Нынешний кризис по безопасности между Россией и Западом многие зарубежные игроки склонны сводить к обострению российско-украинских отношений. При этом, турецкая сторона продолжает посылать сигналы в сторону как Украины, так и о России о готовности к посредничеству в этом кризисе.

Продолжаем разбираться с турецкой позицией по этому вопросу.

В Части 5 нашей публикации, опубликованной на сайте ИБВ (ссылка: http://www.iimes.ru/?p=83004) мы разбирались с социологическим опросом, исходя из которого в турецком обществе существует достаточно большой запрос на то, чтобы строить отношения с Россией и с Китаем. Причем, этот запрос соизмерим с построением отношений Турцией с Западом – США и ЕС.

Совершенно очевидно, что этот тренд в стране обусловлен целым рядом причин: от того, какую политику проводит Запад в отношении Турции до того что и «центр смещается в сторону Евразии» (правильнее было бы сказать, в сторону Китая – И.С.) и до того, что именно сотрудничество с той же Россией приносит конкретную пользу Турции, которая проявляется в реализации конкретных проектов, имеющих значение не только для двустороннего сотрудничества, но и для развития Турции.

Оказывает ли этот запрос в турецком обществе влияние на политику руководства страны? – Не может, разумеется, не оказывать. Причем, «создание себе альтернатив» — это исходная политика турецкого руководства, которая проявилась даже в том, что свой первый зарубежный визит Р.Т.Эрдоган, в качестве главы победившей Партии справедливости и развития, совершил именно в Москву, где он и познакомился с В.В.Путиным. Иными словами, запрос в обществе не противоречит и настроениям в турецком обществе. Другой вопрос, что одно дело строить стратегические отношения, а другое дело – использовать фактор России и Китая в своих «разменах» с США и ЕС. Однако, в любом случае, это вопросу угла зрения на данный вопрос.

Так что, когда некоторые турецкие аналитики говорят о том, что Турция должна, как член НАТО, следовать в фарватере Организации – это, все-таки, не на 100% является истиной. Ни с точки зрения возможности Турции «заиграть вопрос», ни с точки зрения интересов самой Турции. Которая, как мы можем видеть, имеет и собственный интерес, и собственный, внутренний запрос на ведение дел на международной арене. Причем, запрос этот сформулирован накануне всеобщих президентских и парламентских выборов, которые, напомним, намечены на июнь 2023 года.

Пока этот курс выражается в том, что Турция предложила себя, не в первый раз, впрочем, в качестве посредника между Россией и Украиной. Стремление занять позицию арбитра в споре – это также характерный признак турецкой дипломатии, в особенности, когда речь идет о региональных вопросах.

Турция, небезосновательно, рассматривает себя в качестве серьезного регионального игрока. Кроме того, исходит из того, что большие международные площадки, включая ООН являются «неэффективными». На этом фоне, все большее значение начинают играть региональные площадки и региональные форматы диалога.

К их числу, к примеру, можно отнести тот же Астанинский формат в качестве площадки, которая доказала свою полезность в ходе сирийской гражданской войны. В ходе ливийского конфликта, формат, аналогичный астанинскому, так и не был создан, однако, диалог между Россией и Турцией также продолжается. Сейчас идет множество разговоров о том, что при участии России и Турции создается Кавказская платформа, в которую также войдут Армения, Азербайджан, Грузия и Иран. Опять же, это следует рассматривать в духе тренда на регионализацию политики под лозунгом о том, что региональные вопросы должны решать сами региональные державы, без привлечения глобальных игроков, не имеющих отношения к вопросу.

Возникает вопрос: где и как Турция проявила себя в качестве посредника при урегулировании региональных конфликтов? На самом деле, Турция в региональных конфликтах последних лет занимает позицию скорее активного участника, нежели стороны, которая может одинаково уверенно находиться за переговорным столом со всеми участниками того или иного противостояния. Это действительно и для Сирии, и для Ливии, и для Нагорного Карабаха. Даже в конфликте между Киргизией и Таджикистаном, Турция, вместе с ОТГ, немедленно заняли позицию поддержки киргизской стороны.

Что же до Украины, то здесь турецкое посредничество, чисто теоретически, могло быть, если не «в чистом виде», то, по крайней мере, напоминать его. Хотя возможность переговорить «подряд» с президентом Украины В.Зеленским и президентом России В.Путиным – что президент Турции делать может – это, разумеется, нельзя считать синонимом посредничества.

Можно сказать об этом термином «телефонная дипломатия», которую Турция пытается проводить. И нельзя не согласиться с двумя вещами: первая не имеет достаточного влияния ни на Украину, ни, тем более, на Россию, чтобы можно было относить её к категории «эффективных посредников». И, второе, если рассматривать отдельно взятый украинско-российский кризис (хотя, в наши дни, речь – совсем не про него), то Россия воспринимает свои отношения, вне зависимости о нынешнего состояния, с Украиной – как «внутрисемейное дело».

