Сбывается предсказанное британским исследователем Судана Алексом де Ваалом февральское «состояние повышенной напряженности», связанное с ожиданием выдачи МУС ордера на арест Омара аль-Башира.

Немецко-суданский вектор этой напряженности выражается в активном обмене визитами официальных лиц. Прибывшего в Берлин (11.02.2009) главу внешнеполитического суданского ведомства Денга Алора Куолу (Deng Alor Kuol) привело в ФРГ желание обсудить гуманитарную ситуацию в Дарфуре, состояние миротворческих миссий ООН в Судане и совместную работу Судана с Международным уголовным судом (МУС). О подробностях — каковы же, по мнению Куолы, эти ситуация, состояние и совместная работа — на сайте МИДа ФРГ не сообщается. По инициативе посланца аль-Башира был обсужден также круг проблем, связанных с влиянием международных экономических и финансовых кризисов на хозяйство развивающихся стран, с сотрудничеством ЕС со странами Африки и региональным сотрудничеством в районе Африканского Рога.

На прошедшей на следующий день (12.02.2009) встрече глав МИДов двух стран отмечалось, в частности, требование к Судану со стороны Ф.-В. Штайнмайера «более широкого сотрудничества с международным сообществом». Озабоченный тревожной гуманитарной ситуацией в Дарфуре, он сказал, что суданское правительство должно сделать все, чтобы обеспечить международным организациям доступ к беженцам и доставлять им самое необходимое. Кроме того, Штайнмайер выразил озабоченность действиями правительства Судана и повстанческих групп в связи с продолжающимся насилием в Дарфуре, чем, вероятно, сильно озадачил своего собеседника: по устоявшемуся мнению официального Хартума, никакого насилия в означенном регионе нет. Одновременно глава немецкого МИДа положительно оценил инициативу Катара как хорошую возможность в качестве первого шага к прекращению огня и осуществлению на этой основе второго этапа — достижения устойчивого мирного соглашения по Дарфуру. Однако это возможно только в условиях компромисса и мира со стороны правительства и повстанцев.

Что касается ситуации в Международном уголовном суде в Гааге, то федеральный министр призвал Судан укреплять сотрудничество в рамках соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН. Напомним, что речь идет прежде всего о резолюции № 1593 СБ ООН от 31.03.2005, которая отследила ситуацию в Дарфуре с 1.07.2002 и дала ей вполне определенную правовую оценку.

«Мы ожидаем также, что Судан будет уважительно относиться к прежним и последующим решениям Международного уголовного суда», отметил он.

Здесь необходимо пояснение: глава МИДа ФРГ имел в виду подготовленные в феврале 2007 и июле 2008 гг прокурором МУС документы по фактам деятельности государственного министра внутренних дел (апрель 2003 – сентябрь 2005, с 2006 – государственный министр по гуманитарным вопросам) Ахмада Мухаммада Харуна (Ahmad Muhammad Harun), ордер на арест выдан 2.05.2007, и лидера «Джанджавида» Али Кушайбы (Ali Kushayb), ордер на арест выдан 2.05.2007, а также на суданского президента Омара аль-Башира (14.07.2008, ордер ожидается со дня на день) по обвинению их в геноциде, преступлениях против человечности, военных преступлениях. Правда, указывает Sueddeutsche Zeitung (12.02.2009), президент Судана подчеркивает в беседах с журналистами, что геноцида не было, поскольку никто не нашел массовых захоронений гражданского населения. Немецкие эксперты считают, что список деяний аль-Башира будет не менее внушительным, чем список его ближайших соратников. В ордере на арест Ахмада Харуна, к примеру, перечислены такие факты, как совершенный «в рамках кампании по борьбе с повстанцами ряд нападений на города Кодум, Биндиси, Мукджар, Аравала и прилежащие районы в течение продолжительного периода времени… по меньшей мере с 2003 по 2004 гг., хотя в этих городах не было никакой повстанческой деятельности и гражданское население не принимало никакого активного участия в боевых действиях». Отмечается также, что Харун не только знал о нападениях формирований «Джанджавида» на гражданских лиц, о грабеже городов и деревень, но и поощрял продолжение подобных действий, что подтверждал в своих публичных выступлениях. Нападения сопровождались уничтожением имущества, насильственным перемещением и преследованиями, в том числе убийствами, изнасилованиями.

