Отступая от своих обязательств, Министерство высшего образования самопровозглашенного Исламского Эмирата Афганистан (ИЭА) на прошлой неделе запретило женщинам посещать университеты «до дальнейшего уведомления». Вслед за этим был издан еще один приказ, запрещающий женщинам работать с НПО и с гуманитарными организациями, что ускорило их исчезновение из общественной жизни Афганистана. Как полагают эксперты из индийского исследовательского фонда Observer (ORF), это решение, подвергнутое критике со стороны международного сообщества, а также части простых афганцев, будет иметь далеко идущие последствия для охваченной кризисом страны. Многим организациям по оказанию помощи пришлось прекратить свои программы. Имея потенциал еще больше усугубить гуманитарную ситуацию в Афганистане, эти решения практически однозначно сводят на нет надежды ряда экспертов о том,  что «Талибан» ослабит свои жесткие тенденции, чтобы улучшить свои перспективы получения международного признания. Вместо этого талибы лишь продемонстрировали свою непримиримость перед лицом внешнего давления. Хотя в 2022 году не было никакого прогресса в установлении мира и стабильности в Афганистане, отдельные слои афганского общества сопротивлялись и давили на «Талибан». В настоящее время две самые большие проблемы, с которыми сталкиваются талибы, исходят от международных террористических групп, а также от местных групп сопротивления. В то время как конфликт с «Исламским государством – провинцией Хорасан» («ИГ-Хорасан» — запрещено в России) за влияние не ослабевает, обозначилось практическое присутствие других повстанческих групп, таких как Фронт национального сопротивления (ФНС), у которых грандиозные планы по созданию своего альтернативного правительства на севере  Афганистана. Хотя потенциал ФНС в ослаблении власти талибов сомнителен на текущем этапе, вместе с растущим недовольством среди простых афганцев, которое сейчас выплескивается на улицы, он может представлять угрозу для единства и силы талибов в долгосрочной перспективе. Недавно в сети появились сообщения об интенсивных боевых действиях между талибами и силами ФНС в последнюю неделю декабря. Сосредоточенные в Андарабе силы ФНС отразили как наземные, так и воздушные атаки талибов, при этом обе стороны понесли тяжелые потери. С момента прихода талибов к власти между ними довольно часто происходили стычки. Под руководством Ахмада Масуда ФНС инициировали мятеж из своего оплота на севере страны. Сосредоточившись на двухэтапном мятеже, ФНС в краткосрочной перспективе делает упор на истощение сил противника путем нанесения точечных ударов с последующим освобождением регионов и накоплением ресурсов для подготовки полномасштабного наступления в будущем. В то время как Ахмад Масуд изо всех сил пытается объединить  борьбу ФНС с наследием Северного альянса, многие аналитики считают, что командиры ФНС не пользуются такой же легитимностью, как бывшие командиры Северного альянса ( к тому в самом альянсе существует серьезная оппозиция лидерству сына Ахмад Шаха Масуда, которого поддерживает Душанбе). Сосредоточив внимание на более молодой демографической группе, ФНС стремится создать «федеративную, децентрализованную демократическую республику» в Афганистане. Отказываясь квалифицировать их борьбу как гражданскую войну, Масуд помещает ее в общую «Глобальную войну с террором», фактически оттесняя талибов и претендуя на звание ведущей антитеррористической силы. Критикуя пуштунов за монополизацию власти, он говорит о передаче власти этническим меньшинствам. В то время как поддержка сопротивления ФНС, как финансовая, так и материальная, была ничтожной, его командиры  уверенны в том, что продолжат борьбу в 2023 году.

