Сразу отметим, что нефть была обнаружена на территории Судана более тридцати лет назад. Подтвержденные запасы составляют 1,6 млрд. баррелей.
Кроме того, это государство располагает разведанными, но пока не разрабатываемыми запасами природного газа, которые составляют, по оценкам экспертов, 84,95 млрд. кубометров.
В совокупности эти факторы делают Судан едва ли не самой заманчивой страной Северо-Восточной Африки. Однако чтобы эти привлекательные параметры из пассива перешли в актив, прежде всего, требуются внушительные инвестиционные вложения. Несмотря на большое количество различных политических, экономических и правовых рисков, с которыми может столкнуться иностранный инвестор при капиталовложении в топливно-энергетический комплекс (ТЭК) Судана, Китай вот уже несколько лет активно продолжает наращивать свою деятельность в нефтяном секторе суданской экономики.
Все шаги Китая по укреплению связей с африканскими странами в целом и с Суданом в частности имеют три цели.
Во-первых, наладить надежные поставки энергетических и минеральных ресурсов. Во-вторых, снизить влияние на континент Тайваня (он сотрудничает с 6 из 26 стран, с которыми Китай поддерживает полноценные дипломатические отношения). В-третьих, усилить быстро растущее мировое влияние Китая.
В последнее время Пекин приступил к реализации ряда инициатив, призванных обеспечить долгосрочные поставки нефтяного сырья из одной из самых перспективных в этом отношении стран африканского субконтинента.
Достаточно напомнить, что еще в 1998 году почти 50% всего суданского экспорта приходилось на четыре страны: Саудовскую Аравию (23,4%), Италию и Великобританию (каждой по 10%), Германию (5,4%). Важнейшими поставщиками продукции в Судан являлись также арабские страны, лояльные США. На них приходилось 28% суданского импорта. Доля Саудовской Аравии составляла 15,5%, Египта – 2,9%. На страны ЕС приходилось 23,5%, это в основном на Великобританию – 7%, Францию – 6,7%, Италию – 6%. Среди прочих стран выделялись Китай (13,8%) и Япония (4,5%).
Однако сегодня эти показатели и страны-участницы совершенно иные. Среди импортеров в Судан уже не первый год с большим отрывом лидирует Китай, поглощающий более 50% всего экспорта из Судана.
Важно отметить, что Китай, помимо прочего, является стратегическим инвестором в разработку нефтяных полей юга Судана. Причем если на рубеже ХХ–XXI веков в инвестировании нефтяной промышленности Судана шла примерно равная конкурентная борьба между Индией и КНР, то сейчас акценты в этом вопросе, по понятным причинам, сместились на Китай, хотя совсем отказываться от индийских и малайзийских инвестиций суданская экономика не спешит.
Примечательно, что для продвижения своих нефтяных интересов в Судане Китай очень искусно и действенно использовал рычаги в ООН. Так, КНР, воспользовавшись правом постоянного члена Совета Безопасности ООН, блокировала принятие резолюции, осуждающей геноцид в суданской провинции Дарфур. С чем это связано?
Дарфур является главным полем битвы в соперничестве двух государств-«тяжеловесов» Китая и США. На кону – получение контроля над богатейшими нефтяными запасами.
Анализируя случай с Дарфуром, расположенным в западной части Судана, становится понятно, что наступила, если хотите, новая «холодную война» за нефть. Почему?
Прежде всего, резкое повышение спроса на «черное золото» в Китае, обусловленное его бурным экономическим ростом, привело, как это ни парадоксально, к началу агрессивной государственной политики в долларовой дипломатии.
Обладая более чем 1,3 трлн. долларов в своих резервах в Народном Национальном Банке Китая, Пекин сегодня проводит активную нефтяную геополитику. Африка находится в центре внимания, а территория Судана является приоритетной.
Следует особо отметить, что в борьбе с США за ресурсы Судана китайская энергетическая дипломатия выглядит, на наш взгляд, предпочтительнее. В его пользу говорит и использование кредитов безо всяких условий для получения доступа к суданским сырьевым богатствам. Подобный ход является очень эффективным и сводит типичную американскую политику с контролем через Всемирный банк и МВФ на нет. Кому нужно болезненное врачевание от МВФ, когда Китай безвозмездно предоставляет льготные условия?
