В 2020 году в турецкий свет появилась книга «Целостный подход Турции к обеспечению безопасности». В подзаголовке книги значится «От энергетики – к здравоохранению, от миграции до внутренней и внешней безопасности, многомерная национальная оборона».
Книга была издана компанией оборонно-промышленного комплекса STM и созданным при ней издательством Think Tech. Технологический мозговой центр.
Продолжаем разбираться с этим изданием. Часть 9 нашего обзора опубликована на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=79103.
Напомним, что мы приступили к рассмотрению раздела, который озаглавлен как «Историческое значение операций «Оливковая ветвь» и «Щит Евфрата»».
В нем мы остановились на той мысли авторов, что и операция «Щит Евфрата», и, в особенности, «Оливковая ветвь» стали хрестоматийными для изучения в США.
Ещё одной важной мыслью стало то, что Вооруженные силы Турецкой Республики «разрушили миф о военном успехе Сил народной самообороны», будучи сами, как отмечается турецкими авторами, на порядок эффективнее в борьбе против «Исламского государства» (ИГ, здесь и далее, запрещенная в РФ террористическая организация – И.С.), чем коалиция между США и СНС.
Впрочем, миф, как показывает практика, удалось, если и поколебать (что тоже, вообще говоря, дискуссионно), но, отнюдь, не разрушить до конца. Подтверждением этого стала та новость, появившаяся 10 августа с.г., что курдские Силы народной самообороны открывают свой офис в Женеве для развития отношений с европейскими странами. Такая легитимация не предоставляется, вообще говоря, обанкротившимся сторонам, не имеющим соответствующей силы и потенциала развития.
В ответ на эту новость отреагировал турецкий МИД, опубликовавший пресс-релиз №272 от 10.08.21. Перевод пресс-релиза (авторский, неофициальный):
«Поверенный в делах посольства Швейцарии в Анкаре был вызван в Министерство (иностранных дел Турции – И.С.), чтобы выразить протест и попросить объяснений после открытия так называемого представительства, связанного с террористической организацией РПК / СНС под названием «Представительство Автономной администрации Северной и Восточной Сирии» в Женеве, Швейцария.
Напоминая предыдущие демарши, сделанные по этому вопросу швейцарским властям, было подчеркнуто, что попытки этой кровавой террористической организации и связанных с ней групп распространять пропаганду и получить легитимность не должны допускаться под какими-либо названиями, такими как ассоциация или неправительственная организация, или обстоятельствами, и их пропаганда террора должна быть немедленно прекращена.
Мы подчеркиваем, что не следует проводить различий между террористическими организациями в борьбе с терроризмом. Мы напоминаем тем, кто поддерживает террористические организации только потому, что эти террористы не нацелены на них самих, что это бедствие может однажды поразить и их.
Турция будет решительно продолжать свою борьбу против РПК, которая признана террористической организацией также ЕС, и связанных с ней групп во всем мире».
Как мы можем заметить, Силы народной самообороны не производят впечатления «обанкротившейся стороны» в отношениях с западными партнёрами. Вне зависимости от дискуссии на тему того, что Силы народной самообороны являются филиалом Рабочей партии Курдистана (РПК).
Возвращаясь к изданию, как отмечается турецкими авторами, «в обеспечении безопасности в Сирии достигнут очень важный момент: потому что и строительство стены, и военная защита границы (между Турцией и Сирией – И.С.) являются показателями того, как государство может интерпретировать свою собственную безопасность и принимать меры предосторожности в соответствии с 51-й статьей ООН. Неизвестно, сколько стран в Европе могут это сделать. Вот почему отношение Европы к Турции стало меняться, особенно после операции в Африне. В этом смысле, США проигрывают. Был Пентагон, который неправильно оценил Турцию и посчитал, что Турция не может этого сделать. Они ошибались».
Мы не раз говорили о том, что в Турции на подъеме находится оборонно-промышленный комплекс. После десятилетий, когда самой перспективной отраслью было строительство, а затем энергетика, им на смену пришла «оборонка».
Именно там турецкое государство ищет способ повысить свою «автономность» от зарубежья и вес на международной арене. И именно там турецкий частный бизнес видит одновременно и ниши, и деньги. Причем, совершенно очевидно, что выгодным отличием оборонного заказа от строительства, пусть даже самых крупных объектов (хотя и с понятными исключениями) является то, что на оборонный заказ деньги найдутся всегда. Даже в эпоху тяжелых экономических потрясений. Тем более, когда речь идет об отнюдь не бедной стране, коей является Турция.
А вот строительство, как это, в частности, принято в самой Турции, можно переносить не месяцами, а даже годами. Это – привычная практика турецких государственных структур, загружающих работой частный сектор. Что создает для турецких строительных подрядчиков огромные риски, когда они берутся за государственный заказ.