Ордер на арест Али Кушайба также содержит внушительный перечень противозаконных деяний против гражданских лиц из племен фур, загава и масалит. (Сам Кушайба — вождь племени тайша, хотя мать его из племени дангауи.) Будучи по званию акид аль-огадой (полковник полковников), то есть «одним из наиболее высокопоставленных руководителей в племенной иерархии в регионе Вади Салих… с августа 2003 по … март 2004 командовал тысячами боевиков формирований ополчения «Джанджавид»… вербовал боевиков, финансировал и вооружал», отдавая приказы уничтожать, грабить, преследовать гражданское население в указанных выше городах. Счет насильственно перемещенных идет на десятки тысяч, убитых — на сотни. Уничтожалось не только домашнее имущество, но и посевы и фермы.

Понятно, что все эти факты либо категорически отрицаются суданским руководством, либо вольно интерпретируются и маскируются уже известной формулировкой «борьбы с повстанцами за торжество суданской демократии».

Попутно отметим, что Судан не является государством — участником МУС, хотя ряд его соседей (Уганда, Демократическая Республика Конго, Центральноафриканская Республика и Чад) ратифицировали соглашение об участии в его работе, а всего таких участников к декабрю 2008 г. было уже 108. Отказ от участия в МУС — сам по себе косвенно подтверждает, что с демократией в данной стране, мягко говоря, не совсем благополучно.

Что же говорить о Судане, имеющем печальный опыт более чем 20-летней гражданской войны, гуманитарного и правозащитного кризиса. Штайнмайер дал понять высокому суданскому гостю, что международное сообщество заинтересовано в стабилизации ситуации как за счет посредничества между конфликтующими сторонами, так и за счет массовых гуманитарных услуг.

О том, как отреагировал Куола на сообщение Ф.-В. Штайнмайера, не сообщается, поэтому непонятно, насколько близко принята официальным Суданом позиция Берлина и услышана ли она вообще.

Одновременно федеральный министр проинформировал о ходе выполнения Всеобъемлющего мирного соглашения Север-Юг (Comprehensive Peace Agreement / CPA). «2009 год, — сказал Штайнмайер, — для юга Судана является решающим. Важной вехой для него станут выборы, условия для которых сегодня следует создавать в срочном порядке. В создании этих условий примут участие и эксперты немецкого внешнеполитического ведомства, о чем уже отданы соответствующие распоряжения главы МИДа ФРГ».

Приветствуя предложение суданского правительства в деле активизации двусторонних отношений (сущность этих отношений не обнародована), Ф.-В. Штайнмайер отметил, что содействие им окажет мидовский государственный министр Гернот Эрлер (Gernot Erler), и в Судане политические переговоры будут продолжены.

Судя по оперативности Г. Эрлера, который вылетел в Хартум уже в воскресенье, 15.02.2009, и по срокам поездки — она рассчитана на четыре дня, речь идет о сверхважном задании и длительном переговорном процессе. Он включает, по предположению немецких экспертов, детальное обсуждение с руководителями Судана и с повстанцами условий мирного соглашения как первого шага к продолжительной стабилизации обстановки. В сообщении МИДа ФРГ указан круг лиц, с которыми будут проведены политические консультации в Хартуме. Это вице-президент Али Осман Таха (Ali Osman Taha), советники президента Атабани и Нафи Али Нафи (Atabani и Nafie Ali Nafie), руководители ооновских миссий в Судане UNMIS и UNAMID. Предусмотрены также беседы с представителями суданского гражданского общества.

В официальном сообщении МИДа говорится, что «переговоры будут сосредоточены на решении двусторонних, гуманитарных и регионально-политических вопросов, особенно касающихся конфликта в Дарфуре». Запланированы встречи Г. Эрлера в южносуданской Джубе при участии южносуданского вице-президента Рика Мачара Тени (Rieck Machar Teny) с немецкими военными наблюдателями при UNMIS, а также с представителями южносуданского правительства и гражданского общества. Главными пунктами обсуждения будут, как уже указывалось, вопросы немецкого участия в хозяйственном преобразовании южного Судана, подготовка к выборам 2009 г. и роль угандийской повстанческой организации Lord Resistance Army (LRA).

У обмена визитами высоких официальных лиц с периодом в считанные часы есть свои особенности.

Во-первых, о них не обмолвилась ни одна газета — ни в ФРГ, ни в Судане. Вся информация выложена на сайте МИДа ФРГ. Учитывая важность обсуждаемого круга вопросов, это выглядит по меньшей мере странно.

