Что происходит в настоящий момент с процессом политического диалога в Ливии? Насколько могли просчитаться, если допустить эту вероятность, американцы, уверенные, что здравый монетаризм мисуратского клана и политика «кнута и пряника» применительно ко всем остальным, сработают в Ливии, а не столкнутся с тем, что губило на корню все начиная в этой стране? Попытку дать ответы на эти вопросы предпринял ливийский политолог Рашид Ханана.

Ниже приводим его оценку развития политического процесса в Ливии.

По его мнению, если автомобильная дорога, соединяющая восточную и западную части Ливию, открыта, то избирательная дорога остается непроходимой. Первое препятствие — сложность вывода из страны иностранных наемников и военнослужащих. Совместный военный комитет «5 + 5», в которую входят высокопоставленные офицеры двух противоборствующих сторон, потребовал, чтобы на этом этапе присутствовали местные наблюдатели. Комитет также просил Миссию Организации Объединенных Наций по поддержке в Ливии ускорить принятие мер по обеспечению использования международных наблюдателей на местах, чтобы внести свой вклад в поддержку ливийского механизма наблюдения. Соответственно, СВК настаивает на том, чтобы приступить к реализации решений конференций Берлин 1 и Берлин 2 относительно вывода наемников. Однако, предварительное условие, которое до сих пор не выполнено — это восстановление безопасности в ливийских городах. Новые политические убийства и в Киренаике, и в Триполитании бросают густую тень на процесс восстановления государственных институтов. В восточном регионе недавно был убит один из закоренелых преступников, Мухаммед аль-Кани, командовавший 9-й пехотной бригадой города Тархуна, т.н. «Каният», ответственный за совершение нескольких массовых убийств. Было ясно, что его ликвидация была направлена ​​на то, чтобы стереть следы массовых репрессий и заставить его замолчать, чтобы он не раскрыл имена многих своих сообщников, ответственных за эти массовые убийства. Эта версия предложена Ассоциацией жертв Тархуны, которая объяснила его внесудебную казнь тем фактом, что он «хранит информацию и секреты о массовых захоронениях и о виновных во многих уголовных преступлениях», о чем говорится в заявлении ассоциации, опубликованном ливийской газетой Wasat Gate. Ассоциация потребовала начать срочное расследование убийства Мухаммеда аль-Кани, который разыскивается прокуратурой ПНЕ по обвинению в совершении убийств. Убийство аль-Кани произошло после аналогичных операций в Бенгази, направленных против офицеров ливийской армии и общественных деятелей, последним из которых было похищение депутата Сихам Сергевы, и, скорее всего, она была убита. В западном регионе безопасность по-прежнему не гарантирована, хотя и в меньшей степени, особенно в некоторых окрестностях и пригородах Триполи. Об этом свидетельствует похищение неизвестными лицами директора канцелярии первого заместителя премьер-министра Правительства национального единства Реды Фарадж аль-Фрайтес в районе Аль-Дахра, в Триполи. Это проявление сведения счетов за пределами законов государства. В таких условиях будет сложно обеспечить безопасность, которая является основным условием проведения всеобщих выборов.

Похищение директора канцелярии первого заместителя премьер-министра вызвало глубокие опасения в общественном мнении, поскольку эта операция и предыдущие аналогичные операции показали, что военные органы контролируют территорию и что само правительство полагается на них в расчете обеспечить безопасность своих членов. Но следуют ли они указаниям правительства? Поэтому решение премьер-министра ПНЕ Абдель Хамида Дбейбы об интеграции ополченцев в государственные институты следует воспринимать с большой осторожностью и скептицизмом. Дбейба дал указание пяти министерствам «разместить силы поддержки (ополченцев) в государственных учреждениях в соответствии с их пожеланиями». Это министерства внутренних дел, экономики, торговли, труда, высшего образования и молодежи. Во исполнение этих решений соответствующие департаменты начнут встречи с «Комитетом по организации, поглощению и интеграции поддерживающих сил», чтобы развить результаты этой работы и разместить целевые группы в государственных учреждениях «в соответствии с их возможностями и желания».

