Попытка Алжира реанимировать проект Транссахарского газопровода (TSGP) из Нигерии через территорию Нигера в АНДР наглядно свидетельствует о его стремлении укрепить свой международный газовый статус и усилить влияние на европейском энергетическом рынке.
Речь идет о попытке «разморозки» отложенного с 2009 г. проект TSGP. И это не просто мечтания. Наглядным подтверждением серьезности алжирских намерений служит визит представительной правительственной делегации АНДР в Абуджу (Нигерия), где 21 июня состоялась встреча министров энергетики Алжира, Нигера и Нигерии. На ней они договорились заложить «первые вехи» в реализации проекта Транссахарского газопровода.
По данным участвовавшего в ней министра энергетики и горнодобывающей промышленности АНДР Мухаммеда Аркаба, эта встреча была «очень важной и успешной. Она позволила обсудить все аспекты, связанные с прокладкой газопровода, соединяющего эти три страны с европейским континентом и предназначенного укрепить производственный и экспортный потенциал участвующих в нем стран».
Со своей стороны, группа Sonatrach, представители которой также участвовали в данном мероприятии, заявила, что Алжир «реализует этот стратегический проект, опираясь на его существующую и будущую инфраструктуру транспортировки углеводородов и на накопленный ей соответствующий опыт».
По ее же данным, планируется привлечь «большое количество средств и возможностей, чтобы увеличить экономические выгоды данного проекта для африканского континента и укрепить области сотрудничества между его странами, в том числе с другими государствами, заинтересованными в этом газопроводе вроде Мали и Чада».
Среди дополнительных преимуществ нового газопровода Аркаб назвал «выгоды, которые он принесет местному населению и транзитным регионам (он должен обеспечить поставки сырья в северные, северо-восточные и центральные районы Нигерии – авт.)», наличие значительной части ресурсов для финансирования его запуска, близость европейского рынка к регионам транзита, побережью Алжира, а также стоимость проекта и транспортировки газа, которые должны быть «более выгодными».
Министр также отметил, что этот газопровод будет способствовать появлению энергетического рынка в Африке, а также объединению инженерных и энергетических ресурсов национальных нефтяных компаний для развития независимой углеводородной отрасли.
В связи с этим Аркаб пригласил «все стороны активно участвовать в реализации этого важного проекта в требуемые сроки, чтобы обеспечить поставки на рынки и обеспечить лучшее позиционирование трех стран (Алжира, Нигерии и Нигера — авт.) на мировой шахматной доске для их скорейшего энергетического перехода и устойчивого развития».
Иными словами, ключевую роль в реализации данного проекта намеревается сыграть Алжир. И это для него способ увеличить поставки газа в Европу без серьезных вложений в собственную газодобычу.
Впрочем, министр энергетики АНДР фактически предупредил, что часть поступающего по этому газопроводу сырья будет доставляться в Европу в виде СПГ (более дорогого, нежели трубопроводное голубое топливо), поскольку-де в Алжире уже создано множество подобных инфраструктурных объектов.
Заметим, что на встрече в Абудже министры энергетики трех стран подвели первые итоги работы проектных комиссий, обсудили дальнейшие шаги, необходимые для реализации данного проекта и проанализировали выполнение решений, принятых на предыдущей встрече в Ниамее (Нигер) 16 февраля 2022 г.
Тогда они объявили о появлении «дорожной карты» по созданию TSGP, благодаря чему была создана рабочая группа по проведению технического, экономического и финансового обновления обоснования данного проекта.
Как ожидается, результаты ее работы рассмотрят на следующей встрече в Алжире и там же, не позднее конца июля, стороны обсудят начало строительных работ. Они, как рассчитывает Аркаб, могут быть завершены в течение трех лет. Его рассчитывают соединить на алжирской территории с уже существующими газопроводами, идущими в южную Европу, и к 2026 году газопровод может быть введен в эксплуатацию.
При этом министр энергетики и горнодобывающей промышленности АНДР не скрывал, что подготовка к его запуску «происходит в геополитическом и энергетическом контексте, характеризующемся высоким спросом на газ и нефть, с одной стороны, и стагнацией предложения с другой, из-за сокращения инвестиций, особенно в их разведку с 2015 года».
Он также отметил, что TSGP «является примером готовности наших трех стран создать региональную инфраструктуру международного масштаба, соответствующей нашим национальным целям и международным обязательствам по обеспечению безопасности поставок газа на рынки».
По словам Аркаба, этот проект станет «новым источником поставок для постоянно востребованных рынков, учитывая то место, которое природный газ будет занимать в энергетическом балансе в будущем».
