Издание «Единый подход Турции к обеспечению безопасности». Часть 14.м

В 2020 году в турецкий свет появилась книга «Целостный подход Турции к обеспечению безопасности». В подзаголовке книги значится «От энергетики – к здравоохранению, от миграции до внутренней и внешней безопасности, многомерная национальная оборона».

Книга была издана компанией оборонно-промышленного комплекса STM и созданным при ней издательством Think Tech. Технологический мозговой центр.

Продолжаем разбираться с этим изданием. Часть 13 нашего обзора опубликована на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=79810.

Напомним, что мы остановились на рассмотрении раздела, который называется «Продовольственная безопасность и безопасность предложения в Турции и в мире». Продолжаем рассматривать этот раздел, привычным образом, по возможности, исключая информацию общего свойства, которая непосредственным образом не касается самой Турции.

Таким образом, следующий подраздел, который заслуживает наших слов, называется «Вклад Турции в деятельность Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН».

Цитируем:

«FAO (Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН – И.С.) — это организация с собственными ресурсами, созданная за счет взносов стран-членов. В организацию входят 193 страны, и Турция — одна из них. Согласно информации, предоставленной со стороны доктора Аишегюль Сельышык, количество проектов, в которых FAO сотрудничает с Турцией, и их региональное влияние увеличились в ее офисе, открытом в 2007 году в рамках «Соглашения с принимающей страной»».

И далее:

«С открытием субрегионального офиса в Центральной Азии при оперативной поддержке правительства Турции, способность Организации реагировать на национальные потребности и региональные приоритеты стран в этом регионе (Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан) в дополнение к Турции были усилены».

Ещё раз подчеркнем эту мысль турецких экспертов: в Турции был открыт оперативный офис, рассчитанный на региональный охват, который включает деятельность FAO не только на турецкой территории, но и на территории тюркских государствреспублик бывшего Советского Союза.

Таким образом, как подчеркивается турецкими экспертами, такая точка входа укрепила роль и самой организации на пространстве упомянутых государств. И, разумеется, речь идет о том, что сама Турция, получившая статус «регионального офиса» и «точки входа» укрепилась на упомянутом пространстве. Что, в условиях динамики развития последних лет, не стоит недооценивать, в качестве инструмента влияния Турции на постсоветском пространстве. Поскольку растущая актуальность темы продовольственной безопасности не должна вызывать ни у кого сомнения.

Как отмечается в Отчете, в рамках «Соглашения с принимающей страной» с правительством Турции в лице Министерства сельского и лесного хозяйства были инициированы две отдельные совместные программы, а именно Программа партнерства FAO — Турция (FTPP) и Программа FAO — Турция по лесному хозяйству (FTFP).

В рамках FTPP проекты по продовольственной безопасности и сокращению сельской бедности реализуются во всех странах субрегионального офиса Центральной Азии. При бюджетной поддержке правительства Турции в размере 10,1 млн долларов на первом этапе программы было реализовано 28 проектов.

Заметим, что указанная сумма, невзирая на то, что выглядит (особенно по отечественным меркам – И.С.) небольшой, тем не менее, не должна недооцениваться. Это – типичная турецкая практика того, что в обиходе называется «практика малых дел», когда отдающая сторона «отдает на копейку (условную, разумеется, сообразно масштабу проблемы – И.С.), а пиарит на миллион». А то, что турки – неплохие пиарщики, выжимающие максимальный КПД отдачи с любой вложенной турецкой лиры, мы полагаем, уже в особых обоснованиях не нуждается. Турция уже не раз демонстрировала успешные пиар ходы за последние годы – даже когда под ними, по факту, было не столь уж много сухого остатка.

Когда же мы говорим о турецком присутствии в Центральной Азии, то тут интерес Турции является первостепенным. А, следовательно, и работа по этому направлению ведется с особым акцентом.

Допустим, аналогичную активность Турция развивает и на пространстве Балкан, которое также рассматривает в качестве своей исторической зоны влияния, в которую следует возвращаться.

Однако, вернуться туркам туда крайне сложно, имея в виду, что та же рассыпавшаяся на куски новых независимых государств Югославия оказалась в поле куда как более сильного притяжения, чем может развить Турция, сообразно своим политическим и экономическим возможностям. С поправками, разумеется, и на свой исторический «бэкграунд» присутствия на Балканах.

Разумеется, речь идет о европейском притяжении и о той лидирующей роли, которую на Балканах заняла Германия, перебив турецкую «заявку» на то, чтобы стать одним из главных выгодоприобретателей от распада Югославии.

В частности, в прошлом, на страницах ИБВ, мы уже разбирались со статистикой на тему того как вырос, в сравнительном отношении, экспорт продукции из Германии и из Турции на Балканы. А, равно как и объем «инвестиционного захода» Германии и Турции в балканские государства – читай, установления контроля над опустевшими нишами бывшей югославской экономики. И напомним, что было там соотношение, которое по разным аспектам доходило до 1 к 10, разумеется, не в пользу Турции.