Во-вторых, ситуация с подобными контактами напоминает положение 2,5-летней давности, только в зеркальном отображении — сначала в мае 2006 г. государственный министр при федеральном министре иностранных дел Г. Эрлер посетил Хартум для бесед с суданским правительством и Дарфур для изучения актуального состояния. Затем, в августе 2006 г., в Судан приехал Гюнтер Нооке (Guenter Nooke), уполномоченный федерального правительства по правам человека и гуманитарной помощи, который акцентировал свое внимание на положении в Дарфуре и южном Судане. И только после этого, в сентябре 2006 г., все обсудив и уладив, в рамках международных усилий по получению согласия суданского правительства на миссию ООН в Дарфуре федеральный министр иностранных дел Ф.-В. Штайнмайер встретился со своим суданским коллегой Ламом Аколем (Lam Akol). Сейчас, напомним, все было сделано наоборот.

В-третьих, вновь была подчеркнута особая роль ФРГ в деле улаживания конфликтов. Это указывает на то, что правительство ФРГ благодаря усилиям высоких официальных лиц продолжает, насколько это возможно, содействовать снижению гуманитарных рисков. Налицо последовательность миротворческого курса, привлекающая внимание конфликтующих в Судане сторон. К примеру, на конференции стран — доноров Судана (Осло, апрель 2005) федеральное правительство обещало продолжить гуманитарные обязательства. Для поддержки в Судане мирного процесса Север-Юг федеральное правительство в марте 2006 г. инициировало так называемое эволюционное сотрудничество с частично-автономным южным правительством. И подобных примеров немало.

В-четвертых, федеральное правительство остается принципиальным в вопросе оценки происходящего в Дарфуре Оно, напомним, стало одним из первых правительств в мире, которое резко осудило образ действия суданской армии и милиции, поддерживающей суданское правительство Эта позиция ФРГ неизменна в течение ряда лет. К примеру, расправа властей Судана с гражданским населением послужила поводом для требований Германии в лице ее тогдашнего главы МИДа Й. Фишера о создании независимой следственной комиссии. Это в конечном счете привело к созданию перечня преступлений в Дарфуре и списка подозреваемых в совершении всех видов насилия в данном регионе. В ходе визита в Хартум (июль 2004) Й. Фишер лично передал требования Германии относительно конфликта в Дарфуре суданскому правительству На конференции стран — доноров Судана (Осло, апрель 2005) Хильдегард Мюллер (Hildegard Mueller), государственный министр при А. Меркель, подчеркнула, что нормализация отношений с суданским правительством возможна лишь тогда, когда будет прекращено насилие в Дарфуре и суданское правительство подчинится требованиям Совета Безопасности ООН.

В-пятых, указанный обмен визитами происходит на фоне непрекращающегося насилия в Дарфуре. Напомним, что 14 января с.г. Совет Безопасности ООН принял решение по истечении мандата Eufor 15 марта с.г. заменить 3,3 тыс. европейских миротворцев на 5,2 тыс. «голубых касок», которые будут решать все те же задачи, связанные с защитой беженцев из Дарфура, на востоке Чада и северо-востоке ЦАР, а также перемещенных лиц в Чаде и ЦАР. В том, что задача эта не просто сохраняет силу, а является более чем актуальной, убеждает новая эскалация насилия, предпринятая суданским правительством. Так, в начале февраля с.г разразился новый спор между командованием Миссии ООН — Африканский союз в Дарфуре UNAMID и официальным Хартумом. Суданское правительство потребовало вывода миротворцев из района Мухаджирии, где они охраняют свыше 10 тыс. вынужденно перемещенных лиц.

Хартум продолжает новые акты насилия, что, к примеру, было недавно продемонстрировано бомбардировкой силами ВВС Мухаджирии, уже, судя по официальным сообщениям, освобожденной от повстанцев. Президенту не нужны свидетели новых военных преступлений в Дарфуре, а прокуратуре в Гааге — дополнительные документы об этих преступлениях: достаточно тех, которые уже собраны, подчеркивает мировая пресса. Немецкая общественность с пониманием воспринимает сообщения о том, что МУС в ближайшее время удовлетворит просьбу прокурора МУС о выдаче ордера на арест суданского президента. Независимо от того, будет вынесено это решение или нет, важно отметить: мир стоит на пороге небывалого в юридической практике прецедента. Омар аль-Башир становится первым действующим главой государства, против которого международным сообществом выдвинуто обвинение в планомерном истреблении народа собственной страны.

Отчего этот прецедент необходим, задают вопрос немецкие эксперты и сами пробуют на него ответить.

Первое. Одна из величайших в начале нового столетия гуманитарных катастроф в мире продолжается. Мировое общественное мнение, располагая доказательствами военных преступлений хартумского режима против мирного населения своей страны (более того, впечатляющие данные о жертвах и пострадавших позволяют говорить о геноциде суданского народа), склонно считать, что в значительной степени повинно в эскалации насилия и преступлениях против мирных граждан правительство Судана.

