Последний год продемонстрировал рост влияния Египта на ближневосточную политику и все большую самостоятельность этой страны в проведении внешнеполитического курса. Многие арабские эксперты и журналисты констатируют, что это арабское государство выходит из спячки времен президента Хосни Мубарака, когда любые внешнеполитические шаги Египта ограничивались поддержкой американских инициатив. Усиление египетской роли в ближневосточной политике было наглядно продемонстрировано в ходе 11-дневной войны Израиля с ХАМАСом в секторе Газа 9-20 мая 2021 года. Руководителя Управления общей разведки (УОР) Египта генерала Аббаса Камеля, прибывшего в Газу, восторженно приветствовали палестинцы. Египет не только выступил в качестве основного посредника по достижению перемирия между Израилем и руководством ХАМАСа, но и стал оператором по восстановлению Газы. 18 мая в Париже на встрече с президентом Франции Эммануэлем Макроном и королем Иордании Абдаллой II президент АРЕ Абдель Фаттах ас-Сисси объявил о том, что его страна выделит 500 млн долларов на реконструкцию сектора Газа. При этом египетское руководство заявило о том, что этими деньгами будет распоряжаться Каир, и они не пойдут через руки ХАМАСа. Определенное недоверие Каира к ХАМАСу вполне понятно. В египетской столице считают, что ХАМАС имеет тесные отношения с движением «Братьев-мусульман» и даже поддерживал в недавнем прошлом его подрывную деятельность на Синае. Интересно, что позицию Египта поддержал даже такой давний покровитель «Братьев-мусульман» как Катар. 25 мая министр иностранных дел Катара Мухаммед Абдель Рахман АльТани заявил на встрече с президентом АРЕ Абдель Фаттахом ас-Сиси: «Мы хотим, чтобы все знали: палестинский народ – это не ХАМАС». Катар также анонсировал выделение 500 млн долларов на восстановление Газы.
Главный редактор газеты «Рай аль-йаум» Абдельбари Атван внимательно проанализировал причины усиления региональных позиций Египта. По его мнению, этому способствовал ряд факторов.
Во-первых, укрепление внутриполитической стабильности в стране и усиление экономики АРЕ. За последние годы этому арабскому государству удалось подавить террористическую угрозу на Синае, добиться внутренней стабильности и достичь определенных успехов в экономическом развитии. По словам профессора экономики в каирском университете Аш-Шамс Йаман аль-Хамаки, рост ВВП в текущем фискальном году (июль 2020-июль 2021 года) составил 2%, однако такие сравнительно низкие темпы объясняются эпидемией коронавируса. В прошлом налогов году он достиг рекордных 5,6%. В 2020 году экспорт стройматериалов из АРЕ достиг 3,9 млн долларов. Египетские строительные компании ведут сооружение гигантской дамбы в Танзании, рассматривают возможности реконструкции разрушенной войной Ливии и участвуют в крупных строительных проектах в Ираке.
Во-вторых, это успех египетских военных в нейтрализации основных угроз национальной безопасности АРЕ: на Синайском полуострове и в соседней Ливии.
В-третьих, значительное ослабление позиций коалиции Турции и Катара, поддерживающей политический ислам в регионе, а также Саудовской Аравии и усиление «оси сопротивления» (Иран, Ирак, Сирия, движение «Хизбалла»). Турецко-катарскому альянсу не удалось навязать свой политический проект в Сирии и в Ливии, а КСА фактически потерпело поражение в Йемене. В этих условиях у Египта появился шанс позиционировать себя как умеренную «третью силу».
В-четвертых, Египет стал проводить более самостоятельную политику по отношению к своим недавним покровителям – Саудовской Аравии и ОАЭ. Это объясняется двумя факторами. Во-первых, Каир обеспокоен начавшимся после достижения «соглашений Авраама» сближением аравийских монархий (особенно ОАЭ и Бахрейна, в меньшей степени КСА) с Израилем. Во-вторых, в Каире недовольны нейтральной и отстраненной позицией аравийских монархий в ходе кризиса в отношениях между АРЕ и Эфиопией. Новые тенденции в отношениях Египта с аравийскими партнерами мы прокомментируем ниже.
В-пятых, решительная позиция, занятая Каиром летом прошлого года в ходе обострения ливийского кризиса, положив конец турецкой экспансии в этой североафриканской стране. Напомним, что президент АРЕ Абдель Фаттах ас-Сисси объявил Сирт «красной линией», за которую турки дальше не пойдут, и остановил их наступление.
В-шестых, принципиальная позиция, занятая руководством АРЕ в йеменском конфликте. Несмотря на значительную финансовую помощь со стороны КСА и ОАЭ, а также немалое политическое давление Эр-Рияда, Каир сохранил в этом кризисе нейтралитет и не направил свои войска для участия в операции «Буря решимости».
В-седьмых, успехи Сирийской Арабской Армии и президента Башара Асада в борьбе с джихадистами, достигнутые при помощи России и Ирана. Сохранение Сирии в качестве светского государства и недопущение прихода исламистов к власти в Дамаске объективно способствовали усилению египетских позиций.