Другие группы, возникшие после захвата власти талибами, включают Фронт свободы Афганистана (ФСА), который утверждает, что имеет присутствие во всех 34 провинциях, Исламское национально-освободительное движение Афганистана (ИНОД), костяк которого составляют бывшие сотрудники службы безопасности и родственники убитых талибами сотрудников безопасности прежнего режима, и более мелкие группы, такие как «Солдаты Хазаристана», «Корпус свободы», «Фронт освобождения Афганистана» и т.д . Мало что известно об их членах или их присутствии на местах, а их ссылки в социальных сетях иногда являются единственным доказательством их существования, где они публикуют сообщения о том, что берут на себя ответственность за нападения или загружают недатированные видео боевых действий. При этом боевики ИНОД в ряде случаев вступали с этими группами в спорадические перестрелки.

Талибы последовательно преуменьшают угрозу, исходящую от любого мятежа, но размещение войск на севере, численность которых достигнет 10 000 человек в феврале 2022 года, и нахождение там ряда важных лидеров, таких как начальник штаба обороны Кари Файхуддин; министр обороны мулла Мухаммад Якуб и др., сигнализирует об обратном. Хотя они осуждают  ФНС как полевых командиров, получающих приказы из-за рубежа, руководство «Талибана» осознает угрозу, которую он представляет, что было очевидно по итогам переговоров между двумя сторонами в январе 2022 года. Но его меры по борьбе с повстанцами не смогли обуздать мятеж на севере страны из-за этнического разностороннего  состава боевиков с обеих сторон. Боевики талибов из числа узбеков и таджиков отказываются воевать с ФНС, некоторые даже переходят на его сторону, а размещение этнических пуштунов на севере Афганистана только усиливает разногласия. Это ставит талибов между молотом и наковальней, и в июле 2022 г. некоторые местные подразделения сил талибов в одностороннем порядке покинули свои передовые позиции. На 10-м Гератском диалоге по вопросам безопасности, первом с момента прихода талибов к власти, собрались лидеры  всего политического спектра Афганистана, а также делегаты из Европейского союза и Соединенных Штатов, афганской диаспоры и бывшие лидеры сопротивления, чтобы обсудить инклюзивную политическую систему в Афганистане и создать дорожную карту на будущее. Ахмад Масуд на нем подчеркнул важность объединения всех антиталибских группировок против их общего противника для достижения общей цели мира в Афганистане. Он также призвал Индию отказаться от прагматичного подхода и поддержать сопротивление, как это было в прошлый раз. Хотя «Талибан» является общим противником всех оппозиционных групп в стране, по-прежнему существуют разногласия по поводу общего подхода, поскольку разочаровывающий опыт с республикой, а также ранее существовавшие разногласия чрезвычайно затруднили достижение консенсуса. Большинство групп сопротивления состоят из этнических меньшинств, таких как таджики и узбеки, но есть и пуштунские группы сопротивления, не относящиеся к «Талибану». Их восприятие того, как двигаться вперед, различается, особенно в вопросе о степени централизации.

Эти этнические разногласия, помимо попыток унизить друг друга, затрудняют любое долгосрочное сотрудничество. В то время как международное сообщество не одобряет идею прямой поддержки групп сопротивления, США и другие страны начали ограниченное взаимодействие с ними. Параллельно продолжались и другие региональные усилия по урегулированию гуманитарной ситуации в стране и призыву к инклюзивному и представительному правительству, такие как консультации в московском формате, организованные Россией.

