27 октября 2022 года состоялась официальная церемония подписания соглашения о демаркации морской границы между Израилем и Ливаном при посредничестве США и ООН. В Израиле рассчитывают, что тем самым был положен конец многолетнему конфликту из-за морской границы и «бряцанию оружием со стороны террористической группировки «Хизбалла»». На тот момент премьер-министр Израиля Яир Лапид заявил, что «это огромное достижение для Государства Израиль и для израильского правительства», «сделка является экономическим достижением», она укрепляет безопасность страны и обеспечивает свободу действий против «Хизбаллы»[i].
Генерал-майор в отставке Эран Лерман, вице-президент Иерусалимского института стратегии и безопасности (JISS) полагает, что у Израиля были веские причины пойти на уступки в переговорах с Ливаном. При этом он советует израильскому руководству разъяснить свою позицию, которая заключается в том, что добыча газа в Восточном Средиземноморье не рассматривается как «игра с нулевой суммой», а ливанский народ – как враг. Соглашение означает, что дальнейшее существование «Хизбаллы» в качестве вооруженного подразделения Ирана на ливанской земле не оправдано. Притом эксперт подчеркивает, что данное соглашение подписано не между двумя странами, а является согласием каждой из сторон в отдельности на документ, составленный американским посредником.
Он отмечает, что в Израиле ведутся споры между сторонниками и противниками соглашения, особенно по трем основным вопросам.
Первый вопрос – какой был практический смысл для Израиля отказываться от предыдущих компромиссных вариантов границы, такими как «Линия 23», на которую Ливан соглашался в прошлом до того, как потребовал отодвинуть ее южнее к «Линии 29»? Насколько это является нарушением экономических и энергетических интересов?
Второй вопрос – что означает это соглашение для будущих отношений с Ливаном как со страной? Есть ли основания, как утверждают некоторые сторонники этих договоренностей, рассматривать их как еще один шаг к расширению круга стабильности, а то и к миру на Ближнем Востоке? И в какой степени это может со временем повлиять на баланс сил в самом Ливане?
Третий вопрос и самый главный со стратегической точки зрения – было ли нарушено израильское сдерживание, особенно в отношении «Хизбаллы» и региона в целом из-за создавшегося впечатления об уступке, на которую Израиль заставили пойти посредством угроз и запуска беспилотников к платформе «Кариш» в июле этого года; исходя из того, что сдерживание – это, по сути, восприятие ситуации, а не объективные данные. Может быть поведение «Хизбаллы» было всего лишь попыткой присвоить себе результат, которого Ливан мог добиться и без ее «помощи»? По мнению эксперта, из ответа на эти вопросы вытекает как долгосрочная жизнеспособность сделки, так и когнитивная стратегия, которой Израиль должен придерживаться после подписания соглашения.
Итак, как оценивает Э.Лерман то, от чего отказался Израиль, и что он может получить? Для этого он пытается разобрать утверждение, согласно которому, израильская гибкая позиция и согласие на ливанскую «Линию 23», в результате чего около 5/6 месторождения «Кана» остается в ливанских экономических водах, наносит серьезный ущерб энергетическим и экономическим интересам Израиля. Ведь он отдает в руки враждебной страны или даже прямо или косвенно самой «Хизбалле» активы, потенциальная стоимость которых может достигать многих миллиардов.
Эксперт указывает на то, что добычей газа в Восточном Средиземноморье занимаются не государственные органы (израильские или ливанские), а международные компании, которые не могут вкладывать значительные ресурсы в добычу на спорном участке. Нет также уверенности в том, что компания Energean, владеющая концессией на месторождении «Кариш», позволила бы буровой установке, которая является легко перемещаемым судном, работать длительное время в условиях конфликта, подвергая опасности своих сотрудников. В этом аспекте соглашение финансово предпочтительнее продолжению напряженности и споров.
Эксперт упоминает о том, что уже в предыдущее десятилетие Израиль выражал готовность пойти на компромисс по границе. Таким образом, нынешняя уступка касается участка в 400 кв. км или меньше, из которых нельзя было извлечь какую-либо пользу без согласия Ливана.
Э.Лерман допускает, что упрямая израильская позиция могла бы со временем и, возможно, в изменившейся реальности в Ливане, который стремится к источникам дохода и энергетической независимости, добиться проведения линии севернее, чем это было согласовано по факту. Однако политические соображения, связанные с США, Францией и Европой, и в целом с ситуацией, сложившейся на мировых энергетических рынках, требовали скорейшего урегулирования, которое обеспечит добычу на месторождении «Кариш» и дальнейшие инвестиции в другие потенциальные месторождения Израиля. Выгоды из этого важнее, чем настаивать на претензиях на другой сегмент морского участка.
По поводу влияния этого соглашения на ливанскую политику и отношения Израиля с Бейрутом, эксперт не разделяет оптимизм его сторонников, а также некоторых американских и других наблюдателей, которые видят в этих договоренностях еще один шаг к «Авраамовым соглашениям». Он отмечает, что Ливан упорно настаивает на том, что подписанный документ не означает де-факто, не говоря уже о де-юре, признания существования Израиля. Таким образом, вопрос территориальной границы, морской и сухопутной, остается открытым и неурегулированным, хотя в документе отражается готовность сохранить существующее положение дел. Сухопутная «голубая линия», основанная на границе, проведенной Великобританией и Францией в мандатный период, была одобрена ООН, но Ливан из-за позиции «Хизбаллы» воздерживается от ее официального признания.
Э.Лерман вообще сомневается в том, что термин «страна» применим в отношении Ливана, который он называет «полухаотичной системой сектантских, региональных, местных, семейных и личных интересов». Он считает, что «не рациональные соображения «логики государства» будут определять поведение ливанцев, а скорее случайное стечение обстоятельств, противоречивые интересы власть имущих», а также «способность «Хизбаллы», несмотря на итоги парламентских выборов в этом году, терроризировать своих оппонентов и противников. Важно не впадать в иллюзии».
