О российско-турецком торгово-экономическом сотрудничестве на современном этапе. Часть 3

Продолжаем рассуждать о российско-турецком торгово-экономическом сотрудничестве. Часть 2 нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=92705.

Напомним, что в прошлой части мы говорили о введении рядом западных стран «потолка» цены на российскую нефть и о тех рисках и возможностях, которые это открывает перед российско-турецкими отношениями.

Риски, разумеется, заключаются в том, что под вопросом, в глазах иностранных партнеров, оказывается российская долгосрочная платежеспособность, а, следовательно, и возможности по долгосрочным моделям сотрудничества.

Сделки рискуют уйти в сферу краткосрочной торговли, или же, если речь идет об инвестициях или долгосрочных совместных проектах, то будут дополнительные наценки за риск и разного рода гарантии, вплоть до бартерных схем (типа «нефть в обмен на продовольствие» — И.С.).

Избежать этого крайне сложно – необходимо предоставить убедительные свидетельства жизнеспособности российской финансовой системы в условиях схлопывания торговли энергоносителями на западном направлении.

Подчеркнем, что западные санкции в отношении российской нефти, в глазах турецких партнёров, вызывают серьезный вопрос, требующий ответа: останется ли Россия платежеспособной по своим обязательствам? – Ответ на этот вопрос и предопределит коридор возможностей для развития двусторонних связей. Так что, именно этот вопрос требует наиболее пристального внимания с нашей стороны.

В этом смысле, продолжаем знакомиться с теми публикациями, которые появляются в Турции по поводу новых санкций в отношении России. В частности, новое экономическое издание Турции Ekonomim («Nasıl bir Ekonomi» или «Какая экономика», первый номер издания вышел 21 ноября с. г. – И.С.) 7 декабря опубликовало статью под заголовком «Страховой барьер для российской нефти, движение по Проливу (имеются в виду черноморские проливы – И.С.) может стать «потолком»».

Цитируем издание: «К санкциям на экспорт российской нефти, начавшимся с применения предельной цены, добавился страховой барьер. Требование Турции гарантийного письма, подтверждающего актуальность страхования P&I (страхование судовладельцев – И.С.) танкеров, перевозящих российскую нефть, которые будут проходить через Проливы по состоянию на 1 декабря, остановило движение танкеров.

Заявление Евросоюза о максимальной цене против российской нефти накануне и требование Турции предоставить гарантийное письмо, подтверждающее актуальность страховок P&I танкеров, проходящих через проливы по состоянию на 1 декабря, вызвали кризис на рынке танкеров. Количество судов, ожидающих прохода через Турецкие проливы, уже достигло 15 (на момент написания данной статьи – уже более 20 – И.С.). Хотя европейские P&I-компании заявили, что не могут дать эту гарантию, есть опасения, что кризис будет разрастаться, если одна из сторон не сделает шаг назад.

После консенсуса, достигнутого странами Евросоюза в июне, страны G7 и Австралия с 5 декабря установили предельную цену в 60 долларов на нефть, импортируемую из России, второго по величине экспортера нефти в мире. Пока тех, кто превысил этот предел цены, ждали различные санкции, начались проблемы при проходе судов, перевозящих российскую нефть, через Турецкие проливы. Потому что Главное морское управление Министерства транспорта и инфраструктуры начало запрашивать гарантийное письмо, подтверждающее, что танкеры, проходящие через Турецкие проливы, имеют актуальную страховку P&I по состоянию на 1 декабря.

В письме, направленном всем заинтересованным сторонам 16 ноября, Главное управление по морским делам заявило:

«Начиная с 1 декабря нефтеналивные танкеры, проходящие с грузом через Турецкие проливы (Черноморские проливы – прим.) должны заручиться письмом от страховых компаний P&I, в которых содержатся детали судна, груз и маршрут, а также указание на то, что страховка судовладельца является действительной и полной для этого судна, маршрута и груза. Это письмо должно сопровождаться планом маршрута судна (SP-1) cо стороны страховых структур или представителей, и быть направлено по электронному адресу istcan.gth@kiyiemniyeti.gov.tr. Запрашивается, чтобы транзакции были согласованы как можно раньше со стороны транспортных агентств, чтобы предотвратить возможную потерю времени и исключить задержку прохода корабля».

Фактически, страхование P&I требуется от танкеров, проходящих через Босфор с 2002 года. Однако, причина, по которой Департамент (турецкая сторона – И.С.) запрашивает дополнительное подтверждение, заключается в том, чтобы убедиться, что эти страховые полисы P&I актуальны.

Потому что около двух месяцев назад европейские страховые компании объявили, что страхование судов, перевозящих российскую продукцию, будет недействительным.

Министерство хочет гарантировать этот вопрос гарантийным письмом, чтобы предотвратить ущерб, который незастрахованное судно нанесет окружающей среде и экономике страны в случае возможной аварии при переходе танкеров через проливы.

