Итоги местных выборов в Турции: курдский фактор

29 марта в Турции прошли выборы в местные органы власти. Они сопровождались жесткой электоральной конкуренцией и рассматривались крупнейшими партиями страны в качестве важного рубежа далеко не с точки зрения предоставления местными властями муниципальных услуг, а чуть ли не в качестве общенационального референдума в напряженной для нынешней Турции ситуации.

Снижение поддержки ПСР

Крупнейшая и фактически единственная общенациональная партия — Партия справедливости и развития (ПСР) — с 2002 г. с каждыми очередными выборами уверенно увеличивала число получаемых голосов. В 2002 г. на парламентских выборах ПСР получила 34% голосов, в 2004 г. на местных выборах — 41%, в 2007 г. — опять на парламентских выборах — 47% голосов. Непосредственно перед выборами в ПСР царила уверенность в получении 49-50% голосов, а турецкие СМИ ждали очередного рекорда.

Однако хотя ПСР выиграла выборы, число проголосовавших за нее избирателей существенно уменьшилось — она получила 39% голосов, а отрыв от других партий сократился. Число проголосовавших за оппозиционные партии — Народно-республиканскую партию (НРП), Партию националистического действия (ПНД), Партию демократического общества (ПДО) и партию Саадет — увеличилось. НРП получила 24% голосов, ПНД — 16%, ПДО — более 5%.

Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган объявил о своем недовольстве результатами выборов, особенно провалами ПСР в Диярбакыре и Анталье.

Однако если Диярбакыр и так не принадлежал ПСР, то в Анталье ПСР уступила пост мэра НРП. ПСР разочарована результатами выборов в Анталье, так как она считает, что ее правительство много сделало для развития Антальи, а премьер-министр Р.-Т. Эрдоган посещал Анталью 28 раз. Сюрприз в Анталье сотворил Мустафа Акайдын, выступавший в бытность свою ректором Средиземноморского университета против политики ПСР в отношении женских платков в вузах. Следует отметить, что Анталья стала единственным метрополитаном (мегаполисом), который потеряла ПСР.

ПСР ничего не смогла противопоставить НРП в Измире. Более того, в этом традиционном бастионе НРП, считающемся одним из наиболее секуляристско-демократических мегаполисов Турции, ПСР на этот раз проиграла с большей разницей.

Победа ПСР в борьбе за пост мэра Стамбула сопровождалась сокращением разрыва между ПСР и НРП по сравнению с местными выборами 2004 г. — с 17 до 8%. НРП не только сохранила за собой посты глав окружных муниципалитетов, но и получила в них большую поддержку.

В целом картина после выборов следующая: НРП победила в провинциях на побережье Средиземного и Эгейского морей — в Измире, Анталье, Мугле, Айдыне и Мерсине, ПНД — в ряде регионов на западе страны и средиземноморском и черноморском побережьях, ПДО — в юго-восточной части Турецкого Курдистана. Оплотом ПСР осталась Анатолия.

ПСР вела предвыборную пропаганду весьма негибко, без учета особенности развитой и более секулярной и либеральной части Турции на южном и западном побережьях, а также Курдистана. Агитация ПСР в первую очередь находила отклик в консервативной Анатолии.

Успех ПДО

Хотя эксперты ожидали победу кандидатов от ПДО в десятках муниципалитетов, результаты выборов все же превзошли умеренно оптимистичные прогнозы сторонников ПДО. Прогнозы СМИ, близких ПСР, за день до выборов предсказывали перевес ПДО над ПСР менее чем в 3-4% — 47 на 43%.

Однако ПДО преподнесла для ПСР сюрприз. Вдобавок к пяти областным центрам (Диярбакыр, Батман, Ширнак, Тунджели и Хакяри) ПДО отняла два важнейших областных центра у ПСР (Ван и Сиирт) и один у ПНД (Игдир). При этом в горном Хакяри, который служит географическим центром этногеографического Курдистана, состыкующим Северный (Турецкий), Южный (Иракский) и Восточный (Иранский) Курдистан, ПДО установила рекорд, получив почти 80% голосов.

В Диярбакыре кандидат от ПДО Осман Байдемир также победил с явным преимуществом, опередив представителя ПСР более чем в два раза (65 против 31% голосов). Из 17 диярбакырских муниципалитетов ПДО победила в 14.

Всего ПДО победила в 98 муниципалитетах, руководя до этих выборов лишь 54 муниципалитетами.

Поражение в Ване и Сиирте также можно считать весьма чувствительным для ПСР. Ван является одним из крупнейших городов Курдистана и имеет важное стратегическое значение. В Сиирте Эрдоган избирался в парламент, став после этого премьер-министром. Поражение ПСР в этих городах в немалой степени было обусловлено и провалом хозяйственной деятельности муниципальных властей.

ПДО в своей предвыборной пропаганде постоянно обращала внимание на то, что хотя против членов ПДО открыто 94 уголовных дела, все они имеют политический характер (за использование курдского языка, высказывания, мнения и т.п.). А уголовные дела против депутатов либо муниципальных руководителей ПСР или НРП возбуждены по обвинениям в воровстве, растрате, коррупции, и ни одно по политическим мотивам.

