Как указывают аналитики индийского Исследовательского фонда Observer, одной из начальных точек конфликта между Нью-Дели и западными столицами с начала украинского кризиса было желание Индии сделать несколько шагов вперед в рамках своих экономических отношений с Москвой, учитывая при этом печальный опыт аналогичных рестрикций коллективного Запада против Ирана. В докладе проводится анализ разности подходов Индии к иранскому и российскому досье. Хотя не было никаких публичных призывов к Индии разорвать отношения, решение Нью-Дели воспользоваться преимуществом и закупить дешевую российскую нефть, доступную на рынке, многие западные СМИ обвинили Индию в косвенной помощи России. Шум был достаточно громким, чтобы Индии пришлось противостоять этим публикациям, в том числе и лично министру иностранных дел С.Джайшанкару, посетившему европейские столицы, чтобы подчеркнуть, что зависимость Индии от импорта нефти для энергетической безопасности и хрупкая экономическая база дают мало возможностей в формате принятия решения о том, какие поставки нефти являются моральными, а какие нет. В конце концов, именно эта позиция Индии начала более успешно закрепляться в международном дискурсе. Скачок в импорте индийской нефти из России был действительно значительным, учитывая, что Москва никогда не была традиционным поставщиком для Нью-Дели. В годовом исчислении импорт индийской нефти из России в период с апреля по ноябрь 2022 года увеличился на целых 768%. В ответ на критику Индия подчеркнула, что, учитывая, что ее население имеет средний доход на душу населения в 2000 долларов США по сравнению со средним показателем в 60 000 евро (в Европе и в целом на Западе), нет места, чтобы избегать ее прагматизма. В то время как эта нынешняя политика Индии имеет решающее значение для поддержания более чем 6-процентного роста ВВП в течение следующих десятилетий, Нью-Дели несколько лет назад уступил политическим и экономическим интересам в обмен на более широкий геополитический консенсус против Ирана и его предполагаемой программы создания ядерного оружия. Тогдашняя администрация президента США Барака Обамы оказывала давление на Индию, чтобы закрыть краны иранской нефти, поступающей в Индию, в то время как группа стран P5 + 1 (включая Россию и Китай) заключила сделку с Тегераном в ходе месячного процесса, проходившего в Австрии.
Эпоха Ирана и СВПД
Иран в течение длительного периода времени неизменно входил в тройку крупнейших поставщиков нефти в Индию. Энергетика была основой индийско-иранских экономических связей на протяжении десятилетий, вплоть до того, что критически важная инфраструктура, такая как нефтеперерабатывающий завод в Мангалоре (MRPL), в основном строилась с учетом поставок «тяжелой нефти», поступавшей из Ирана. В это время MRPL начала рассматривать альтернативы, но также надеялась на последовательный отказ от санкций со стороны Соединенных Штатов, который позволил бы ей и другим аналогичным странам импортировать иранскую нефть. «Нелегко тогда было заменить иранские баррели», — заявил управляющий директор нефтеперерабатывающего завода. Помимо импорта, индийская ONGC Videsh (OVL) также обнаружила газовое месторождение «Фарзад Б» в иранской провинции Фарс в рамках соглашения о разведке, подписанного в 2002 году.
Подготовка к подписанию Совместного всеобъемлющего плана действий или СВПД (также известного как иранская ядерная сделка) в 2015 году была подкреплена эйфорией по поводу возвращения Тегерана в основное русло международной торговли и экономики после десятилетий санкций после Исламской революции 1979 года, которые были затем отменены США в 2018 году. Тем не менее, Нью-Дели и Тегеран пытались сохранить торговлю нефтью, используя различные стратегии, в том числе перевод Индией своих платежей на банковский счет в Калькутте, который через некоторое время составил более 4 млрд долларов США, но доступ к этим средствам серьезно усложнился для Ирана на фоне усиления давления на Тегеран с целью подтолкнуть его к подписанию новой редакции СВПД. К 2015 году возможности платить Ирану за нефть практически исчезли для Индии, подписавшей множество финансовых соглашений в рамках усилий по обеспечению международного права и прозрачности. Для Ирана нефтедоллары, поступающие из азиатских экономик, имели решающее значение, и Тегеран также оказывал давление на такие страны, как Индия, чтобы найти новые способы перевода платежей, включая (неудачные) идеи открытия отделений иранских банков в Мумбаи (одним из последних способов было использование банка в Турции, однако этот маршрут также в конечном итоге закрылся из-за санкций). Также предлагались другие, более прозрачные способы перевода средств, такие как направление переводов через третью страну в регионе, в то время как переговоры о подводном трубопроводе Иран-Индия, которые предлагали некоторые компании, также не достигли большого прогресса.
Для Нью-Дели отказ от поставок иранской нефти был трудным переходом, поскольку он был вынужден перейти к услугам других поставщикам, таких как Саудовская Аравия, Ирак, а также Нигерия и Ангола, чтобы снизить риск дефицита энергоносителей. В этой связи Индия всячески поддерживала СВПД, поскольку была кровно заинтересована в стабильности в регионе Ближнего и Среднего Востока. Помимо нефти есть еще и более 7 млн индийцев, которые жили и работали в странах региона и от которых поступило более 30 млрд долларов денежных переводов на родину.