Однако, лондонская группа International P&I Clubs Group, которая покрывает 95 процентов мирового танкерного флота в страховых операциях, обязанная предоставить своим членам такое письмо-подтверждение, запрошенное Турцией, заявила, что его нельзя отправить, потому что это выходит за рамки гарантии, а гарантия P&I не подпадает под действие положений о санкциях ЕС. Согласно информации, полученной газетой ECONOMİ, представители IG-International Group и Министерства встретились по этому вопросу, но не смогли прийти к единому мнению.

Представители отрасли морских перевозок, с которыми мы говорили, отметили, что эта просьба турецкого государства обеспечить безопасность проходов через Проливы очень уместна.

Адвокат Ахмет Джан Бозкурт, член Совета директоров Палаты судоходства (DTO) и генеральный директор Omur Marine, который также является представителем европейских P&I компаний в Турции, подчеркнул, что турецкое государство действовало в соответствии с соглашением Монтрё и указал:

«На самом деле государство не уверено, действительна ли политика P&I, запрошенная в обычный период, или нет, и просит подтверждения. Потому что, если это судно вызовет аварию при прохождении через Турцию, существует большая вероятность того, что такие расходы, как загрязнение окружающей среды или вывоз мусора, не будут покрыты. Именно поэтому Министерство принимает такие меры», — сказал он.

Один из ветеранов морской индустрии, вице-президент Ассоциации экспортеров услуг (HIB) Салих Зеки Чакир также заявил, что требование турецкого государства очень уместно, и сказал:

«Если и есть сторона, которой необходимо сделать шаг назад в этом вопросе, то это — европейские P&I клубы».

Однако, по словам экспертов, с которыми мы беседовали, европейские P&I клубы не могут выдать такое гарантийное письмо.

Потому что выполнение этих гарантий, в некотором роде, будет означать нарушение эмбарго Европы и США против России. Поэтому представители отрасли не ожидают в краткосрочной перспективе шага назад ни с одной из сторон. Также заявлено, что эти события на танкерном рынке приведут к еще большему увеличению танкерных фрахтов, которые побили рекорд последних 10 лет в связи с энергетическим кризисом.

Утверждается, что владельцы танкеров ищут различные пути преодоления страхового кризиса. Утверждается, что судовладельцы оказывают давление как на турецкие власти, так и на европейские страховые компании для решения этого вопроса. С другой стороны, утверждается, что некоторые судовладельцы пытаются купить страховой полис на судно, которое будет проходить через проливы, у неевропейской P&I компании.

Однако, это тоже не так просто. Потому что очень немногие компании могут выдать эту политику. Фактически российские компании соглашаются застраховать эти суда. Недавно также были созданы новые российские P&I компании. Утверждается даже, что несколько российских судов, застрахованных P&I, проходят через Проливы.

Однако европейские судовладельцы предпочитают не работать с российскими страховыми компаниями, опасаясь нарушения санкций. Что ж, на данный момент может ли турецкая компания P&I предложить решение?

Генеральный директор Türk P&I Insurance Уфук Текер сказал: «P&I, защита судов и страхование возмещения убытков, не являются краткосрочными страховками, а страховками, требующими покрытия в миллиарды долларов. Чтобы предоставить этот миллиардный залог, ни одна компания не может предоставить его без перестраховочных соглашений на международных рынках. Компании, с которыми заключаются договоры перестрахования, обычно являются западноевропейскими или американскими компаниями. Это также делает условия эмбарго обязательными. Поэтому, как турецкая компания P&I, мы не можем предложить решение, преодолевающее эмбарго. Мы внимательно следим за этим вопросом. Мы ведем переговоры со всеми сторонами», — сказал он.

Россия же готовится запретить продажу нефти компаниям по максимальной цене (то есть, по цене установленного потолка – И.С.). Вице-премьер России Александр Новак заявил, что они планируют запретить продажу нефти компаниям по максимальной цене до конца года, и сказал: «Сейчас мы проводим консультации, доработку решения и переговоры с компаниями».

Подчеркнув, что решение о максимальной цене связано с вмешательством в рыночные инструменты, Новак сказал: «Это, конечно, влияет на работу наших компаний. Однако хочу подчеркнуть, что российская нефть востребована на мировых рынках и найдет покупателей».

Подчеркнув, что Россия начала продавать свою нефть на более сложных условиях, Новак сказал: «Конечно, новые транспортные средства, новые механизмы страхования и способ отгрузки меняются. Но и крупные игроки на рынке меняются. На рынке работает больше трейдеров, чем раньше, в том числе по продаже российской нефти, поэтому мы не видим в этом изменении трагедии», — сказал он.

Заявив, что им, возможно, придется время от времени сокращать добычу нефти, Новак сказал: «Мы не исключаем возможности того, что при необходимости могут быть периоды снижения добычи нефти, потому что ситуация неопределенная. Однако я не думаю, что это снижение будет в больших объемах. «Мы делаем все необходимое, чтобы продажи нефти оставались близкими к 2022 году», — сказал он.

