королевские вооруженные силы (КВС) Марокко.
В ночь с 7 на 8 апреля начальник жандармерии Фронта ПОЛИСАРИО Адда аль-Бендир, как сообщается, был убит при невыясненных обстоятельствах в результате предполагаемого авиаудара в контролируемой Фронтом ПОЛИСАРИО (поддерживается Алжиром) пустынной зоне на спорной территории Западной Сахары недалеко от Тифарити. Об этом сообщил официальный пресс-релиз Министерства общественной обороны Сахарской Арабской Демократической Республики, который затем цитировали несколько СМИ, хотя он был почти сразу же удален с официального веб-сайта Sahrawi Presse Service. Смерть аль-Бендира — лишь последний эпизод многолетней борьбы между Марокко и сепаратистским Фронтом ПОЛИСАРИО за контроль над Западной Сахарой, которая следует за периодом напряженности вдоль сильно милитаризованной границы, отделяющей контролируемые Марокко территории от территорий, контролируемых САДР. Эта напряженность обострилась в ноябре прошлого года, когда Рабат развернул армию для открытия единственного шоссе, ведущего из Марокко в Западную Африку, заблокированного сторонников ПОЛИСАРИО, утверждающими, что оно было построено в нарушение перемирия 1991 года, заключенного при посредничестве ООН. Со своей стороны, ПОЛИСАРИО, которое давно требует референдума о независимости, до сих пор исключавшее любое предложение об автономии, предложенное Рабатом, отреагировало на это ежедневными атаками на позиции Марокко. Возобновление боевых действий после тридцатилетнего перемирия не только указывает на глубокий раскол, сохраняющийся между двумя сторонами, это также подчеркивает существенную неэффективность дипломатии с опасностью вырисовывающейся на горизонте угрозы более масштабной военной конфронтации между Алжиром и Марокко. Удар, который был нанесен ВВС Марокко, привлек внимание международного сообщества в связи с предполагаемым первым использованием Рабатом вооруженного БПЛА, о чем сообщалось в средствах массовой информации. Такая возможность фактически ознаменовала бы первое известное применение вооруженного БПЛА марокканской армией, которая проводит крупный процесс модернизации и реструктуризации, включая развитие передовых возможностей БПЛА.
И, похоже, что военные возможности в этой области Королевских вооруженных сил сильно беспокоят руководства Алжира, так как Марокко начинает превосходить своего восточного соседа, по-прежнему делающего ставку на приобретение у России истребителей тяжелого класса и располагающего небольшим количеством китайских БПЛА.
В конце декабря прошлого года агентство Reuters сообщило, что Марокко близко к заключению сделки с администрацией Д.Трампа о приобретении 4 передовых дронов MQ-9B Sea Guardian от General Atomic, за которыми вскоре должны последовать 12 Bayraktar TB2 класса Medium Altitude Long Endurance (MALE), недавно приобретенные Рабатом у турецкой компании Baykar Makina в рамках соглашения на сумму 70 млн долларов, дополнены 3 наземными станциями управления, а также технической и учебной поддержкой. На первый взгляд, анализ удара по функционеру ПОЛИСАРИО — включая его точное местоположение и конечные результаты — неясна до такой степени, что возможность его нанесения с помощью вооруженного БПЛА, в лучшем случае, следует рассматривать как неопределенную. Однако нельзя сказать, что здесь не было никаких дронов. Фактически, вероятная ситуация могла бы, например, продемонстрировать задействование БПЛА, используемого для отслеживания подразделения ПОЛИСАРИО и наведения на него артиллерии или истребителей, действующих на большем расстоянии, чтобы не поставить под угрозу операцию. Такая возможность была выдвинута в некоторых сообщениях, где утверждается, а иногда и обсуждается использование невооруженных БПЛА Heron для обозначения целей для ракет класса «воздух-земля», запускаемых марокканскими истребителями F-16. В пользу этой гипотезы могла бы быть простая причина: предполагаемое отсутствие ударных платформ БПЛА в КВС Марокко. В конце концов, согласно официальной информации, Марокко не имеет вооруженных дронов, а в Рабате редко комментируют военные вопросы. На самом деле, однако, КВС Марокко обладают рядом дронов MALE, используемых для разведки и наблюдения (ISR). Информация некоторых оборонных агентств и, что наиболее важно, спутниковые изображения, а также видео, опубликованные в социальных сетях, показывают, что КВС Марокко используют израильские БПЛА типа Heron 1, 3 БПЛА пр-ва европейского концерна EADS, Harfang, поставленных Францией (модифицированная версия Heron) и, вероятно, в ближайшем будущем будут применять Predator XP от General Atomics, приобретенных в США. Примечательно, что XP — экспортная версия культового MQ-1 Predator. БПЛА Heron 1 / Harfang не вооружены, а 4 вышеупомянутых Sea Guardian (такие же приобрели для себя ОАЭ), заказанные в США, еще не доставлены.