Согласно проектной мощности Транссахарского газопровода, он позволит за счет увеличения добычи газа в Нигерии (а в перспективе и других западноафриканских стран, включая Гану, Сенегал, Экваториальную Гвинею и пр.) поставлять на европейский рынок дополнительно 20-30 млрд куб. м газа. Это может пропорционально снизить нынешнюю долю там аналогичного российского сырья (ежегодно 150 – 155 млрд куб. м) .
При этом официальные лица и эксперты участвующих в проекте TSGP стран сходятся во мнении, что этот проект «более безопасен и экономически жизнеспособен в отличие от других рискованных проектов, и экономическую жизнеспособность которых еще предстоит доказать».
В целом, по мнению ряда африканских экспертов, строительство этого газопровода вполне реализуемо, «особенно с учетом инфраструктурных возможностей Алжира, включая трубопроводы, станции сжиженного природного газа (СПГ) и нефтехимических производств, а также выгодного географического положения по соседству с рынками сбыта.
Иными словами, перспективы этого проекта рисуются весьма радужными. Однако на деле не все так просто.
Заметим, что протяженность этого газопровода составляет 4128 км, в том числе 1037 км по территории Нигерии (от месторождения «Варри»), 841 км – Нигера и 2310 км – Алжира.
Важно напомнить, что Нигерия является первым африканским государством по запасам природного газа (более 5 трлн куб. м) и Алжир стремится не допустить того, чтобы он пошел альтернативными маршрутами, особенно через территорию его конкурента Марокко.
Напомним, что реализация этого проекта обсуждалась еще 13 лет назад. Но тогда ее остановила его высокая стоимость, а впоследствии резкое ухудшение ситуации с безопасностью и наличие конкурентного проекта – Западноафриканского газопровода, уже частично построенного. В настоящее время данный проект продолжают строить, и существуют лишь некоторые разногласия относительно его конечной точки в Африке – в Сенегале или Марокко.
Однако почти половина его протяженности (1818 километров) приходится на Сахель, где действуют многочисленные повстанческие группировки, для которых он будет представлять отличную мишень.
Причем население районов, по которым он пройдет, с высокой долей вероятности потребует компенсации за их использование, причем не только разовые, но и на регулярной основе. И это приведет к дополнительному удорожанию данного проекта. Если же его мнение учтено не будет, то существуют серьезные риски, что и мирные жители окажутся не такими уж «овнами» и начнут всячески вредить ему.
И, наконец, один из главных вопросов – откуда взять деньги на строительство такого серьезного объекта. Согласно финансовым оценкам, принятым на момент его планирования в 2009 году, инвестиционная стоимость этого проекта оценивалась в 10 млрд долларов. Однако уже в 2012 г. цена его возведения оценивалась в 12 млрд долларов и в результате инфляции, удорожания стоимости работ, материалов, ухудшения ситуации с безопасностью дошла до 20 млрд, после чего данный проект «положили под сукно». И во сколько сейчас все это обойдется заказчикам – точно неизвестно.
Как бы там ни было, ранее Алжир выдвигал в качестве вероятного гаранта на его строительство российский «Газпром». Впрочем, пока необходимость его участия в этом проекте, ввод в строй которого приведет к пропорциональному снижению поставок Европе газа Москвой, представляется сомнительной.
И во всяком случае пока алжирская сторона не дает четких финансовых гарантий его возведения.
Но кто бы не взял на себя эти затраты, главной проблемой при его строительстве и функционировании является обеспечение безопасности, сильно влияющее на конечную стоимость данного объекта. Пока французские войска и силы ЕС демонстрируют неспособность эффективно контролировать даже территорию Нигера, не говоря уже о гипотетической перспективе обеспечить его работу в Нигерии.
Разумеется, их численность и техническое оснащение можно усилить, но тогда африканская «овчинка» может не оправдать по стоимости своей европейской «выделки». Тем более, что для контроля ими 1818 километров газопровода за пределами алжирской территории потребуется в разы более крупная группировка. Сможет ли НАТО выделить ее в условиях нынешнего обострения отношений с Россией?
Разумеется, ради его охраны Алжир вполне может направить даже в Нигерию свои войска, однако и они вряд ли смогут эффективно выполнять охранные функции данного объекта в сложных природных условиях каменисто-песчаной пустыни, кишащей джихадистами. Ведь для его вывода из строя достаточно попадания кустарно сделанной боевиками ракеты или минометной мины от 120-милиметрового миномета с расстояния в несколько километров. И представляется сомнительным, что охрана газопровода сможет обеспечить «мертвую зону» глубиной минимум 10 километров по его обеим сторонам.