Однако, это слияние чревато рисками, поскольку ополченцы давно стали субъектами со своей собственной внутренней иерархией, у них есть сеть отношений внутри страны и за рубежом, что сделало их вооруженными мини-государствами внутри государства. Наблюдатели отмечают, что некоторые ополченцы обладают более совершенным оружием, чем имеющееся у государства, и они могут думать только в контексте менталитета проникновения в государственные органы, включая службы безопасности и Министерство внутренних дел. С другой стороны, можно сказать, что высшее средство давления на руководителей этих ополченцев — это наложение международных санкций на часть из них. Но, увы, они лучше приспосабливаются к этим условиям. Скорее всего, они не откажутся от похищений, разбоя, контрабанды и торговли оружием, даже после того, как они будут интегрированы в государственные структуры. Что касается иностранных сил, в том числе представителями российской ЧВК «Вагнер», то Марк Кац, исследователь Атлантического совета в Нью-Йорке, считает, что Москва не выведет их, несмотря на свое заявление о поддержке шагов, предпринятых «всеми партиями» о роспуске вооруженных формирований. «Скорее всего, русские будут утверждать, что у Турции есть войска в Ливии, и ее не просили вывести их. Если бы им сказали, что турецкие войска присутствуют в соответствии с официальным соглашением с правительством, признанным Организацией Объединенных Наций (правительство Сарраджа), то русские готовы заключить аналогичный договор с нынешним правительством во главе с Дбейбой», полагает Кац.  Не без оснований М.Кац отмечает, что «Россия занимает двойную позицию в поддержку двух конфликтующих сторон в нескольких других конфликтах, включая Сирию, Йемен и Афганистан». В Москве смотрят на конфликт в Ливии, существенно иначе, чем жители Запада: недавно в сообщении, переданном близким к Москве новостным сайтом Modern Diplomatic, был затронут ливийский кризис, признавалось, что Россия снизила интерес к ливийскому досье в последние годы. В сообщении это объясняется практическими причинами, первая из которых заключается в том, что Ливия, по мнению Москвы, представляет собой провал Запада, а это означает, что Запад озабочен обращением в положительное свойство и преодолением своих неудач. Тем не менее, далее подтверждается, что эта точка зрения может измениться после того, как Москва добьется определенных успехов в Сирии, что может побудить ее к вмешательству в Ливию. Отсюда содержание информации Modern Diplomatic пересекается с заявлениями главы Высшего государственного совета Ливии Халеда аль-Мишри, который подтвердил, что количество персонала ЧВК «Вагнер» в Ливии увеличилось вдвое с момента введения в действие нынешней «дорожной карты», вопреки тому, что в ней утверждается в отношении вывода наемников и иностранных войск. Аль-Мишри сообщил на пресс-конференции, состоявшейся после его победы в выборах на четвертый срок на пост главы Высшего государственного совета, который продлится один год, что Форум ливийского политического диалога в Женеве подвергся международному давлению из «неназванных столиц», а с другой стороны — от миссии ООН по принятию конституционного правила, позволяющего выдвигать военнослужащих для участия в выборах. Безусловно, цель этого давления — дать возможность командующему ЛНА Халифе Хафтару баллотироваться на пост президента. Аль-Мишри обвинил некоторые ливийские партии на встречах в Женеве в попытке «приспособить избирательную базу под отставного генерал-майора Халифу Хафтара и Сейфа аль-Ислама аль-Каддафи».

Кому в конечном счете в Ливии принадлежит оружие?, — задает вопрос Р.Ханана. Всем и никому. Отсюда, по его мнению «важность объединения военного учреждения, часть которого была похищена Хафтаром, и необходимость приобретения им руководства вооруженными формированиями в дополнение к его монополии на оружие, чтобы обеспечить безопасность и стабильность, поскольку это краеугольный камень успеха выборов». Для этого условия безопасности должно быть обеспечено политическое / правовое условие, связанное с поиском конституционной ссылки на выборы. Настаивать на этой ссылке — это не только требование Ливии, но и внешние стороны настаивают на этом, возможно, в большей степени, чем сами ливийцы. Это стало очевидным в переговорах нового посла ФРГ в Ливии Михаэля Унмахта с ливийскими официальными лицами, которых он посетил, исходя из того факта, что именно Германия приняла на себя лидерство в европейской позиции после того, как французы и итальянцы не смогли разработать согласованную одновременно со стороны международных держав и местных сторон, «дорожную карту». Европейская позиция совпадает с американской позицией в этом видении, согласно тому, что недавно было заявлено американским послом и специальным посланником в Ливии Ричардом Норландом, который считал, что Ливия находится на пути к урегулированию конфликта, без объяснения причин его чрезмерного оптимизма.