Согласно эксперту JISS, с экономической точки зрения добыча газа в Восточном Средиземноморье является общим интересом для Израиля и Ливана, а не «игрой с нулевой суммой». «Израиль также ни сейчас, ни в будущем не заинтересован в том, чтобы ливанская экономика потерпела полный крах, усугубив социальный и государственный хаос на его границе. Отсюда готовность проявить в переговорах большую гибкость и даже великодушие».
Э.Лерман сожалеет, что позиция стратегической щедрости не понята и не принята широкими слоями израильской общественности, особенно во время выборов. «Поэтому премьер-министр предпочел обосновать свое решение согласиться с американским планом, помимо прочего, тем, что это устранило опасность войны. Тем самым он придал вес утверждениям противников соглашения о том, что Израиль пошел на далеко идущие уступки под угрозой применения оружия, то есть капитулировал перед требованиями «Хизбаллы», которые были подкреплены запуском (невооруженных) беспилотников к платформе «Кариш» в июле 2022 г. Эксперт повторяет неоднократные утверждения, в том числе в публикациях Иерусалимского института стратегии и безопасности, «о наличии сейчас и в будущем опасных последствий за поведение [Израиля], которое враг может интерпретировать как свидетельство его нежелания и даже явного страха военного противостояния».
Э.Лерман рассматривает возможность иной интерпретации событий, приведших к подписанию соглашения. Так, «за некоторое время до провокационных заявлений Хасана Насраллы и запуска беспилотников к платформе «Кариш» уже были признаки значительного сокращения разрыва в позициях переговаривающихся сторон, и американский посредник Амос Хохштейн после примерно года усилий выказал осторожный оптимизм. Президент Ливана Мишель Аун пояснил, что его страна не будет настаивать на абсурдной «Линии 29», принимая во внимание, что Израиль продемонстрировал гибкость и готовность принять позицию Ливана». Эксперт допускает, что «именно растущее осознание глобального энергетического кризиса, и особенно европейского, видимо, заряжает энергией Израиль и Ливан, поскольку открывает возможность продавать газ по гораздо более высоким ценам, чем можно было бы ожидать до начала войны на Украине».
Израильский эксперт предлагает учитывать еще тот факт, что «тенденция ставить в приоритет экономические интересы представляет долгосрочную опасность для существования самой «Хизбаллы», как неподвластного ливанскому государству ополчения и вооруженного подразделения Ирана на ливанской земле. Чем можно оправдать наличие оружия на ливанской земле у силы, которая претендует на защиту страны, но на самом деле подвергает ее опасности и использует в иранских интересах, если Израиль не является врагом, у него нет территориальных амбиций, и он стремится к долгосрочному урегулированию на взаимовыгодной основе?».
По мнению Э.Лермана, «столкнувшись с таким вызовом Хасан Насралла в последний момент создал впечатление, что именно его угрозы привели к израильским уступкам, которые и так уже были на столе, и попытался подтвердить свои претензии на то, что он является единственной силой, способной защитить Ливан от «заговоров» Израиля и Запада». А «необдуманные заявления в Израиле лишь помогли пропагандистам из «Хизбаллы» выстроить «нарратив» именно в таком духе».
Таким образом, эксперт называет ошибкой придание значения утверждениям «Хизбаллы», что ее угрозы сыграли роль в решении Израиля подписать соглашение. В сложившейся ситуации и в случае реализации достигнутых договоренностей, эксперт предлагает израильскому руководству сделать три четких послания:
Во-первых, добыча газа в Восточном Средиземноморье, значение которого резко возрастает ввиду войны на Украине и ее последствий, является общим интересом не только для Ливана, но и всех стран региона. Со временем Бейрут займет свое место в Восточно-Средиземноморском газовом форуме (EMGF) – международной организации, созданной в 2019 г. Грецией, Египтом, Израилем, Иорданией Италией, Кипром, Палестиной и Францией.
Во-вторых, все израильские правительства были, есть и будут заинтересованы в предотвращении экономического коллапса Ливана. Израиль не считает ливанский народ врагом. Гибкость его позиции стала проявлением великодушия, а не слабости и действий под давлением или угроз.
В-третьих, контроль «Хизбаллой» Ливана был и остается основанным на лжи. Даже в мае 2000 г. израильская армия ушла из Ливана не благодаря «Хизбалле». Наоборот, если бы не опасное присутствие организации на юге Ливана, ЦАХАЛ, вероятно, отошел бы «до последнего метра» уже десять или более лет назад. И сейчас не угрозы «Хизбаллы» привели к соглашению с Израилем, наоборот, в критический момент они поставили его под угрозу, а вместе с ним и жизненные интересы ливанского государства. Таким образом, они были и остаются иностранными агентами в Ливане.
Э.Лерман заключает тем, что ментальная кампания – не альтернатива войне, которая может разразиться. Но если она все-таки начнется, то в связи с иранским ядерным кризисом, а не из-за утраты участка с морской водой. В любом случае, такую кампанию он называет «дополнительным и полезным фактором в обстоятельствах, которые могут возникнуть в Ливане в любое время»[ii].
[i] Israel’s Cabinet approves maritime border deal with Lebanon // JNS. 27.10.2022. https://www.jns.org/israel-lebanon-sign-maritime-border-deal/
[ii]?בהרתעה פגיעה האומנם:לבנון עם הכלכליים המים קו הסדרת / JISS. 08.11.2022. https://jiss.org.il/he/lerman-regulating-the-economic-water-line-with-lebanon/