Второе. Конфликт Дарфура вышел за пределы Судана и распространился на пограничные области Чада, Центральноафриканской Республики и Уганды Он потерял географические границы Судана и дарфурским называться может лишь условно. Так обозначен тотальный геноцид суданского образца, распространяемый на регион, населяющий в общей сложности 80 млн человек, если говорить о вышеназванных странах. Однако будем иметь в виду, что Судан граничит с девятью африканскими государствами и вдобавок имеет выход к Красному морю, за которым в считанных километрах расположена Саудовская Аравия. Поэтому он рассматривается федеральным правительством как многолетний фактор дестабилизации на довольно большом пространстве. Это в свою очередь провоцирует на насилие готовое к таковому бедствующее население большинства стран-соседей. В этом смысле официальный Судан и его президент несут полную ответственность не только за преступления против мирных сограждан, но и за континентальные последствия этих преступлений.

По существу, вариант аль-Башира может быть воспринят африканскими странами как римейк недавней истории с Джозефом Кони из Уганды, с которой Судан граничит на юге. Эта личность претерпела несколько трансформаций еще в земной плоти: католический священник, повстанец, воплощение Святого Духа и предводитель Армии сопротивления Господа (LRA), которая контролирует северную Уганду и часть Судана. По единственному определению Луиса Морено Окампо, главного прокурора МУС, Д. Кони — преступник хотя бы потому, что принудительно рекрутирует в свою LRA детей Это уже уголовно наказуемое деяние. Всего же, по обнародованной в обвинительном заключении 13 октября 2005 г. информации о Кони, общий перечень обвинений в его адрес насчитывает 33 пункта. Из них 12 являются преступлениями против человечности, они включают убийство, порабощение, сексуальное порабощение и изнасилование Есть также 21 обвинение в военных преступлениях, в том числе убийства, жестокое обращение с гражданскими лицами, умышленные нападения на гражданское население, грабежи, попытки изнасилования. Окампо заявил, что «Кони предлагал похищенных девушек в качестве награды для своих командиров».

Угандийцы, отпраздновавшие было выдачу ордена на арест Кони, были сильно разочарованы тем, что самих мер по его изоляции не последовало. Мало того, Джозеф Кони заявлял на встречах с политическими и религиозными деятелями северной Уганды, что не готов предстать перед судом в МУС, поскольку он не сделал ничего дурного. Его, мол, боятся даже пули, поскольку он, наученный сестрой-колдуньей, способен останавливать их полет. Данное обстоятельство не помешало США 28 августа 2008 г. включить Кони в список глобальных террористов. По сообщению ВВС (29.12.2008) и по данным Организации Объединенных Наций, во время празднования Рождества под эгидой римско-католической церкви (42% общего числа верующих в Конго) в Фарадже, Демократическая Республика Конго, были убиты 189 человек и похищены 20 детей Следы преступления ведут к Джозефу Кони, который в составе вооруженных формирований, включавших армейцев Уганды и Судана, решил таким образом устрашить местных повстанцев, кстати сказать, единоверцев.

Еще один двойник Джозефа Кони — Томас Лубангу, бывший шеф милиции из Конго, который в 2002-2003 гг. не только принудительно рекрутировал в армию детей до 15 лет, но и систематически их насиловал, не делая исключения ни для девочек, ни для мальчиков. Сейчас в Гааге разворачивается судебный процесс, рассматривающий эти вопиющие факты, представленные все тем же Луисом Морено-Окампо. По свидетельству Die Welt (26.01.2009), прокурор МУС выступает за то, чтобы насильник и по совместительству основатель политической партии «Союз конголезских патриотов» (UPC) Т. Лубангу получил «наказание такой степени тяжести, которое близко к максимуму».

Склонность к созданию тотальных режимов плодит таких одиозных, ни перед чем не останавливающихся людей, как Джозеф Кони, Томас Лубангу и Омар аль-Башир, которые оказались, что называется, под одной крышей — Международного уголовного суда в Гааге, а их дела — в соседних папках: известно, что МУС занят изучением ситуации в Демократической Республике Конго, Центральноафриканской Республике, Уганде и суданском Дарфуре.