В других областных центрах Курдистана — Муше, Агри, Мардине и Адиямане, ПДО хотя и не победила, но существенно увеличила число полученных голосов по сравнению с прошлыми выборами.

При этом необходимо учитывать, что ПСР активно использовала в Курдистане административный ресурс, имея гарантированный гандикап в несколько процентов за счет голосов военнослужащих и полицейских, которые «организованно» отдавали свои голоса ПСР. Нередко ПСР прибегала к насилию и другим нарушениям на избирательных участках. Особенно это касается выборов в местах, где ПСР и ПДО шли почти вровень. Естественно, например, в Диярбакыре и Хакяри, где у ПСР не было никаких шансов на победу, даже если бы она выставила самого влиятельного политика последнего десятилетия Турции Р.-Т. Эрдогана, нарушения со стороны ПСР отсутствовали.

Наибольшую роль в успехе ПДО сыграл сам Эрдоган, сделавший перед выборами ряд антикурдских заявлений. Его заявление «или люби Турцию, или убирайся», адресованное курдам, фактически лишило ПСР надежды на получение голосов колеблющихся избирателей, число которых оценивалось в 25-30%. Многие из них отдали свои голоса ПДО.

Большую роль в победе ПДО сыграли депутаты Великого национального собрания Турции, сопредседатели этой партии Ахмет Тюрк и Эмине Айна, исколесившие Курдистан вдоль и поперек и ежедневно собиравшие многотысячные митинги.

Следует отметить, что избирательная кампания была проведена на очень высоком уровне при умелом использовании электоральных технологий. ПДО избрала политику этнизации (курдизации) электоральной конкуренции, понимая, что именно этот фактор обеспечит ее надежную поддержку, а не набор отвлеченных левых идей. Партия демократического общества, по сути, учла и критику курдских интеллектуалов-националистов, обвиняющих ПДО в кемализме (самое страшное обвинение для курдов) и связях с так называемым глубоким государством (так в Турции называют тайные организации, де-факто управлявшие страной). Поэтому наиболее одиозные фигуры ПДО, например Айсель Туглук, вызывающая сильное отторжение курдского общества из-за ее прокемалистских настроений, практически не принимали участие в кампании. ПДО понимала, что население Курдистана требует от нее именно «курдской политики», а не набора леворадикальных лозунгов.

Премьер-министр Турции Р.-Т. Эрдоган, объясняя провал ПСР в Курдистане, сетовал на то, что ПСР не рассматривала местные выборы как продолжение политики, а ПДО свою предвыборную пропаганду построила на проблеме [конституционного признания курдской] идентичности. ПСР, по мнению Эрдогана, вела предвыборную агитацию сугубо с учетом того, что эти выборы были местными, а вопрос идентичности не входит в компетенцию местных властей. ПСР считала, что на выборах в местные органы власти речь должна идти об услугах муниципалитетов, жилищно-коммунальном хозяйстве, уборке территорий и т.п., а не о курдской проблеме.

Подобный подход Эрдогана свидетельствует о том, что влиятельнейший политик Турции последнего десятилетия совершенно не владел ситуацией в Курдистане и не понимал, что для курдов наиболее важными являются именно вопросы признания их национальной идентичности и решение курдской проблемы, нежели сооружение очередного парка. ПСР и Эрдоган считали, что некоторые послабления по отношению к курдам (создание государственного курдоязычного телеканала) приведут к росту ее популярности в борьбе с ПДО. Однако мало того, что эти шаги фактически носили вынужденный характер, так еще и существующие ограничения курдского языка при создании государственных курдоязычных коммуникаций создавали у курдов ощущение фарса. Курды были недовольны, что ПСР, с одной стороны, ограничивает использование курдского языка, категорически выступает против его введения в систему народного образования, а также на муниципальном уровне при предоставлении государственных услуг, не разрешает вещание негосударственных курдоязычных каналов свыше 45 минут, а с другой стороны, премьер-министр Турции обращается к курдам на курдском языке.

Не менее важным, а, возможно, и ключевым фактором успеха ПДО стала личность Османа Байдемира — мэра Диярбакыра. Этот крупнейший курдский мегаполис, считающийся фактической столицей Курдистана, традиционно имеет важное политическое и символическое значение как для курдских политических сил, так и для турецких властей.