Это – объективная реальность на балканском пространстве, которая не оставляет Турции заметных пустот для того, чтобы можно было бы их собой заполнить. Регион продолжает вовлекаться в орбиту европейского влияния. Хотя и с парой нюансов: 1) нельзя отрицать и влияние Турции на Балканах, которое, все-таки, за последние годы заметно выросло, 2) Турции возможно наращивать свое влияние на Балканах не только прямо, но и используя фактор своего присутствия в Европе, в той же Германии, действуя таким образом «через голову» «лидера».

В чем-то, аналогичные рассуждения можно применить и по отношению к деятельности Турции на территории африканского континента, имея в виду Африку южнее Сахары. Там Турция реализует немалое количество проектов с акцентом на гуманитарную сферу, которая, с учетом особенностей региона, тесно пересекается и со сферой сельского хозяйства и животноводства. Читай, продовольственной безопасности.

Заметим, что отнюдь неслучайно президент Р.Т.Эрдоган проявляет столь ярко выраженный интерес к Африке, являясь одним из мировых лидером, наиболее часто посещающих африканские страны. И коронавирусная инфекция здесь абсолютно не является препятствием для того, чтобы турецкий лидер путешествовал бы в Африку. Просто приведем пример, что на момент написания данной публикации, с 17 октября анонсирован 4-дневный визит президента Р.Т.Эрдогана в три африканских страны: Анголу, Того и Нигерию.

Однако, вернемся в русло рассматриваемого нами издания.

Как оно указывает, в дополнение к странам Центральной Азии, упомянутым выше, африканские страны были включены в географический охват Соглашения по запросу Турции, и проекты, которые будут реализованы в Африке, особенно в рамках проекта «Мосты из Турции в Африку» (Bridges), получили финансирование в объеме 3 млн долларов.

Реализуемые Турцией проекты в Африке, помимо всего прочего, включают такие сферы экономики, как сельское хозяйство и животноводство.

В сфере сельского хозяйства определено восемь региональных проектов.

Если рассмотреть их названия, то становится ясно, как пишет издание, что «опыт Турции, в первую очередь, переносится в Центральную Азию».

Для этого при определении проектов, которые будут реализованы в странах Центральной Азии, выбираются области, где у Турции – наибольшие конкурентные преимущества.

В частности, одна из подобных проблем, где Турция располагает соответствующим опытом – это сокращение пищевых потерь и пищевых отходов. Еще один из проектов — растениеводство, защита генных ресурсов животных и растений в области сельского хозяйства.

Кроме того, проводятся исследования по укреплению продовольственной безопасности, то есть, по обеспечению устойчивости снабжения продуктами питания, а также по развитию институционального потенциала, связанного с этим.

Здесь в списке турецких партнёров значатся не только семь стран Центральной Азии, но и страны Организации экономического сотрудничества (ОЭС), такие как Иран и Пакистан.

Кроме того, есть проект по организации торговли с причерноморскими странами.

Есть также проекты по животноводству, включая, допустим, проект по уходу за животными и улучшению их содержания. Еще одно название, на которое можно обратить внимание — проект по борьбе с заболеваниями пшеницы.

Как отмечается рассматриваемым нами турецким изданием, поскольку Турция — очень хороша в этой области, её опыт может оказаться весьма востребованным.

В Министерстве сельского и лесного хозяйства Турции есть комитет FAO. Турецкое агентство мягкой силы — Турецкое агентство по сотрудничеству и координации (TIKA) — имеет статус наблюдателя в этом Комитете, в который также входят Управление стратегии и Министерство иностранных дел.

Цель турецкой работы состоит в том, чтобы – цитируем издание – «реализовать проекты, в рамках приоритетов целевых стран, которые добавят Турции (соответствующий) опыт, а также создадут эффект (можно перевести как создадут влияние, надо полагать Турции)».

Мы не раз писали уже на страницах ИБВ о том, каким образом Турции удается добиваться эффективности своих действий на ключевых для себя направлениях. Приведенный выше пример является весьма характерным, как отрабатывается та или иная тема турецкой государственной машиной.

Есть тема продовольственной безопасности и соответствующего сотрудничества Турции с целевыми для себя странами, среди которых первый приоритет – это, разумеется, Центральная Азия. А, кроме того, важным направлением является и Африканский континент.

На первый план при реализации этого проекта выведено профильное Министерство сельского и лесного хозяйства. К ним «подтянуто» Турецкое агентство по координации и сотрудничество (заметим, что, вряд ли, российское Россотрудничество вовлечено в подобного рода проекты, когда речь идет о работе России; Россотрудничество не имеет экономического измерения и это – большая проблема – И.С.).