Официальный Судан обвиняет западные СМИ в раздувании конфликтной ситуации и называет собственное число погибших в Дарфуре — 10 тыс. вместо 300 тыс., по оценкам экспертов ООН. Хартум отклоняет сообщения о неминуемом ордере на арест как «слухи», подчеркивает газета Sudan Tribune, а советник президента Мустафа Исмаил заявил, что эта новость — еще одно свидетельство того, что МУС является «политизированной» и «сотрудничает с западными кругами». Судан находится в состоянии повышенной готовности в связи с обвинениями по десяти пунктам, представленным прокурором Луисом Морено Окампо в середине июля 2008 г. против президента Омара аль-Башира. Это три пункта — преступления по обвинению в геноциде, пять пунктов — преступления против человечности и два пункта — убийства.

По существу, обвинение Морено Окампо сводится к тому, что аль-Башир возглавил кампанию по избавлению от африканских племен в Дарфуре. Как указывает Sudan Tribune, 13.02.2009 высокое официальное лицо в США сообщил Associated Press на условиях анонимности, что, как ожидается, ордер на арест аль-Башира будет опубликован до конца текущего месяца.

Конечно, можно себе представить положительный результат выдачи ордера на арест. Однако международные эксперты предостерегают от всякого рода негативных последствий В частности, выключив фактом ареста аль-Башира из числа ведущих политических игроков, можно предположить и дальнейшую, если не в худшем объеме, эскалацию насилия в Дарфуре и сопредельных регионах других африканских государств, финансирующих, как известно, значительную часть суданских повстанцев. Некоторые элементы вооруженной оппозиции могут принять это как зеленый свет для принятия военных мер, считает хорошо знакомый с дарфурской проблемой британский исследователь Алекс де Ваал (Alex de Waal). «Моя точка зрения, — говорит он, — состоит в том, что риск достаточно серьезен. Все заинтересованные стороны, а это прежде всего Совет Безопасности ООН и ведущие иностранные государства, будут искать пути для того, чтобы проигнорировать ордер на арест. Все они будут рады, если будет обнаружен путь мирного и упорядоченного урегулирования этого вопроса с президентом Баширом».

С одной стороны, международное сообщество не может равнодушно взирать на страдания жителей Дарфура как внутри этого региона, так и живущих за его пределами и постоянно, в течение многих лет, испытывающих голод, нужду и лишения, пока вооруженные формирования ведут бои за власть, природные ресурсы и за большие деньги от их продажи.

С другой стороны, жертвы хартумского режима не только в Дарфуре, но и по всей стране должны убедиться, что правосудие осуществляется. Это их основное право, и никто не должен лишать их этой возможности. Однако никто не может гарантировать, что ордер на арест, выданный МУС, способен изменить эту катастрофическую ситуацию и что демократия суданского образца, которую демонстрирует аль-Башир, не будет «усовершенствована» его последователями из числа сегодняшних политических противников.

Можно посадить на скамью подсудимых главу государства. Но как ослабить в том же государстве, уже без аль-Башира у власти, высокий потенциал для возобновления вооруженных конфликтов — перед такой задачей поставлено мировое сообщество. Послужит ли решению этой задачи правосудие, большой вопрос.

В то время как государственный министр МИДа ФРГ Гернот Эрлер пытается решить в Хартуме и Джубе вопросы будущего Дарфура и судьбу суданского режима в целом, главный прокурор МУС Луис Морено Окампо в Гааге остается при своем мнении. Он ясно высказал его в начале февраля с.г. в Йельском университете: «Лица, обвиняемые судом, должны быть арестованы. Они не могут быть партнерами за столом переговоров».

Совершенно очевидно, что ведомство Морено Окампо, в которое входят, кроме него, три криминалиста мирового класса — Фато Бензуда, Беатрис ле Фрапер ду Хеллен и Мишель де Шмедт, — намерено довести работу до конца и сделать все, чтобы получить ордер на арест суданского президента. Их совершенно не волнуют дипломатические договоренности высоких официальных лиц ФРГ и Судана. Об этом свидетельствует 9-минутное интервью Луиса Морено Окампо, размещенное на сайте Deutsche Welle.

При этом немецкие эксперты отмечают, что сама по себе вера в спасение извне — в данном случае, надежды на осуждение преступника высокого ранга или на эффективность «голубых касок» — может быть, тактически оправдана, но стратегически неверна, поскольку судьбу страны, ее политического курса должны определять все же сами суданцы. Судан, как и любая другая страна, должен принимать ценности в области прав человека, если он желает стать частью международного сообщества. Он обязан понимать, что эти ценности являются повсеместными нормами. В условиях Судана, живущего много лет в условиях военной диктатуры, это сделать сложно, однако необходимо. Суданский народ, если он хочет влиться в международное сообщество, должен сам уметь принимать решение относительно того, как поступать с тиранами.