К итогам визита наследного принца Абу-Даби шейха Мухаммеда бен Заида в Анкару на фоне проблем в турецкой экономике

Турция стремится увеличить валютные резервы своего Центрального банка по крайней мере на 5 млрд долларов в рамках соглашения о свопе с Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ), сообщил высокопоставленный турецкий чиновник  26 ноября. Это собственно был главный итог визита наследного принца Абу-Даби шейха Мухаммеда бен Заида в Анкару на прошлой неделе. В дополнение к меморандуму о взаимопонимании по укреплению торговых, энергетических и экологических связей были также подписаны в основном соглашения о намерениях между Суверенным фондом благосостояния ADQ и Фондом благосостояния Турции и Инвестиционным офисом президента. Они включали:

  • Меморандум о взаимопонимании по стратегическому сотрудничеству подписан ADQ и Фондом благосостояния Турции, которые подписали еще один меморандум о создании фонда для инвестиций в турецкие технологические компании.
  • Соглашение, подписанное с портовой компанией Абу-Даби, регулирующее инвестиции в порты и логистику. Это принципиальная сфера деятельности Абу-Даби.
  • Еще один, документ устанавливающий сотрудничество между фондовыми биржами двух стран.
  • Соглашение о намерениях между ADQ и Инвестиционным офисом президента, охватывающее прямые инвестиции и сотрудничество в Турции в области энергетики, нефтехимии, технологий, транспорта, инфраструктуры, здравоохранения, финансовых услуг, продовольствия и сельского хозяйства. Они включают в себя прежде всего инвестиции в существующие и новые проекты по возобновляемым источникам энергии в Турции.
  • Соглашения о сотрудничестве между ADQ и турецким конгломератом Kalyon Holding в области энергетики, инфраструктуры и транспорта, а также с турецкой CCN Group в области здравоохранения. В последних случаях речь идет о покупке серьезной доли акций этих компаний, что выгодно с точки зрения слабой лиры.

То есть, прежде всего, в центре переговоров с ОАЭ — это  целевой транш в рамках поддержки курса турецкой лиры.  При этом пока говорить об условиях такого спота рано.   Как мы и сообщали ранее, ОАЭ пока не торопятся сильно вкладываться в Турцию, а тем более, спасать ее национальную валюту просто так.  Обе страны ранее на прошлой неделе подписали пока только техническое соглашение, которое позволяет Анкаре обменивать турецкие лиры на  дирхемы ОАЭ. «Переговоры в ближайшие дни согласует сумму, но наша первоначальная оценка заключается в том, что это будет сделка на сумму не менее 5 миллиардов долларов», — сказал чиновник. Добавим, что это далеко не 100 или 10 млрд долларов, о которых говорили первоначально турецкий президент Р.Т.Эрдоган и чиновники на разных уровнях. Между тем, в издании Hurriyet со ссылкой на высокопоставленного чиновника турецкой экономики говорится, что своповая линия — соглашение между двумя центральными банками об обмене валютами — должна была первоначально составить не менее 10 млрд долларов, но в  последнюю минуту Абу-Даби сократил ее в два раза и оговорил ее рядом условий, которые выходят в ряде случаев за чисто экономические рамки. И при этом речь идет, прежде всего, не о прямых инвестициях в турецкую экономику, а в своей бОльшей части – об адресном кредите Центральному банку Турции в рамках поддержания курса лиры. Если совсем грубо, то такое соглашение в случае его реализации означает серьезный клинч в отношениях Турции со своим традиционным региональным партнером в лице Катара и серьезное снижение уровня региональной поддержки «Братьев-мусульман». Более того, эта сумма в 5 млрд долларов, если она и будет в конечном счете согласована, будет приходить траншами в течение нескольких лет, что делает реальным сценарий ее замораживания в случае невыполнения Анкарой своих обязательств. Власти Турции акцентируют внимание на том, что сделка дополнительно позволяет Абу-Даби вносить прямые депозиты в долларах США в Центральный банк Турции на фоне валютного кризиса в Турции. ОАЭ в прошлом делали аналогичные депозиты в долларах США в Центральный банк Египта с многолетним сроком погашения. Но Египет по уровню своих союзнических отношений с ОАЭ не идет ни в какое сравнение с Турцией. Даже Судан пока получил только очень малую часть эмиратских кредитов на поддержание своего фунта, несмотря на то, что там у власти находятсмя проэмиратские военные.   Таким образом, можно констатировать, что новая политика Абу-Даби заключается в попытке вбить клин между своими региональными оппонентами в лице Турции и Катара, путем подвешивания Эрдогана на своповый «крючок». На кону в данном случае для турецкого лидера стоит сохранение власти, и, как показывает практика, ради этого он готов менять свой политический курс по десять раз на дню.  Сейчас он готов снова «торгануть» своими принципами, имея в виду за счет сделки с ОАЭ сохранить низкие процентные ставки (а это стимулирует экономический рост и снижение безработицы) и одновременно укрепить турецкую лиру. При этом никто не рискнет предположить, как себя поведет Эрдоган после своей новой победы на выборах.