Кредиты, предоставляемые Китаем, идут на такие составляющие суданской инфраструктуры, как дороги, больницы, школы. И при сравнении представляют собой разительный контраст с жесткими требованиями МВФ и Всемирного банка. Более того, в отличие от последнего (де-факто инструмента внешней экономической политики США), Китай дальновидно не обуславливает свои кредиты.
В итоге подобная энергетическая дипломатия Китая привела к несерьезным обвинениям со стороны США, что КНР пытается «обезопасить свои источники нефти», как будто бы американская Realpolitik сама не занималась этим все последнее столетие.
Таким образом, США не просто терпят неудачу в Судане, они серьезно проигрывают китайским «игрокам» на стратегически важном энергетическом поле.
Каковы же достигнутые успехи Китая в привлечении своих инвестиций в ТЭК Судана?
Китайская национальная нефтегазовая корпорация (КННК), являясь крупнейшим иностранным инвестором в Судане с 5 млрд. долларов, вложенными в разработку месторождений нефти, входит в число 3 из 4 консорциумов, добывающих нефть в Судане, а именно:
1. Консорциум СNРОС, основное суданское месторождение Mugland, доля Китая — 40%, ежедневная нефтедобыча — 200 тыс. баррелей в сутки;
2. Консорциум Petroenergy, блок 6 в Дарфуре, доля Китая — 95%, ежедневная нефтедобыча — 42 тыс. баррелей в сутки;
3. Консорциум Petrodar, месторождение Melut, доля Китая — 47%, ежедневная нефтедобыча — 210 тыс. баррелей в сутки.
Данные три консорциума добывают 95% суданской нефти, из них 43% — Китай. Помимо КНР большие доли в нефтедобыче принадлежат Малайзии (30%) и Индии (25%). Только по официальным подсчетам, начиная с 1999 года, Китай инвестировал в суданскую экономику, по меньшей мере, 15 млрд. долларов. Кроме того, Китай владеет 50% акций Хартумского НПЗ (производственная мощность 100 тыс. баррелей в сутки) совместно с суданским правительством.
КННК построила нефтепровод от своих концессионных блоков 1, 2 и 4 в южном Судане к новому терминалу в Порт-Судан на Красном море, где нефть грузится на танкеры для Китая. Восемь процентов китайской нефти сейчас идет из южного Судана. Китай выбирает до 65 — 80% ежесуточной добычи суданской нефти.
Опередив Японию и став вторым в мире импортером нефти после США, Китай с ростом своего спроса на нефть (около 30% в год) в скором времени вполне может обойти США в этом аспекте. И предпосылки для этого есть.
Учитывая сегодняшние темпы двустороннего сотрудничества Китай-Африка, к 2010 году, по прогнозам, можно ожидать от них объема торговли в 100 млрд. долларов. Если этого удастся достичь, то КНР опередит по данным показателям США.
Однако в перспективных планах США намерены в период до 2015 года увеличить африканскую долю своего импорта нефти с нынешних 15% до 25%.
Таким образом, детально проанализировав наиболее важные и значимые аспекты энергетической политики и дипломатии Китая в отношении Судана, можно прийти к следующим выводам.
Первое. Китайские компании будут продолжать увеличивать динамику своей деятельности в ТЭК Судана. Связано это, прежде всего, с тем, что энергетическая политика Китая в Судане является своеобразной лакмусовой бумажкой в двусторонних американо-китайских отношениях.
Второе. Китайские инвесторы не оставляют без внимания не только нефтяные, но другие возможные энергетические проекты. Причина в том, что на территории Судана имеются весьма внушительные запасы природного газа.
Принимая во внимание острый дефицит природных ресурсов в самом Китае и отсутствие реальной альтернативы углеводородам как источнику энергии в мире, становиться понятным, что китайская сторона пренебрегать такими запасами не будет.
Третье. В ближне- и среднесрочной перспективе Китаю, по всей вероятности, удастся, успешно разыграв суданскую козырную карту, утвердить свой авторитет в других государствах региона и продолжить четко и планомерно осуществлять положения так называемой стратегии китайской экспансии в Африке. Основой этой глобальной политико-экономической программы является «энергетический фактор».