При этом TIKA становится физическим исполнителем проектов, получая соответствующее проектное финансирование. То есть, экспертность идет от Министерства, геополитика – со стороны Министерства иностранных дел Турции. А физическая реализация и последующая отработка «мягкой силой» идет от TIKA.

Таким образом, выглядит межведомственная координация в турецком исполнении. Причем, здесь мы говорим лишь только о том, что находится на поверхности, не углубляясь в более глубокие связи, пронизывающие турецкие ведомства при реализации того или иного проекта и начинания.

Заметим ещё раз то принципиальное, фундаментальное отличие, которое существует в сферах деятельности турецкого агентства мягкой силы (Турецкое агентство по сотрудничеству и координации – TIKA) и российского агентства мягкой силы (Россотрудничество). Принципиальным является то, что TIKA занимается всеми видами проектов двустороннего сотрудничества и особое место среди них занимают проекты экономического свойства. За Россотрудничеством – только проекты культурно-гуманитарной направленности.

То есть, в то время, как TIKA, к примеру, получает финансирование на то, чтобы сделать какой-то из проектов в сфере продовольственной безопасности в той или иной среднеазиатской стране, Россотрудинчество с указанными странами может лишь организовать какие-либо культурные дни или же объявить конкурс на стипендии для обучения в российских ВУЗах.

Ничуть не умаляя значимости ни культурных дней, ни привлечения иностранных туристов, отметим, что отсутствие экономики в деятельности Россотрудничества моментально «деклассирует» российское агентство мягкой силы в его конкуренции с зарубежными аналогами.

В противоположность отечественному Россотрудничеству, Турецкому агентству по сотрудничеству и координации есть дело до любых проектов, реализуемых Турцией с зарубежными странами по государственной линии. Не случайно же присутствует слово «координация», которое распространяется и на то, что Агентство турецкой мягкой силы координирует действия Турции за рубежом между различными профильными ведомствами, иногда находясь на переднем крае, иногда держась в тени, но, неизменно, присутствуя во всех реализуемых проектах и начинаниях.

Ещё одним важным направлением продовольственной безопасности, о котором говорит турецкое издание, являются права на водные ресурсы.

Как отмечается изданием, как ожидается, к 2050 году уровень продовольственной безопасности снизится буквально вдвое (отдельный вопрос – это то, по какой методике была определена эта цифра; тем не менее, тренд – налицо: резкое снижение уверенности в том, что растущие в мире потребности в продовольствии будут удовлетворяться своевременно, в полном объеме и по разумным ценам – И.С.).

С другой стороны, как отмечается турецким изданием, с 2000-х годов в структуре ООН прилагаются большие усилия по тому, чтобы обеспечить защиту водных ресурсов, а, кроме того, ведутся дискуссии на тему того, что вода (доступ к воде) входит в понятие «права человека». Как комментируют эксперты турецкого издания, приблизительно с 2010 года, эти права на доступ и использование водных ресурсов, в большой мере, были признаны со стороны ООН.

При этом, что характерно, турецкие эксперты говорят о том, что Турция, с точки зрения доступа к водным ресурсам, уже находится в положении «бедной страны». И это рассматривается авторами издания в качестве фактора угрозы национальной безопасности для Турции. Процитируем авторов турецкого издания:

«В 2007 году в Анкаре была сильная засуха. В период с 2003 по 2009 год НАСА провело исследование бассейнов рек Тигр и Евфрат. Он конкретно показал, что в наших двух реках размером с Мертвое море наблюдается потеря воды. Существует проблема нехватки воды из-за изменения климата. То же самое и с засухой, которую мы пережили в 2007 году. Но Сирия и Ирак жаловались на нас на самых разных платформах. Однако, они не оглядываются на себя: управление водными ресурсами — очень важный аспект. Если в стране беспорядки, если есть конфликт, если идет гражданская война, если ее люди недовольны, у вас не будет доступа к таким базовым услугам. Вы не можете получить к ним доступ здоровым способом. Совершенно нормально, что упомянутые нами три физических, социальных и экономических элемента несовместимы. Таким образом, Турция ничего не может сделать на данный момент».

На самом деле, мы видим проблему, которая для Турции, чье население неуклонно растет является одной из базовых: речь идет о том, что у страны нет доступа, в достаточном объеме (если рассматривать вопрос с точки зрения безопасности и наличие запаса прочности – И.С.), к водным ресурсам уже на этом этапе развития страны. И сложно представить себе тот путь, идя по которому Турция может решить проблему. Для Турции, очевидно, неприемлем путь, по которому идут ближневосточные государства, когда строят на своей территории, в большом количестве, опреснительные установки морской воды. У Турции, говоря попросту, для этого нет «нефтяных денег».

62.88MB | MySQL:102 | 0,514sec