Председатель совета директоров Kuzey Sigorta Эмин Яшакан оценил решение по письму-подтверждению P&I, которое было введено в действие администрацией 1 декабря, и сказал:

«Это решение принято добросовестно, но поспешно. Возникнет опасность того, что наша администрация будет играть важную роль в придании легитимности недавно невиданным клубам P&I. Точно так же наша администрация должна обращаться к государствам флага, а не к операционным компаниям P&I, и запрашивать у государства флага подтверждение того, что рассматриваемые сертификаты CLC актуальны и что они будут доступны на протяжении всего рейса. Я думаю, что это было поспешным решением, и я предлагаю вам ознакомиться с ним, как представлено выше»».

Итак, какие выводы напрашиваются из рассмотренного нами материала? Как минимум, следующие:

  1. Вся история с нефтяным потолком для российской нефти, которая обернулась заторами танкеров на входе в Босфор, дает Турции новые возможности. Как, впрочем, и прочие введенные против нашей страны ограничения. Воспользоваться этими возможностями Турция может продолжая соблюдать зыбкий баланс нейтралитета в конфликте между Западом / Украиной и Россией.
  2. Одна из возникающих перед турецкой стороной возможностей — реанимировать захиревший без зарубежных инвесторов проект строительства канала «Стамбул», в котором режим прохода может быть облегчен, в частности, в плане страховки российских западными P&I компаниями. Можно принимать страховки, выпущенные российскими страхователями, которые пытаются создать продукт, замещающий Запад. Таким образом, может возникнуть недостающая каналу «Стамбул» модель монетизации проекта. Главным зарубежным инвестором в этот проект может оказаться кровно оказывающаяся заинтересованной в нем российская сторона.
  3. Вторая возможность — реанимировать давно забытый и не «взлетевший» российско-турецкий Протокол о сотрудничестве в сфере нефти, когда предполагалось превратить средиземноморский город Джейхан в нефтяной хаб регионального значения. Предполагалось, что Россия будет доставлять свои нефть и нефтепродукты на черноморское побережье Турции (с отгрузкой из Новороссийска – пИ.С.), а далее уже по суше – до г. Джейхан. В свою очередь Джейхан получает статус нефтяного хаба, где осуществляется ценообразование и откуда ведутся отгрузки.
  4. На период реализации указанных проектов, Турция может согласовать с Россией «упрощенный режим» прохода через Проливы и / или найти альтернативные маршруты поставки.

Подчеркнем, что эти две темы Турции можно очень изящно разыграть и в строке «прибыли» записать себе и канал «Стамбул» и нефтяной хаб «Джейхан». Имея в виду и то и другое, полагаем, что Турция не упустит шанса предложить России выход из помещения с «низким потолком» на оперативный простор. Разумеется, пытаясь из всех сил максимизировать возникающую выгоду.

Полагаем, что основная логика предстоящего периода в отношениях между Россией и Турцией будет заключаться в том, что Турция предлагает России «относительно законные» схемы выхода на международные рынки, при этом: а) получая с этих сделок достойную маржу, б) получая от России скидки на ключевые для себя российские товары – в первую очередь, энергоносители и сырье.

Яркий пример последнего – это информация INTERFAX.RU от 8 декабря о том, что Турция на переговорах с представителями РФ в Анкаре, запланированных на 9 декабря, планирует попросить скидку более чем 25% на российский газ. Как сообщается, Турция попытается добиться, чтобы скидка касалась платежей в 2023 году, а также, задним числом, некоторых платежей, сделанных в 2022 году. Если не удастся добиться скидки на желаемом уровне, то тогда власти будут пытаться получить отсрочки по платежам желательно до 2024 года.

При этом, в эту логику также указывается краткосрочная торговля с Россией и с выходом на российский рынок турецких товаров и услуг, вместо выбывающих из него европейских производителей.

Основной проблемой для России в её видении Турции, как альтернативного Западу (по ряду направлений) партнёра, имеющего долгосрочные интересы в нашей стране, является то, что России надо «пережить» 2023 год и показать устойчивость своей финансовой системы и способность рассчитываться по своим обязательствам в условиях, когда западный удар наносится по основным статьям российского дохода – по экспорту природного газа, нефти и нефтепродуктов.

Так что, следует ожидать, что невзирая на то, что турецкий бизнес очевидно «приценивается» к России в поисках «горячих предложений», их самих по себе недостаточно для того, чтобы убедить турок заходить в Россию долгосрочно. Так что, свои долгосрочные задачи, на данном этапе развития СВО, российской стороне потребуется решать самостоятельно, без возможности широкого вовлечения в них зарубежных партнёров, включая и Турецкую Республику. Параллельно с этим создавая себе новый платежный баланс и новый бюджет без того, чтобы «продешевить» зарубежным партнёрам с их «платой за риск».

62.87MB | MySQL:102 | 0,477sec