Турция катастрофически  нуждается в иностранных инвестициях на фоне рекордного снижения курса турецкой лиры по отношению к доллару США, главным образом из-за «крестового похода» президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана против процентных ставок. Лира сейчас стоит примерно на 70%меньше, чем пять лет назад и упала примерно на 10% по отношению к доллару на прошлой неделе после того, как президент Эрдоган выступил в защиту недавнего снижения ставок и пообещал выиграть свою «экономическую войну за независимость», несмотря на широкую критику и призывы изменить курс. Курс, который в какой-то момент составлял более 13лир по отношению к доллару, рухнула после достижения рекордных минимумов за последние 11 сессий подряд. Эрдоган выступил в защиту этой политики на пресс-конференции поздно вечером 22 ноября и заявил, что ужесточение денежно-кредитной политики не приведет к снижению инфляции. «Я отвергаю политику, которая сократит нашу страну, ослабит ее, обрекает наш народ на безработицу, голод и нищету», — сказал президент. Нынешний валютный кризис в Турции привел к тому, что за последние несколько дней многие граждане вышли на демонстрации против правительства на фоне падающей электоральной поддержки правящей партии. В этой связи будет полезно напомнить показатели экономического и социального развития Турции с начала 2000-х годов. Согласно отчету Всемирного банка «Стратегия странового партнерства на 2018-2021 годы», Турция быстро развивала свою экономику и открылась для внешней торговли и финансов в течение этого периода, внедрив правила, соответствующие стандартам Европейского союза (ЕС). В докладе подтверждается, что он также хорошо оправился от глобального финансового кризиса 2008/09 года. Поэтому не случайно банк также признал, что это экономическое улучшение было впечатляющим, что привело к увеличению занятости и доходов и сделало Турцию «страной с доходом выше среднего». Что это значит? Всемирный банк утверждает, что страны с доходом ниже среднего должны достичь Валового национального дохода на душу населения (ВНД) от 1036 до 4045 долларов США, в то время как страны с доходом выше среднего должны составлять от 3046 до 12 535 долларов США. Вот почему Турция относится ко второй категории с ВВП на душу населения около 8 610,03 доллара в 2020 году. Если это было так в прошлом году, то почему ее валюта так резко обвалилась в последнее время?  Это значительно худшая ситуация, чем валютный кризис в Турции в 2018 году в результате санкций, введенных тогдашним президентом США Дональдом Трампом. Менее чем через 25 лет после крупнейшей рецессии за последний период пребывания на посту бывшего премьер-министра Бюлента Эджевита (1999-2002) производственный сектор Турции в настоящее время сталкивается с кризисом другого типа. Поскольку последствия пандемии коронавируса были замечены по всему миру в начале 2020 года, нельзя отрицать, что производители во всех отраслях промышленности изо всех сил старались приспособиться к новой норме в Турции. Это одна из главных причин нынешнего валютного кризиса. Когда спрос высок, производственный сектор должен быть сильным, чтобы удовлетворить этот спрос. Это основное объяснение для тех стран, которые пытаются стать сильными перед лицом высокого спроса во время пандемии. В своей книге «Как нации добиваются успеха: производство, торговля, промышленная политика и экономическое развитие», турецкий экономист профессор Мурат Юлек объясняет взаимосвязь между процветанием наций и производством. Юлек приводит в пример Южную Корею, которая была одной из беднейших стран в 1945 году после Второй мировой войны. Тем не менее, ее правительство знало, что оно не может зависеть от иностранной помощи, если хочет экономического роста и процветания. Следовательно, оно положило начало модели циркулярной экономики, финансируя малые отрасли промышленности. «Сейчас американские рынки наводнены автомобилями корейского производства, а корейские компании присутствуют в других высокотехнологичных секторах, таких как мобильные устройства»,- написал Юлек. «Samsung является ближайшим конкурентом Apple и опережает несколько других компаний, таких как Nokia, в сегменте смартфонов». При этом важно отметить, что корейцы опираются при этом на американские и западные кредиты и инвестиции. Оборонная промышленность Турции процветала на протяжении последних десяти лет. Будучи давним членом НАТО, Турция впервые начала продавать свое собственное оружие другим странам НАТО, таким как Польша. В мае этого года польское правительство подписало контракт на поставку вооруженных беспилотных летательных аппаратов Турции для ВВС Польши. Турция, несомненно, является одним из ведущих мировых производителей такого оружия. Однако этого недостаточно, чтобы быть неуязвимым перед лицом масштабной рецессии, подобной той, которая наблюдается в Турции.

По мнению ведущих экономистов, правительству Анкары необходимо внедрить процесс наращивания потенциала в каждом производственном секторе, таком как возобновляемые источники энергии, автомобили и ИТ-технологии. Производство энергии также действительно важно, поскольку увеличение производства увеличивает расходы на импорт энергии. Политика устойчивого производства энергии сэкономит Турции деньги и создаст экономическую независимость. В процессе этого она может создавать другие отрасли промышленности, используя свою собственную энергию. Турция сделала важный шаг вперед в 2018 году, когда она начала свои энергетические исследования в Восточном Средиземноморье в поисках большей энергетической независимости. В этом же аспекте основной смысл строительства АЭС в Аккую.  При этом говорить о приходе крупных инвестиций именно в производственный сектор  сильно преждевременно, и инвестиции из ОАЭ в данном случае означают только лишь передышку в лучшем случае, но не гарантируют долгосрочный рост.  Для этого нужны западные инвестиции и технологии, а их сложно ожидать в среднесрочной перспективе как по экономическим, так и политическим причинам.

62.86MB | MySQL:102 | 0,631sec