С момента провозглашения нового указа, запрещающего женщинам посещать университеты, по всей стране имели место случаи протестов и демонстраций. В знак солидарности многие студенты мужского пола отказались сдавать университетские экзамены в Кандагарском университете и на медицинском факультете Нангархара, устроив забастовку и отказавшись продолжать свое образование, если женщинам не разрешат учиться. Некоторые профессора и преподаватели мужского пола также просили изменить политику, уволившись с работы или совершая символические акции протеста, чтобы выразить свое недовольство. Помимо актов вооруженного мятежа, приход к власти талибов и последовательные их действия, направленные на то, чтобы сделать женщин «невидимыми», вывели женщин на улицы, с лозунгом «Хлеба, работы и свободы» и призывами к справедливости, что является беспрецедентным. Несмотря на жестокие репрессии и пытки, они отказались от попыток скрыть свою личность от афганского правительства. Реакция талибов на эти мирные протесты варьировалась от полного отрицания какого-либо недовольства до произвольного задержания протестующих. Власти прибегли к жестоким мерам, таким как удары электрическим током или удары прикладами винтовок по протестующим. Эти протесты также поддерживаются ФНС, который также приветствовал заявления о поддержке со стороны международного сообщества и призвали к «совместным действиям». Заместитель министра образования в правительстве талибов оправдал запрет на женское образование, обвинив женщин в том, что они не полностью следуют исламскому дресс-коду и занимаются «проституцией во имя образования». Преуменьшая важность образования для женщин, он заявил, что главная обязанность женщины — это отношение к своему мужу. Он также обвинил их во взаимодействии с представителями другого пола и изучении предметов, которые им не обязательно нужны. Это проявление власти путем подвергания женщин остракизму и ограничения их свободы действий стало постоянным актом игры талибов. Игнорируя ограничения и игнорируя угрозу своей жизни, сам акт совместного протеста студентов мужского и женского пола против этой регрессивной политики, таким образом, является смелым актом неповиновения.

Хотя в прошлом году в Афганистане стремительно разрастались различные группы сопротивления, сотрудничество между ними ограничено географией и этнической принадлежностью. Их действия и нападения происходят в их «сферах влияния», при этом между некоторыми из них сохраняются идеологические и политические разногласия. Основные требования этих групп в чем-то схожи, они сосредоточены на передаче власти и формировании инклюзивного правительства с представительством всех этнических меньшинств, но шансы на сотрудничество и формирование единого фронта в ближайшем будущем кажутся призрачными. Без согласованного подхода их нападения и целенаправленные убийства лидеров талибов не смогут материализоваться в реальную угрозу единству «Талибана». Помимо Таджикистана, который обеспечивает свободу передвижения и поставок ФНС благодаря этническому составу этой группы сопротивления, перспективы других стран, как в регионе, так и на Западе, в рамках поддержки  сопротивления пока ничтожны. Без внешней поддержки в 2023 году сопротивление может не претерпеть серьезных изменений. Что отличает нынешнее антиталибское восстание от сопротивления в 1990-х годах, так это также наличие социальных сетей и то, как различные группы сопротивления используют их. Хотя это помогает распространять их повестку дня и держать людей в курсе их плана действий, тенденция групп приписывать себе действия, которых они не совершали, или принятие на себя ответственность за тот или иной акт сопротивления сразу двумя группами подрывает их легитимность и ставит под сомнение их заявления о растущем присутствии и влиянии в сельской местности. Афганское население также хорошо осведомлено о пропаганде, о количестве нападений и жертвах, зная, что обе стороны раздувают и преуменьшают свои цифры в соответствии с их удобством, чтобы получить поддержку от простых людей.

По мнению Кейт Кларк, содиректора Сети аналитиков Афганистана, независимой исследовательской организации, базирующейся в Кабуле, несмотря на то, что сопротивление исторически не так сильно, самим талибам потребовались годы, чтобы перегруппироваться, и поэтому крайне важно определить, как формируется движение сопротивления вперед. Поскольку талибы в основном являются опытными бойцами и боевиками, они будут готова скорее столкнуться с вооруженным сопротивлением, чем с движением гражданского неповиновения. Именно поэтому нынешние протесты и символические акты сопротивления становятся значимыми. Хотя международные санкции, возможно, и не заставят талибов отказаться от своей жесткой позиции, они по-прежнему отвлекают внимание от афганского народа и его борьбы. Поскольку группы сопротивления уже борются с фракционностью, внешний стимул может быть палкой о двух концах: он может объединить группировки или усугубить их разногласия. Протесты, возглавляемые женщинами, могут привести к еще большему расколу в руководстве талибов. С наступлением зимы спорадические нападения и боевые действия будут продолжаться, но без каких-либо признаков того, что антиталибские группировки одержат верх в краткосрочной перспективе.