При более внимательном рассмотрении первая, более «скептическая» гипотеза, хотя и правдоподобная, не дает исчерпывающего объяснения динамики событий и, следовательно, не исключает более возможного варианта по нескольким важным причинам. Во-первых, использование F-16 в тандеме с БПЛА потребует значительных возможностей пилотируемого и беспилотного командования (MUM-T), которыми Марокко еще не обладает. Безусловно, Рабат стремится улучшить этот аспект, о чем свидетельствует приобретение двух партий видеоприемников MUMT-T и ракет «воздух-земля» для использования с ударными вертолетами AH-64E, недавно закупленными в США, поставка которых начнется в ближайшие время. Во-вторых, типы управляемых боеприпасов, упоминаемые в некоторых отчетах, такие как ПТУР AGM-114 Hellfire или AGM-88, подходят для вертолетов или самолетов для атак против таких целей как ПВО и радары, но не против групп пехоты на земле. В-третьих, на основе проведенного итальянскими экспертами анализа информации из открытых источников имеются удовлетворительные свидетельства того, что Марокко, на самом деле, может иметь парк БПЛА гораздо большего размера, чем предполагают большинство аналитиков, включая платформы, которые могут быть оснащены кинетическими боеприпасами, такими как китайские Wing Loong I, которые, вероятно, действуют из военных авиабаз Эль-Аайн и, возможно, Дахла, в северной и южной частях Западной Сахары соответственно. Это означает, что было бы практически бессмысленно использовать истребитель, такой как F-16, базирующийся на значительном удалении и с более высокими эксплуатационными расходами, для миссии, которую можно было бы легко выполнить с помощью вооруженного БПЛА. Были ли Wing Loong приобретены непосредственно из Китая или через другое государство, остается неизвестным, хотя углубляющееся сотрудничество Марокко с ОАЭ, могло сыграть важную роль в этом отношении. Что интересно, согласно недавней статье Arab Weekly, Рабат, как сообщается, завершает сделку с Китаем о приобретении платформ Wing Loong, но, как показывают представленные здесь доказательства, они не будут первыми, кто пролетит над дюнами Западной Сахары.
Учитывая все обстоятельства, хотя отсутствие каких-либо официальных комментариев или подтверждений со стороны Рабата создает завесу неуверенности по этому поводу, гипотеза об ударе БПЛА по целям ПОЛИСАРИО представляется весьма вероятной. Тем не менее, несмотря на то, что это первая известная такая операция для Марокко, мы должны быть осторожны с классификацией ее как первой в своем роде, поскольку королевство имеет давний опыт использования БПЛА для разведки и наблюдения с 1990-х и за последний год вывела его на новый уровень за счет закупок ударных БПЛА. Другими словами, поскольку прекращение огня было нарушено в ноябре 2020 года, могли быть и другие удары БПЛА, которые остались вне поля зрения. Как сказал марокканский военный эксперт: «В настоящее время Вооруженные силы Марокко обладают высокой компетенцией в плане пилотирования и техники БПЛА, поскольку они используют эту технологию в течение 35 лет в многочисленных миссиях по наблюдению». Присутствие по крайней мере одного оперативного подразделения БПЛА в Королевских вооруженных силах, подтверждает акцент, сделанный Рабатом на развитии возможностей дронов.