Тем временем, между ливийцами все еще существуют разногласия относительно законопроекта о выборах, особенно между сторонниками президентской системы и сторонниками парламентской системы. Дискуссии о полномочиях главы государства все еще не обсуждаются из-за некоторых опасений, что предоставление широких полномочий президенту республики может вернуть страну к тирании, так что первое президентство будет доминировать над остальной властью, если будет контролировать все и вся и не будут установлены проверки, чтобы предотвратить его движение назад, к авторитаризму. Что касается сторонников президентской системы, то они используют негативный опыт, в том числе соседнего Туниса, чтобы предупредить о пробелах в парламентской системе и сопутствующем конфликте между тремя властями, который ведет к нестабильности. В этом контексте они также утверждают, что Ливия, пережившая гражданскую войну, нуждается в сильном человеке, способном распространить власть государства на всех по закону. Однако, всегда есть скептики относительно способности ливийского общества создать централизованное государство, так что депутат парламента Сулейман аль-Харари в своем выступлении во время сессии парламента на прошлой неделе заявил, что «Западный регион не примет кандидата с Востока. А Восточный регион не примет кандидата с Запада». Это оценка, в которой много преувеличения, поскольку достижение реалистичной формулы распределения богатства между различными регионами поддержит направленность избирательной системы, которая отвечает чаяниям всех ливийцев, где бы они ни находились.

Впрочем, такие рассуждения аль-Харари далеко не беспочвенны. Так, представители могущественного клана Варфалла, элиты Бани-Валида (северо-центральный район) были возмущены содержанием избирательного закона, в котором их муниципалитету выделялись 4 места, число, равное количеству, выделенному ему в 2006 году, несмотря на то, что его население по словам главы муниципалитета Юнеса Азузи, в настоящее время, составляет более 124 000 человек. Делегация города посетила спикера парламента Акилу Салеха в его офисе, чтобы проинформировать его об отклонении муниципалитетом предложенного распределения мест в парламенте в предстоящем Законодательном совете, призывая к «справедливому распределению мест между различными ливийскими городами». Члены делегации подтвердили, что они получили обещания от Акилы Салеха, что Палата представителей воздержится от принятия любого закона, который «предполагает дискриминацию и не основан на едином стандарте, применимом ко всем». Столкнувшись с этими осложнениями, было решено передать проект «конституционного правления» на Форум ливийского политического диалога, но ничто не гарантирует, что те же разногласия не сохранятся без принятия по ним справедливого решения.

Явное нежелание США идти в настоящее время на обострение вопроса с российским военным присутствием в Ливии по оценке ряда обозревателей объясняется просто: это не часть сложной геополитической игры, в которой Москва должна быть на стороне Вашингтона в грядущей схватке с Китаем. А реальность разно уровневого плана. То, чем и как Москва занимается в Ливии и в ряде некоторых других мест либо согласовано с США по неофициальным каналам, либо не представляет для них никакого интереса (угрозы). С этой точки зрения общаться с Москвой в Ливии будет Турция. Вернее, с ОАЭ, чьи интересы представляет в Ливии РФ. Недавние воинственные заявления Хафтара «дойдем до Триполи» вполне могли быть навеяны или инициированы из (для) ОАЭ. С учетом того, что обе стороны обладают рядом весьма внушительных аргументов, спор между ними по мере приближения ливийских выборов будет все увлекательней. Для Абу-Даби победа мисуратской партии и поддерживающих ее триполийских кланов это «багровый кошмар», сопоставимый с реваншем «Братьев-мусульман» (запрещены в РФ) в Египте. Тут эмиратская паранойя имеет аналогию с алжирской, перед Марокко. Следовательно, Хафтар сказал еще далеко не все.