В последнее время в преддверии двух ключевых событий в новейшей истории Судана (всеобщих выборов 2010 и референдума 2011 годов) взгляды большинства аналитиков, экспертов и наблюдателей устремлены в направлении будущей суданской политико-административной и социально-экономической конфигурации: конфедерация, федерация, два независимых государства.
Причем из всех вышеперечисленных вариантов наиболее популярными у экспертного сообщества являются первые две конфигурации, третий же вариант представляется наихудшим сценарием развития событий в Судане. Но так ли это на самом деле, не наступаем ли мы, утверждая, что конфедерация или федерация самые жизнеспособные и наиболее выгодные как для Джубы, так и для Хартума сценарии развития нынешней ситуации, на те же самые грабли, на которые Юг и Север наступают уже с 1956 года?
Этот год указан здесь не случайно и не только потому, что с него идет отсчет существования суверенного Судана, а в силу того, что уже тогда стала пробивать себе дорогу к суданскому политическому Олимпу идея построения равноправной (для южан и северян) федерации. Попытки претворения этой идеи в жизнь в итоге привели к двум гражданским войнам и порядку 4-х миллионов убитых суданцев. Но, несмотря на такие колоссальные жертвы полноценной федерации как не было, так и нет, хотя де-юре она и существует с 1994 года (в 1991-1994 годах в Судане были проведены масштабные административно-территориальные реформы, имевшие своей главной целью создание федеративного устройства).
Почему же идеи конфедеративного/федеративного устройства не могут быть эффективно реализованы на практике? Тому есть ряд веских причин:
— Во-первых, конфедерация/федерация предусматривает умелое и хорошо отрегулированное разделение полномочий исполнительной, законодательной и судебных властей между её субъектами. В суданских реалиях это звучит ещё проще: кто будет главный по деньгам, а если учесть что специфика конфедерации/федерации такова, что на деле «главный» всегда один, то понятно, что Джуба не потерпит главенства в этом вопросе Хартума, а Хартум главенства Джубы.
— Во-вторых, все суданские федеративные проекты либо были ширмой военной диктатуры, либо (как это стало с южносуданской региональной автономией, созданной в соответствии с Аддис-Абебским соглашением 1972 года) заканчивались крахом и новым кровопролитием.
Южане это прекрасно помнят: сначала Хартум в обмен на сохранение целостности страны пообещал им широкую автономию и помощь Южному региону в восстановлении, а затем в угоду своим нефтяным интересам грубо попрал интересы южан, нарушив их автономию административно-территориальными реформами 1981-1983 гг., что в итоге привело к восстанию южан и началу новой войны Юга с Севером.
— В-третьих, мировой опыт показывает, что строительство и поддержание эффективных федераций/конфедераций требует огромных социально-экономических и политико-идеологических вложений.
Дело тут не только в громадных объемах финансовых средств, необходимых для этого, но, и это гораздо важнее, в наличие особой общенациональной политической культуры, где на первые места выдвигается такие ценности, как толерантность, демократия, взаимное уважение религий и культур, признание равноправными языков, на которых говорят крупные по численности населения этносы и др. Только такая культура может цементировать федеративное/конфедеративное устройство страны.
В Судане это есть только на бумаге, а попытки воплощения этих идей в реальную жизнь натыкаются на яростное сопротивление традиционалистов и исламистов, зачастую выступающих единым фронтом против этих вредных, по их мнению, веяний.
Не будет слишком большим преувеличением сказать, что главным аргументом впользу концепции «Единого Судана» является 1400 километровый нефтепровод, тянущейся с Юга страны от нефтяного поля Хеглиг на Восток до Порта-Судана. Кроме этого, мировое сообщество привыкло иметь дело с одним Суданом, а не двумя (хотя это достаточно спорное утверждение, ведь независимый Судан фактически некогда не был един, скорее разными способами стремился к этому).
Пожалуй, главным противником концепции «Один Судан: два государства» помимо собственно Хартума является Каир, который опасается обострения водной проблемы, а также того, что «отделение Южного Судана может привести к распространению нищеты и внутреннему конфликту в новом государстве».
Однако альтернативой такому, по мнению Абу аль-Гейта, пессимистическому сценарию вполне может стать третья война Юга и Севера Судана, так как страна не может долго оставаться в подвешенном состоянии, как сейчас: на бумаге федерация, а на деле два независимых государства, которые никак не могут до конца урегулировать важнейшие проблемы в отношениях между собой (нефть, границы).
Поэтому Хартуму, Каиру и другим ведущим мировым игрокам нужно сейчас думать о том, как подготовить и осуществить мирный развод Джубы и Хартума. Для этого нужны четкие целенаправленные усилия всех участников международного сообщества, заинтересованных в судьбе Судана, по решению проблем распределения доходов от нефти, границ между Севером и Югом, в том числе и в Абъейе. Их решение позволит Югу и Северу спокойно перейти к процессу собственно «развода».
Если этого не сделать сейчас, когда есть достаточно хорошие шансы для успешного разрешения этих и других принципиальных проблем во взаимоотношениях между Хартумом и Джубой, то развитие событий вполне может пойти по куда более пессимистичному сценарию, чем тот, который был выше нарисован главой египетского МИД.
Но чтобы пойти на такие шаги, жизненно нужные как Джубе, так и Хартуму, крайне важно отказаться от иллюзий, что «единая суданская конфедерация/федерация» возможна на практике. Единственный выход для большинства суданцев это признание независимости Южного Судана и выстраивание с ним нормальных, партнерских отношений.