Почему нынешний тренд с Россией отличается от иранского досье
В отличие от опыта Индии в отношениях с Ираном и периода переговоров по СВПД, ситуация с украинским конфликтом отличается по нескольким направлениям. Начнем с того, что Россия — большая страна, с которой у Индии исторические связи, особенно в области оборонного сотрудничества. Хотя Индия не импортировала много из России, она значительно инвестировала в российскую энергетику. Первые в истории международные инвестиции Индии в энергетику были направлены на российские месторождения «Сахалин-I» на Дальнем Востоке страны. В 2009 году OVL также купила ориентированную на Россию компанию Imperial Energy. БОльшая часть этих инвестиций остается, и Нью-Дели намерен продолжить и, возможно, даже расширить свое присутствие там.
Однако на этот раз и ситуация, и геополитические реалии сильно отличаются от ситуации с Ираном несколько лет назад. Военная готовность Индии на сегодняшний день, особенно учитывая гораздо более повышенную угрозу со стороны Китая после пограничных столкновений 2020 года, требует тесного сотрудничества с Москвой для поддержания высокого уровня готовности. Хотя очевидно, что геополитические расчеты Нью-Дели сегодня гораздо больше ориентированы на Запад, особенно на США, и в последнее время в пользу военного импорта выступает западное оборудование, а также стремление производить его внутри страны, непосредственный арсенал индийских вооруженных сил по-прежнему в подавляющем большинстве состоит из советских и российских образцов. Их содержание, и без того сложное из-за того, что военно-промышленный комплекс России работает сейчас в основном на нужды своей армии, имеет решающее значение для непосредственных требований безопасности Индии. Кроме того, по таким вопросам, как атомные подводные лодки и другое подобное оборудование, Россия на сегодняшний день остается единственной страной, предлагающей Нью-Дели технологии такого уровня.
Помимо более широкого глобального присутствия России и связей Индии с Москвой, все чаще оспаривается вопрос о том, насколько эффективны на самом деле международная изоляция или санкции. Первоначально можно было бы выдвинуть аргумент, что санкции подтолкнули Иран присоединиться к переговорам, которые в конечном итоге привели к СВПД, однако этот пример не может быть институционализирован как оптимальный план. Иран стремился вернуться в мейнстрим и сравнительно меньше взаимодействовал с Западом. В то время как его ядерная программа вызывала серьезную озабоченность, региональные опасения арабских государств, таких как Саудовская Аравия, ОАЭ и Израиль, вызвали на Западе чувство срочности в решении развивающейся проблемы безопасности. Российский кризис, связанный с ролью и растущим присутствием Москвы в глобальной геополитике, энергетическими и деловыми связями с Западом до конфликта и ее растущими стратегическими связями с Китаем, имеет другой масштаб, который не ограничен географическими границами. Это повлияло на международную инфляцию, продовольственную и энергетическую безопасность, затронув развивающиеся государства Глобального Юга в равной степени, если не больше, чем другие. Многие страны Азии, Ближнего Востока и Африки, не являющиеся непосредственными участниками конфликта, отдают приоритет защите собственной экономики и населения, а не участию в более широком повествовании, ведущем к политике большой силы в будущем.
Заключение
Прагматизм Индии, такой как покупка нефти у России, не нов. Во время Первой войны в Персидском заливе, опять же ради энергетической безопасности и безопасности индийцев, работающих в регионе, тогдашний министр иностранных дел Индии Индер Кумар Гуджрал посетил иракского диктатора Саддама Хусейна в Багдаде, который только что вторгся в Кувейт. Но все это привело к крупнейшей эвакуации гражданского населения из зоны конфликта и снижению уровня безопасности для транзита критически важных поставок нефти из региона. Несмотря на это, индийские официальные лица полагали на помощь Ирака времен Саддама Хусейна еще и за то, что он серьезно помогал Индии в создании антитеррористической практики против групп, спонсируемых Пакистаном в 1990-х годах. Индийцы сегодня также помнят помощь России в конфликтах после обретения независимости, таких как война 1971 года. Однако любая изоляция России на сегодняшний день будет определяться действиями России и ее собственными решениями.
В конечном счете, в течение длительного периода времени Индии удавалось действовать, ставя во главу угла свои национальные интересы, избегая принимать чью-либо сторону или присоединяться к группировкам или альянсам. Однако в новую эпоху, когда Нью-Дели позиционирует себя как «полюс» в многополярном порядке и «отстаивание интересов Глобального Юга на таких форумах, как G20, наряду с молчаливым принятием того, как будет выглядеть будущий мировой порядок (особенно с точки зрения соперничества великих держав между США и Китаем), пространство для защиты от западных партнеров и их интересов станет намного меньше по сравнению с тем, что у него есть. Так было исторически. И опыт, начиная от Ирана и СВПД до России и Украины, в значительной степени повлияет на следующий этап принятия внешнеполитических решений Индией.