Как и в случае с Израилем или Китаем, ясно, что Рабат стремится сохранить в секрете как свой парк дронов, так и операции, особенно в контексте обострения соперничества с Алжиром. В случае получения разрешения две последние по времени закупки передовых БПЛА MALE у США и Турции станут значительным шагом вперед для военного потенциала королевства, поскольку MQ-9B обеспечат непревзойденный наступательный потенциал также в состязательных сценариях или сценариях равноправных / близких боевых действий. В сочетании с двумя спутниками наблюдения, эти БПЛА сделают арсенал дронов Рабата одним из самых мощных в регионе, серьезно повлияв на динамику вооруженных сил и безопасности в период безудержной геополитической конкуренции и всеобщей гонки вооружений. Кроме того, решение о приобретении украинской системы противодействия БПЛА «Буковель-АД» в 2019 году также вписывается в более крупную военную стратегию, которая предусматривает резкое увеличение использования БПЛА в будущих конфликтах. В то же время, стоит отметить, что потенциальное расширение использования Марокко боевых дронов против ПОЛИСАРИО может постепенно подтолкнуть Рабат к институционализации более агрессивного подхода к проблеме, тем самым открывая сезон целенаправленных ударов по противнику. Однако военные преимущества этой стратегии следует тщательно взвешивать с учетом как потенциально негативных последствий в политической, так и дипломатической сферах — поскольку у Марокко может быть меньше стимулов для поддержки конкретного политического решения — в сочетании с целым рядом возникающих с беспилотной войной, этических и гуманитарных последствий. Проблема, в первую очередь, заключается в обеспечении соответствия использования вооруженных беспилотных летательных аппаратов международным нормам и принципам, регулирующим применение силы, поскольку грань между рисками и преимуществами остается очень размытой — аспект, который слишком часто недооценивается или даже сознательно игнорируется воюющими сторонами в регионе. Отсутствие прозрачности, которое окружает программу БПЛА в Марокко, а также в некоторых других странах, увеличивает риск их неправомерного использования и препятствует надлежащему применению и соблюдению стандартов подотчетности, что в конечном итоге потенциально подвергает гражданское население более серьезным рискам.
Однако дестабилизирующие эффекты дронов не всегда являются конечным результатом. В Ливии, например, использование турецких «Байрактаров» парадоксальным образом способствовало возвращению сторон за стол переговоров, переломив военную тенденцию в пользу ПНС и вынудив силы Хафтара выбирать между плохим прекращением огня и еще более серьезным военным поражением, что побудило некоторых наблюдателей прибегнуть к выражению: «Байрактарская дипломатия». Хотя основные движущие силы конфликта все еще присутствуют, в случае с Ливией беспилотники уравняли военные возможности двух противников на поле боя и, таким образом, выступили в качестве сдерживающего фактора, из-за чего атакующим силам было слишком дорого продолжать наступление.
На наш взгляд, озабоченность европейских экспертов вопросами гуманитарного воздействия БПЛА на мирное население и то, каким образом это будет соотносится с правовыми нормами обоснована: на такие «мелочи» в Северной Африке обращать внимание не склонны. Примечательнее другое: приведенная Ф.Борсари информация свидетельствует о серьезном наращивании Марокко потенциала высокотехнологичных средств ведения войны, тогда как его соперник, Алжир, по-прежнему полагается на массирование сил и средств, приобретая, главным образом, у РФ основные боевые танки, боевые машины сопровождения пехоты, самоходные ПТРК, все то, что как раз и станет целями для БПЛА в случае конфликта. Возможности войсковой ПВО АНДР по снижению степени этой опасности содержат массу вопросов.