На самом деле, мы много говорим про то, что современная политика Турции подразумевает использование, наряду с инструментами мягкой силы, привычными для Турции и хорошо ею освоенными, ещё и инструментов жесткой силы.
Но было бы упрощением считать, что подобного рода политика является исключительно «инициативой» правящей Партии справедливости и развития и её лидера, президента Р.Т.Эрдогана.
Прежде всего, потому что не они эту политику, собственно, начали. Оставим в стороне прецедент Северного Кипра в 1970-х годах. Там, все же, политика Турции была реактивной. В том смысле, что Турция реагировала на изменение внешней обстановки. Достаточно вспомнить турецкую активность на Кавказе в 1990-х годах. Можно посмотреть и ранее – в сторону Второй мировой войны и политики Турции того времени. Так что, политика, Турции в наши дни, пожалуй, является более артикулированной (пусть и без официального оформления в виде доктрины, на что сетуют авторы рассматриваемого нами издания – И.С.), она четче сформулирована. Однако, она не является чем-то из ряда вон для страны выходящим. Были правительства до нынешнего со схожими взглядами. Будут правительства и после нынешнего.
Речь здесь идет о том, что в турках не утрачен, после крушения Османской Империи имперский дух, не утрачена их цивилизационная претензия, не утрачен широкий взгляд на международную арену и на ту игру, которая там разворачивается. И, наконец, не утрачена воинственность – с Первой мировой войны уже прошло порядком времени. А во Вторую мировую войну Турция умудрилась не втянуться и не «размолоть» воинственность народонаселения в «мирную пыль».
Турецкая воинственность и турецкая настойчивая потребность занять «более значимое» место на международной арене – это то, что политики – не в состоянии придумать и «продать» народу. Это – либо есть, либо этого нет. И политики здесь идут не в авангарде, а следуя за настроениями народа. Пусть даже это, отнюдь, не так очевидно. Опираясь на адекватное понимание истории и современности или нет, совершенно неважно.
Но турки ощущают свое родство с государствами Центральной Азии и с Кавказом. Так же для турок крымские татары, казанские татары, башкиры и гагаузы – это народы, которые воспринимаются в качестве близких родственников. И они, действительно, весьма чувствительны ко всем вопросам, которые с ними связаны. Не говоря уже об особом отношении к Азербайджану на уровне простого населения.
Мы специально оговорились выше про «простое население», чтобы уж совсем картина не представала бы в черно-белом цвете. На самом деле, чтобы внести немного «дегтя» в эту «бочку с тюркским медом», надо отметить, что на уровне контактов по деловой линии, турецкий бизнес не любит иметь дело с азербайджанцами. Турки не доверяют азербайджанцам. И если есть возможность иметь дело не с азербайджанцами, а с русскими, турки завсегда предпочтут именно это. К слову сказать, и азербайджанцы также предпочтут иметь дело с русскими. Автору довелось слышать такой полушутливый взгляд, что происходит это потому, что «русских легче обмануть» для азербайджанцев и для турок; поэтому, мол, и любят иметь с россиянами дело. На самом деле, конечно, речь идет о том, что россияне – просто более надежны.
Но, тем не менее, возвращаемся к главной мысли: турецкая пассионарность – не на уровне руководства страны, в первую очередь. А на уровне, как раз, населения страны. Страну, в буквальном смысле этого слова, распирает изнутри.
Дело, для политиков, — за малым: конвертировать эту энергию в энергию своего движения за рубежом, в свою зарубежную экспансию. И речь здесь, в первую очередь, идет не о Реджепе Тайипе Эрдогане и его Партии справедливости и развития, а об уникальном комплексе факторов.
А где пассионарность – там и армия, и оборонно-промышленный комплекс. Вот, что по этому поводу говорит один из цитируемых турецким изданием экспертов – отставной генерал Алпаслан Эрдоган:
«В настоящее время, доля локализации местного ОПК достигла 65-70 процентов. Например, большинство (80 процентов) систем вооружения в Сухопутных войсках базируются на наших собственных мощностях. В ВМФ этот показатель составляет порядка 50-60%. Но в наших ВВС такого соотношения нет.
У нас также есть текущие проекты в ВВС, у нас есть проект боевых самолетов, у нас есть проекты модернизации F-16 и учебно-тренировочные самолеты. Все это требует времени. Например, в 2011 году мы, стесняясь, рассказали нашему нынешнему президенту о проекте «Национальный боевой самолет». В то время, мы планировали с SSB (Управление по делам оборонной промышленности; находится под режимом санкций со стороны США – прим.) сделать первый прототип за 10 лет.