Что касается новых тенденций в отношениях Египта с партнерами из Персидского залива, то их озвучили представители высшего исламского духовенства АРЕ. В конце мая-начале июня с.г. некоторые его представители выступили с громкими заявлениями. Член Высшего совета улемов Египта доктор Ахмад Аммар аль-Хашем в своей проповеди в мечети университета Аль-Азхар, транслировавшейся по египетскому телевидению, призвал к созданию международных исламских вооруженных сил для «противодействия израильской агрессии» из представителей всех мазхабов, в том числе шиитского. Он также привел слова бывшего президента Египта Гамаля Абдель Насера о том, что «то, что отнято силой, можно вернуть обратно только силой».
В свою очередь другой исламский богослов Ахмад Карима в интервью одной полуофициальной египетской газете подверг критике примирительную позицию аравийских монархий по отношению к Израилю. Он отметил, что «в то время, когда ботинки и сапоги сионистов попирают исламские святыни в Иерусалиме, многие богатые арабские государства делают вид, что не замечают этого, зарывая голову в песок подобно страусам». Он также выступил с завуалированной критикой в адрес наследника престола КСА Мухаммеда бен Сальмана (МБС), заявив, что «необходимо полностью принимать Сунну Посланника Аллаха, а не делить хадисы на сильные и слабые». Здесь стоит вспомнить интервью Мухаммеда бен Сальмана телекомпании «Аль-Арабия» от 28 апреля 2021 года, в котором МБС, говоря об умеренном исламе, отметил, что не все хадисы годятся для современного мира. Учитывая египетскую цензуру в СМИ такие высказывания не могли пройти без согласования с руководством АРЕ.
Профессор Американского университета в Каире Мустафа Камель ас-Сайед отмечает, что усилившаяся геополитическая роль Египта и его посредничество в конфликте в Газе привели к заметному потеплению в египетско-американских отношениях и их активизации. 20 мая текущего года президент США Джозеф Байден провел длинный телефонный разговор с президентом АРЕ Абдель Фаттахом ас-Сисси. В ходе разговора, прошедшего за несколько часов перед достижением перемирия в Газе, обсуждался не только палестинско-израильский конфликт, но и ситуация в Ливии, положение с правами человека в Египте и кризис в отношениях с Эфиопией. Сам ас-Сиси заявил о том, что их разговор с Байденом характеризовался «откровенностью и доверительностью». В свою очередь министр иностранных дел АРЕ Самех Шукри констатировал, что «В отношениях между двумя государствами нет никакого холода. Скорее можно охарактеризовать сотрудничество между Египтом и США как стратегическое». Эти слова были сказаны неслучайно. Ведь в июле 2020 года в разгар своей предвыборной кампании Байден выступил с резкой критикой ас-Сиси, отметив, что «больше не будет никакого карт-бланш любимому диктатору Трампа». Он обвинил египетского лидера в арестах, пытках и высылке представителей оппозиции и давлении на их семьи. Однако необходимость Египта в качестве партнера по урегулированию региональных кризисов привела к изменениям в реальной политике. Стоит добавить, что Египет стал первой страной, которую посетил 27 мая с.г. госсекретарь США Энтони Блинкен, а 20 августа здесь побывал директор ЦРУ Уильям Бернс.
Возросший потенциал способствовал тому, что Египет развивает многовекторную политику, влияя на ситуацию в разных районах Ближнего Востока и Африки. Этот факт констатировал исполнительный директор консалтинговой компании International Interest, базирующейся в Каире, Сами Хамди. Он пояснил, что Египет развивает активность в восточном, западном северном и южном направлениях. На востоке это посредническая рол Египта в достижении перемирия между Израилем и ХАМАС. Причем, по мнению Хамди, «с обеими сторонами Египет поддерживает отличные отношения». Каиру удалось потеснить на этом направлении Катар, бывший главным американским оператором в секторе Газа. На западе это роль АРЕ в политической стабилизации в Ливии. Здесь, по словам Хамди, не все проходит гладко для Египта. В Каире недовольны тем, что египетские креатуры не попали в состав нового переходного правительства Ливии. По его словам, египетские дипломаты считают, что США, Турция и Россия сейчас играют в решении ливийской проблемы более активную роль, чем АРЕ. На юге Каир проводит все более активную политику на африканском континенте. Мы уже упоминали о деятельности египетских компаний в Танзании. Лето 2021 года ознаменовалось новым витком египетской активности в странах, окружающих Эфиопию. В начале июня было подписано соглашение о военном сотрудничестве между АРЕ и Кенией. В июле министр иностранных дел АРЕ Самех Шукри посетил с визитами Уганду и Джибути. На северном направлении это участие в деятельности Восточносредиземноморского Форума стран-экспортеров газа и проведение совместной линии с Израилем, Грецией и Кипром по противодействию турецкой экспансии. Представляется, что в данных условиях России было бы неплохо наладить более активное взаимодействие с Египтом на ближневосточном и африканском направлениях.