Движение «Талибан» (запрещено в России) в довольно короткие сроки после фактического захвата власти в Афганистане объявило о создании переходного правительства, инаугурацию которого предварительно назначило на 11 сентября. Оно, вопреки условиям, ранее обозначенным западными государствами, не имеет инклюзивного характера, будучи полностью состоящим из талибов, а также игнорируя национальный состав страны и гендерное равенство. На этом фоне дипломатию ФРГ, равно как и ее союзников в деле стабилизации афганской ситуации из Европы и США волнуют два вопроса: каким должно быть отношение к новой власти и как выстроить стратегию присутствия в Афганистане с учетом важности продолжения эвакуации собственных граждан и местных сотрудников, работавших с иностранными контингентами.
В середине текущей недели федеральный министр иностранных дел Германии Х.Маас и госсекретарь Соединенных Штатов Э.Блинкен провели переговоры по афганской проблематике на базе ВВС США Рамштайн в Рейнланд-Пфальце, к которой по видеосвязи присоединились еще около 20 заинтересованных стран. В центре внимания был вопрос международного признания правительства талибов. По итогам дискуссии Э.Блинекен отметил, что новая власть может «заработать» легитимность своими действиями, но нельзя этого сделать «быстро или только на словах». Глава МИД ФРГ также отверг быстрое признание новой власти в Афганистане, поддержав тезис о том, что судить «Талибан» будут по действиям, а не обещаниям. При этом уже не в первый раз Х.Маас озвучил список требований к движению, за которыми, как уверил политик, Запад будет следить. В этом перечне ожидаемо соблюдение прав женщин и национальных меньшинств, создание инклюзивного правительства, обеспечение свободного выезда из страны для всех желающих, а также готовность к сотрудничеству в целях развития. Финансирование последнего направления Германия самостоятельно заморозила после захвата талибами Афганистана.
На двусторонней основе Х.Маас и Э.Блинкен сосредоточились на вопросах координации стратегий, а Германия удостоилась похвалы США за содействие в проведении миссии в Афганистане в целом и в обеспечении эвакуации в частности. Впрочем, последнее, как кажется, рискует превратиться в проблему для Вашингтона и Берлина. Связано это с тем, что как раз база Рамштайн является одним из перевалочных пунктов для беженцев на пути из Афганистана в США. Там в настоящий момент разбит палаточный лагерь, где проходят медицинское обследование, в том числе тест на COVID-19, и ожидают вылета порядка 12 тыс. человек. При этом вместимости Рамштайн оказалось недостаточно, а потому еще около 5 тысяч афганцев были размещены на другом объекте в Кайзерслаутерне. Покинуть лагеря и вылететь в США успели 23 тысячи человек, однако уже 90 выходцев из Афганистана обратились с ходатайствами о том, чтобы остаться в Германии, чем увеличили количество прошений, поданных в адрес федерального правительства со стороны тех, кто сотрудничал с Бундесвером во время операции и также надеется получить в убежище в ФРГ.
В рамках Евросоюза ФРГ делает ставку на необходимость выработки единого курса в отношении талибов, надеясь, что это позволит мотивировать их к выполнению обозначенных выше условий развития политического процесса и гарантий прав граждан. Основой для этого стал разработанный Германией и Францией документ о сотрудничестве с «Талибаном», который был одобрен в начале сентября на саммите в Словении. Его основная идея состоит в том, что контакты с новыми властями Афганистана неизбежны, однако, «оперативное взаимодействие», как определил характер этого диалога глава европейской дипломатии Ж.Боррель, будет наращиваться в зависимости от поведения талибов, в том числе включения в правительство других политических сил. При этом было особо подчеркнуто, что это взаимодействие не равно дипломатическому признанию.
В более широком смысле ситуация в Афганистане составляет для ЕС основную мотивацию в том, что касается обеспечения для себя независимости от США и НАТО в военном отношении, что в практическом плане подразумевает создание европейских сил быстрого реагирования. Лоббирует эту идею руководство ЕС и Франция. Еще весной Берлин также был в числе сторонников данной идеи, однако в последнее время демонстрирует большую сдержанность. Это связано с несколькими группами причин. Первая состоит в том, что указанные силы, разумеется, будут общеевропейскими, но в большей степени на бумаге, поскольку не все страны-члены ЕС обладают одинаковыми возможностями в том, что касается вооруженных сил и расходов на оборону. Во-вторых, включение своего контингента в общеевропейское подразделение приведет к увеличению боевых задач Германии за рубежом, в то время как на фоне выборов в стране активизировались дискуссии, основной мыслью которых является, наоборот, сворачивание подобной активности. При этом наибольшую угрозу здесь ФРГ видит со стороны Франции, которая ищет способы снизить свою вовлеченность в Африке. Более того, ситуация там такова, что следствием вмешательства Бундесвера может стать заметный рост потерь среди военнослужащих, что составляет «красную линию» как для общества, так и для большинства политических сил.
В целом, на фоне создания «Талибаном» переходного правительства роль Германии в афганских делах возрастает. Это проявляется уже в том, что представители запрещенного движения открыто заявляют о желании видеть именно ФРГ среди стран, официально признавших их власть, а также оказывающих им финансовую поддержку. Однако упрочение германского влияния в регионе сопряжено с массой рисков, причем затрагивают они множество уровней от внутриполитической ситуации, на которую влияет угроза нового миграционного кризиса, спровоцированного бегством афганцев от талибов, до возможностей столкновения с Россией и Китаем, ростом влияния которых в афганских делах Ж.Боррель мотивирует необходимость контакта с «Талибаном».