Он (Р.Т.Эрдоган – И.С.) очень разволновался и сказал: «Два года я вам ещё от себя предоставлю, давайте совершим свой первый полет в 2023 году». Это — то, что зависит от развития нашей собственной технологической мощи. Наличие национального боевого самолета создает эффект умножения силы в полевых условиях».
Опять же, сразу оговоримся в том, что турки – разумеется, большие идеалисты, когда рассуждают о том, что можно создать в стране сразу истребитель пятого поколения, минуя всю эволюцию развития, сразу выбиться в разряд лидеров. Пусть даже и создав продукт на чужой элементной базе, вложив в него лишь только свой инжиниринг.
Однако, стремление к горизонту, создает тот эффект, что «по пути следования» решается большее количество и реалистичных задач. Безусловно, создание национального БПЛА турками, которые наделали немало шума, и не только из-за успешного маркетинга и применения турецких беспилотников в полевых условиях – из их числа.
И безо всякого самолета пятого поколения, вот, что пишет турецкое издание о нынешних возможностях Турции:
«В ходе операции «Оливковая ветвь» 70 самолетов поразили 108 целей. Чтобы 70 самолетов поразили эти цели, вам необходимо дозаправиться в воздухе, очень хорошо обнаружить цели, а умные боеприпасы, которые вы бросаете, должны точно поразить эту цель. В Турции были зафиксированы очень важные события в области умных боеприпасов.
Изготовлен комплект наведения крыла, комплект точного наведения; интегрированная технология лазерной маркировки. Кроме того, были произведены боеприпасы с тандемной головкой, которые пробивают бетонные блоки высотой от трех до четырех метров, так называемые проникающие бомбы, а также другие боеприпасы, разработанные MKE и TÜBİTAK SAGE».
Точные боеприпасы – это то, на что, безусловно делает ставку Турция в развитии оборонно-промышленного комплекса страны. Наряду с беспилотными аппаратами (включая летательные, сухопутные, надводные и подводные), ракетными технологиями (точные боеприпасы – как часть этого проекта), а также спутниками и космосом.
И в развитие этой темы:
«Помимо этого, какое оружие может создать эффект умножения силы? Например, в лазерных технологиях эта компетенция постепенно развивается. Нам нужно постепенно приобретать способность использовать и разрабатывать лазерное оружие. Использование этой технологии в полевых условиях может иметь огромное значение».
Пожалуй, это первое, на памяти автора, упоминание турками того, что они обращают внимание на сферу лазерного оружия.
Следующий подраздел первой главы озаглавлен как «Важно также продолжать дипломатию».
Вот как раскрывает этот заголовок турецкое издание: «Помимо увеличения потенциала военного сдерживания, умелое использование благ дипломатии в качестве элемента мягкой силы очень важно в эпоху неопределенности и сложности».
То есть, вдумаемся, в один серьезный момент: турецкие авторы предлагают не увлекаться использованием жесткой силы, и не забывать о том, что у страны есть и очень хорошая дипломатическая школа, и дипломаты, и, в конце концов, турецкая мягкая сила, во всем её многообразии, является весьма серьезным фактором. Этот призыв, лишний раз, подтверждает то, что нами было сказано выше о воинственности современного турецкого общества и о той готовности к широкому использованию жесткой силы, которая в турках созрела.
Это – весьма серьезная трансформация, чтобы её можно было игнорировать в народе, который буквально «заточен» на хитрое ведение дипломатии и на маневрирование на международной арене, и в стране, которая создавалась на базе знаменитого изречения первого президента страны М.К. Ататюрка про «Мир – на родине, мир – на земле».
Вот, что по этому поводу говорит бывший посол Турецкой Республики Намук Тан, на которого дает ссылку издание, говоря, в частности, о том, что «надо быть мягче» в сфере программы импортозамещения страны:
«Мы решаем для себя, что являемся очень большим государством в соответствии с нашими собственными оценками и критериями, которые мы определили, и мы можем не уважать универсальные правила и ценности. Мы можем не обращать внимания на благожелательные мнения и советы из других стран. Собираемся ли мы продолжать в том же духе? Есть такая реальность? — Нет.
Поэтому, прославляя наши собственные ценности, мы также должны прислушиваться к тем странам, с которыми мы находимся в отношениях дружбы и союза. Мы не можем изолировать себя от мира.
Я, с этой точи зрения, говорю о том, что вместо того, чтобы принимать поспешные решения о том, чтобы (всё – прим.) было «национальным и местным» (речь идет о программе импортозамещения в Турции – прим.), мы должны использовать более систематический и здоровый подход. Например, винты вертолетов «Sikorsky» давно производятся на заводе в Эскишехире. Данная деталь, о которой идет речь, прилагается ко всем вертолетам Sikorsky. Следовательно, с помощью этого метода и на основе наших союзнических и хороших отношений, мы можем участвовать в процессах производства оружия и материалов».