Россия, по данным различных источников, поставляет в ФРГ от 55 % до 65 % газа, что делает разрыв энергетического сотрудничества с Москвой болезненным для Берлина. Вместе с тем вице-канцлер, министр экономики и окружающей среды Р.Хабек, представляющий «Зеленых», столкнулся с необходимостью предложить правительству какое-то решение возникших проблем. Пока основное внимание политика сосредоточено на внутренней ситуации в стране, где в сложившихся геополитических реалиях назрели трансформации. Среди них принятие закона о возобновляемых источниках энергии. Он может быть одобрен к лету и должен стимулировать 100%-й переход к возобновляемым ресурсам к 2035 г. Помимо этого требуется реформирование порядка работы газовых хранилищ, уровень заполненности которых рискует не соответствовать минимальным требованиям. Наконец, Р.Хабек хочет ускорить строительство собственного терминала для СПГ, поскольку сейчас федеральная республика вынуждена использовать мощности своих соседей – Литвы, Польши и Нидерландов.
Не менее важным является вопрос диверсификации экспортеров, что заставляет Германию обратиться к странам Ближнего Востока. Еще с конца прошлого года в ФРГ стали выходить материалы, оценивающие потенциал такого рода взаимодействия с Катаром. В частности, сообщается, что в ноябре 2021 г., то есть до смены правительства канцлер А.Меркель провела соответствующие переговоры с эмиром Катара. Причем сделано это было с подачи американской администрации, которая начала прорабатывать с Дохой поставки европейским потребителям. Кроме того, государственная энергетическая компания Qatar Petroleum высказала заинтересованность в работе над возведением терминала СПГ на Эльбе, причем взять на себя еще и финансирование.
Для Катара наращивание такого рода сотрудничества – важный внешнеполитический ход, направленный на улучшение имиджа страны, что особенно необходимо в свете предстоящего там в ноябре-декабре 2022 г. Чемпионата мира по футболу. Однако по разного рода причинам, в том числе из-за ситуации с правами человека, в Европе, включая Германию, на различных уровнях звучали призывы бойкотировать это крупное спортивное событие. Вместе с тем улучшение восприятия Катара среди стран Европы рискует нанести ему репутационный ущерб в Азии. Так, по подсчетам экономистов, эмират может поставлять европейским потребителям лишь около 60 тыс. куб. м газа, в то время как их совокупные потребности доходят до миллиарда. Как следствие, изменить ситуацию будет возможно лишь при условии пересмотра экспортных контрактов с азиатскими потребителями. Однако если Китай имеет возможность взамен увеличить импорт из России, то для Японии такой поворот крайне нежелателен, особенно принимая во внимание то, что в Токио присоединились к санкционному давлению на Москву.
Мечты Брюсселя и Берлина об иранском газе имеют продолжительную историю и в настоящий момент замыкаются главным образом на переговорах по ядерной программе, успех которых откроет дорогу другим направлениям взаимодействия. Однако даже при благоприятном развитии событий в Вене для того, чтобы голубое топливо из ИРИ в какой-то мере заменило российское, остается еще ряд препятствий. Первое из них – разработка. По оценкам германских экспертов, данным еще в 2018-2020 г., собственных усилий и средств для того, чтобы быстро поставлять в Европу требуемое количество газа, Тегерану не достаточно, а на приход иностранных игроков, к примеру французской Total, потребуется время. Во-вторых, не факт, что именно с представителями ЕС, а не тем же Китаем Иран решит сотрудничать.
Наконец, как полагает ряд германских обозревателей, для ИРИ экспорт газа является в том числе инструментом влияния и закрепления позиций, а потому региональное направление поставок для него политически более перспективно. При этом не исключено, что сближение Берлина и Тегерана в энергетике вызовет недовольство германских партнеров, особенно Израиля. Это связано не только с тем, что для Иерусалима Тегеран – экзистенциальная угроза, которая в его глазах на фоне «ядерной сделки» станет только еще опаснее, но и с тем, что государство вовлечено в проект подводного газопровода с Грецией и Кипром. Однако ему в свете происходящего не уделяется должного внимания ввиду высокой стоимости реализации.
В целом, у ФРГ и ее коллег по ЕС, как кажется, есть большой набор опций, спектр которых, кроме перечисленных, включает, к примеру, газ из Алжира. Североафриканское государство, готово делать поставки в ЕС, однако они, по оценкам германских экспертов, покроют лишь часть нужд. Кроме того, сближение с Алжиром может дополнительно осложнить отношения с Марокко. Не исключено и то, что представители Большого Ближнего Востока будут требовать от Берлина, попавшего в непростую ситуацию, встречных уступок на интересующих их направлениях. И здесь следует вспомнить об обозначенном коалицией О.Шольца подходе к регулированию экспорта вооружений в третьи страны.
Решающую роль во всех планах ЕС по диверсификации играет инфраструктура. Запасами газа располагают различные государства, однако они в подавляющем большинстве не имеют возможности самостоятельно и на собственные средства создать мощности для того, чтобы обеспечить необходимые Европе объемы добычи и поставок. Как следствие, многое будет зависеть от готовности инвесторов вкладывать в проекты возведения терминалов СПГ и газопроводов, особенно в условиях, когда запасы голубого топлива находятся у стран, расположенных в нестабильных и конфликтных точках планеты.