Осман Байдемир во время предвыборной кампании был вездесущ — он успевал проводить агитацию не только в каждом из районов Диярбакыра, но и за его пределами. При этом О. Байдемир относится к немногим представителям ПДО высокого уровня, получающим поддержку не только от сторонников этой партии, но и от курдов, которые выступают против ПДО. За Османа Байдемира, считающегося одной из наиболее ярких личностей в ПДО, голосовала широкая платформа, состоящая из сторонников ПДО, муниципальных служащих, представителей малого бизнеса, диярбакырской буржуазии и даже курдские националисты, являющиеся противниками ПДО. Популярность Байдемира в Диярбакыре превышает популярность ПДО. В последнее время Осман Байдемир все чаще делает заявления, свидетельствующие о его претензиях на роль курдского лидера новой формации. Этому немало способствует и трансформация роли Диярбакыра за последнее десятилетие. Диярбакыр сегодня — это не просто курдистанский мегаполис, но и общественно-политический и культурный центр Курдистана (ранее культурным центром курдов был Стамбул). Выиграв здесь вторые подряд выборы и имея недискредитированную политическую биографию, Байдемир не может не иметь амбиций в этом отношении. При этом биография Байдемира весьма привлекательна для европейцев: юрист, сделавший правозащитную карьеру, впоследствии ставший эффективным управленцем мегаполиса и получающий солидную поддержку местного населения против кандидата партии власти. Запад не мог не заметить, что Осман Байдемир никогда не призывает к насилию и при этом сильно подчеркивает курдскую идентичность. Актуальность становления Османа Байдемира в качестве нового курдского лидера объясняется все более растущим пониманием турецких властей, а также США и Евросоюза необходимости новых шагов на пути урегулирования курдской проблемы.

Успех ПДО, которая, безусловно, является политическим крылом Партии рабочих Курдистана, может привести к некоторой фактической институционализации ПДО, сделать ее более независимой по отношению к ПРК.

Важным фактором в победе ПДО, как уже отмечалось, стала ее работа с диярбакырской буржуазией. Первым проявлением сотрудничества с крупным диярбакырским бизнесом была произошедшая несколько месяцев назад смена главы Диярбакырской торгово-промышленной палаты и избрание на этот пост кандидата, поддерживаемого в том числе и ПДО. Диярбакырские бизнес-круги, комментируя итоги выборов в Диярбакыре и Курдистане в целом, подчеркивали ошибки ПСР, имея в виду ряд антикурдских заявлений Эрдогана. Председатель Диярбакырской торгово-промышленной палаты Галип Энсариоглу назвал призыв Эрдогана в сердце Курдистана, провинции Хакяри, «или люби Турцию, или убирайся» фатальной ошибкой, стоившей ПСР голосов многих курдов, не собиравшихся голосовать за ПДО.

Курдская (не по происхождению, а по самоидентификации) буржуазия ожидает от ПСР изменения позиции в отношении курдского вопроса.

Агитация ПСР в Курдистане была сконцентрирована в первую очередь не на политике, а на примитивном подкупе населения — раздаче малоимущим слоям населения различных товаров. Однако надежда ПСР на благотворительную помощь не оправдалась.

Феноменом политической жизни в Турции в последние годы стало широкое участие в политической жизни Курдистана женщин. Они широко представлены в руководстве ПДО, обеспечивают широкомасштабную поддержку этой партии. На митингах и демонстрациях, организуемых ПДО и ПРК, основную роль играют именно женщины.

ПДО на этих выборах увеличила количество женщин-мэров. Ныне представительницы ПДО руководят 17 муниципалитетами: Тунджели (провинция Тунджели), Баглар (Диярбакыр), Бисмил (Диярбакыр), Лидже (Диярбакыр), Эгил (Диярбакыр), Дерик (Мардин), Нусайбин (Мардин), Юксекова (Хакяри), Догубаязит (Агри), Улудере (Ширнак), Варто (Муш), Бостаничи (Ван), Вераншер (Шанлыурфа). Таким образом, женщин — глав администраций ПДО больше, чем во всех других партиях, вместе взятых.

Примечательно, что противники ПДО и ПРК — проевропейские курдские националисты — с большим недовольством отмечают широкое участие женщин в политике в Курдистане, считая, что экзальтированные женщины на улицах курдских городов — явление, чуждое для курдской культуры. Они утверждают, что ПРК таким образом разрушает курдские многовековые устои, используя неустойчивость женской психики.

Несмотря на увеличение числа муниципалитетов, говорить о победе ПДО в Курдистане все же некорректно. ПДО победила и является второй по популярности партией в юго-восточной части этногеографического Турецкого Курдистана, являющейся наиболее отсталым регионом с социально-экономической точки зрения (за исключением Диярбакыра). В западной, наиболее развитой с экономической точки зрения части Курдистана ПДО, как и ранее, не набрала существенного количества голосов. Так, в Газиантепе, который является наиболее развитым городом Курдистана и одним из наиболее развитых городов во всей Турции, ПДО получила 5,5% голосов (ПСР 52,5%), в Адиямане — 5,6% (ПСР 49,3%), в Элязыге — 2,5% (ПСР 47,8%, а крайне правая ПНД 23,3%), быстроразвивающемся в последние годы Мараше — 0,4% (ПСР 65,3%), Килисе — 0% (ПСР 50%), Малатье — 0,1% (ПСР 53,1%), Урфе — 10,5% (независимый кандидат 44%, ПСР 39,3%). Таким образом, прокурдской в этногеографическом Турецком Курдистане можно считать лишь небольшую юго-восточную горную часть, в то время как западная часть этого региона, а также север (за исключением граничащего с Арменией северо-запада) в этнополитическом отношении практически декурдизированы. Всего ПДО получила лишь 5,5% голосов, т.е. примерно 15-20% голосов курдского населения Турции.

62.88MB | MySQL:102 | 0,655sec