На этом фоне, турецкое предложение, в особенности, в глазах российской публики, воспринимается как «вторжение в частную жизнь» и воспринимается весьма болезненно. Понимает ли это турецкое руководство? – Отлично понимает.

Однако, дело заключается в том, что то, что сегодня воспринимается с недоумением, завтра будет уже звучать не так уж и странно, а далее и вовсе может сформироваться новое отношение к вопросу. Собственно, утверждение нового регионального статуса для Турции означает и то, что страна будет пытаться формировать «новые привычки» у держав-соседей, в том числе, и у России. Иными словами, даже если о посредничестве, между Россией и Украиной, с участием Турции, по факту, не будет и речи, то можно говорить о том, что Турция потихоньку начинает формировать «новые привычки», что имеет самостоятельную ценность уже в среднесрочной перспективе.

Как бы то ни было, 27 января турецкие СМИ сообщили о том, что президент России В.В.Путин принял предложение Р.Т.Эрдогана посетить Турцию. Разумеется, контекст подачи этой новости в Турции – такой, что поседение Турции – это часть того самого посредничества российско-украинского конфликта, которое было предложено турецким лидером.

Вот, что об этом пишет турецкое издание Daily Sabah.

«Президент России Владимир Путин принял приглашение президента Реджепа Тайипа Эрдогана посетить Турцию на фоне напряженности в Украине, сообщил Кремль в четверг.

В Кремле заявили, что президент России посетит Турцию, как только ситуация с пандемией и график позволят это сделать.

Министр иностранных дел Турции Мевют Чавушоглу также заявил в четверг, что Путин объявит дату своего визита в Турцию в феврале после своего возвращения с зимних Олимпийских игр в Пекине.

В интервью, которое транслировалось в среду (26 января 2022 г. – прим.), Эрдоган сказал, что Турция готова принять у себя лидеров России и Украины, чтобы «проложить путь к восстановлению мира», поскольку напряженность между двумя странами не показывает никаких признаков снижения.

«Турция хочет, чтобы напряженность между Россией и Украиной была урегулирована до того, как она перерастет в новый кризис», — заявил президент.

Турция внимательно следит за развитием событий и находится в тесном контакте как с Киевом, так и с Москвой. Эрдоган заявил, что Турция может выступить посредником между соседями в условиях растущей напряженности в регионе, и недавно объявил о планах посетить Украину в феврале, чтобы помочь разрядить напряженность.

Член НАТО Турция имеет дружеские отношения как с Киевом, так и с Москвой, но выступает против политики России в Сирии и Ливии, а также против ее аннексии Крымского полуострова в 2014 году.

Киев также купил турецкие беспилотники, чтобы, возможно, использовать их против поддерживаемых Россией сил на востоке Украины, что разозлило Москву, и договорился с Анкарой о производстве беспилотников на месте в этом году.

Между тем, как Россия, так и Украина открыты для идеи о том, что Турция может сыграть роль в ослаблении напряженности между двумя странами, как это было предложено Анкарой в ноябре, согласно турецким дипломатическим источникам».

Понятно, что здесь мы имеем дело с новостью, опубликованной в турецких СМИ, где, нередко достаточно интересно интерпретируют те или иные заявления и действия российской стороны.

Тем не менее, как следует из новости выше, Россия избегает каких-либо заявлений относительно турецкого предложения посредничать в кризисе с Украиной. Понятно, что Россия, особо, и не подтверждает свою заинтересованность в Турции. Но на фоне резких заявлений недавнего прошлого со стороны министра иностранных дел С.Лаврова о том, что «Россия в посредниках с Украиной не нуждается» нынешняя сдержанно-молчаливая позиция смотрится чуть ли не молчаливым согласием и признанием (возможной) роли Турции в урегулировании.

Подчеркнем: ещё свежи воспоминания о том, как российские официальные лица крайне резко воспринимали подобного рода предложения с турецкой стороны, как «странные и неуместные». Неуместные, в том числе, и с той точки зрения, что какова вовлеченность и роль Турции в происходящих процессах. Сейчас же, очевидно, ситуация сделала легкий дрейф в сторону того, что Россия несколько подыгрывает Турции в этом вопросе.

Причем, заметим, что речь идет о приезде именно В.В.Путина к Р.Т.Эрдогану, а не наоборот. Понятно, что последние встречи между двумя лидерами проходили именно на российской земле и, исходя из принципа ротации, очередь – за российской стороной. Однако, на фоне нынешних событий, ситуация может выглядеть чуть ли не таким образом, что В.В.Путин приехал к Р.ТЭрдогану «за помощью». И даже, если слово «Украина» не звучит – можно успешно обыграть эту новость, которая «удачно совпала» с разгаром кризиса вокруг Украины. Это можно считать ещё одним камешком в здание, которое строит турецкое руководство, настойчиво приучающее всех, что Турция – не посторонняя ни в каком из региональных конфликтов, включая и «братскую России» Украину.