по материалам Института исследований в области безопасности (ISS)

За последнее десятилетие, с начала «арабской весны» 2011 года, борьба за лидерство на Ближнем Востоке между Ираном и Саудовской Аравией ощущалась практически в каждом региональном вопросе, в основе которого лежал исторический  шиитско-суннитский конфликт. Эр-Рияд считает себя лидером исламского мира благодаря наличию на его территории святынь ислама — Мекки и Медины. Однако это понимание было поставлено под сомнение после успешного осуществления Исламской революции в Иране в 1979 году. После революции Иран с шиитским большинством начал устанавливать свое влияние в регионе Западной Азии. Помимо религиозного, соперничество двух стран проявляется и в светских вопросах, в частности в нефтяной политике. Обе страны хотят экспортировать как можно больше сырой нефти в как можно большее количество уголков мира, чтобы заработать как можно больше. В настоящее время конкуренция за региональное влияние между Эр-Риядом и Тегераном привела к разрушению многочисленных двусторонних и многосторонних союзов и стала катализатором конфликтов, в то же время угрожая развязыванием более масштабной войны, в которую будут вовлечены Соединенные Штаты, НАТО, Россия и другие региональные силы. Однако времена меняются, а именно наблюдается снижение напряженности на всем Ближнем Востоке, и, похоже, обе державы в настоящее время стремятся дипломатическим путем  преодолеть свои разногласия. Не за горами нормализация ирано-саудовских отношений.

Ирано-саудовская холодная война на горячем Ближнем Востоке

Конфликт между Ираном и Саудовской Аравией начался в 1980-х годах из-за того, что Тегеран последовательно выступал против американской политики в регионе, которая часто проводилась Эр-Риядом на местах. Власти Исламской Республики Иран всегда выступали против влияния США в регионе и старались свести его к минимуму. Однако Королевство Саудовская Аравия всегда было главным союзником США в регионе. Конечно, существует также неизбежный теологический конфликт между двумя ветвями ислама. С момента осуществления Исламской революции в 1979 году КСА рассматривало Иран как богословского конкурента в регионе. После инцидента в Мекке в 1987 году, когда саудовские силы безопасности убили около 400 паломников-шиитов, в публичном обращении верховный лидер (рахбар) ИРИ аятолла Рухолла Хомейни заявил, что «эти мерзкие и безбожные ваххабиты подобны кинжалам, которые всегда пронзают сердца мусульман сзади», и объявил, что Мекка находится в руках  «группы еретиков». Как следствие началось обострение двусторонних отношений. Оно достигло пика в начале января 2016 года, когда дипломатические отношения между двумя странами были разорваны. 2 января 2016 года в нескольких городах Саудовской Аравии были убиты 47 человек, в том числе казнен видный шиитский священнослужитель аятолла Нимр Бакир ан-Нимр. Иранские шииты ответили протестами в столице Тегеране и других городах. Протестующие штурмовали, разграбили и подожгли посольство Саудовской Аравии в Тегеране и консульство в Мешхеде. На следующий день Министерство иностранных дел КСА объявило о разрыве дипломатических отношений с Ираном. Президент Ирана Хасан Роухани осудил эти нападения, но это ничего не изменило.

Эр-Рияд резко активизировал свои антииранские внешнеполитические авантюры с тех пор, как Мухаммед бен Салман был назначен  наследным принцем КСА в 2017 году.

Начиная с гражданской войны в Сирии и заканчивая войной в Йемене, это означало, что КСА и Иран ведут войну через доверенных лиц в так называемых прокси-военных конфликтах. Война через посредников иногда была настолько горячей, что угрожала прямым конфликтом между двумя «непримиримыми врагами». Например, в нападении йеменских хоуситов с помощью высокоточных ракет и беспилотников на саудовские нефтяные объекты в сентябре 2019 года многие обвинили Иран. Правительства США и КСА заявили, что за нападением стоит Тегеран, также как и Франция, Германия и Великобритания выступившие с совместным заявлением о том, что ответственность за нападение несет Иран. Как и ожидалось, Иран отрицает какую-либо причастность к этим атакам. Кроме того, крайне враждебное отношение администрации президента Д.Трампа к Ирану (убийство  в Ираке иранского генерала Касема Сулеймани в январе 2020 года) поставило США и Иран на грань войны. Эр-Рияду было бы очень трудно избежать участия в этой войне, поскольку он является основным партнером США в регионе наряду с Израилем.

Роль США

В последнее время администрация президента Дж.Байдена предпринимает дипломатические усилия по размораживанию отношений с Ираном в попытке возродить международное соглашение 2015 года по ядерной программе  Ирана, из которого США вышли при президентстве Трампа. Хотя переговоры о возобновлении этого соглашения не привели к конкретному результату, они совпадают с более широкими дипломатическими инициативами по всему Ближнему Востоку, направленными на прекращение конфликтов и повороту региона к миру и стабильности. Несмотря на некоторую патетичность, не следует игнорировать обещание Байдена сделать права человека центральной опорой американской внешней политики, а саудовскую монархию государством-изгоем в международном сообществе.

По общему признанию, конкретных изменений в этом вопросе все еще не видно, и Байден радикально не изменил американскую политику в отношении КСА. Он даже посетил Эр-Рияд в прошлом году и встретился с наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом в попытке привлечь американских партнеров из стран Персидского залива на сторону Запада и против России. Подобная американская инициатива не принесла никаких результатов. Страны Персидского залива не вводили санкции против России. Более того, несмотря на давление Вашингтона с целью увеличения добычи и снижения мировых цен на нефть, Эр-Рияд и государства-члены ОПЕК в октябре 2022 года в Вене договорились с Москвой о том, что добыча снизится на 2 млн баррелей в день. Это еще больше усилило напряженность в отношениях между Эр-Риядом и Вашингтоном и дает саудовцам возможность искать партнеров в других местах, в том числе в Тегеране.

Йемен, Сирия, Ливия

После истечения срока действия недавнего соглашения о прекращении огня гражданская война в Йемене продолжит создавать один из худших глобальных гуманитарных кризисов. 12-летняя гражданская война в Сирии вступила в длительный финальный период, который, хотя и менее кровавый, но все-таки остается столь же неприятным и опасным. В Ливии наступила передышка в гражданской войне с тех пор, как в октябре 2020 года было достигнуто соглашение о прекращении огня, а в марте 2021 года было назначено переходное правительство, но переход от гражданской войны к избирательной борьбе заходит во все более напряженный тупик. Самое главное, что замораживание боевых действий в этих странах никоим образом не гарантирует установления прочного мира на Ближнем Востоке. Между тем, недавняя вспышка насилия между израильтянами и палестинцами, а также боевые действия между Израилем и ХАМАСом в мае 2021 года служат напоминанием о том, что израильско-палестинский конфликт не урегулирован и представляет угрозу, которая может привести к войне между Ираном и Саудовской Аравией. Как и все другие конфликты в регионе, «вечный конфликт» на Святой Земле является этапом для саудовско-иранского прокси-конфликта. Однако, хотя было бы естественно ожидать, что саудовские лидеры окажут громкую поддержку палестинцам в их конфликтах с израильскими силами безопасности, они намеренно молчат по палестинскому вопросу в обмен на поддержку Израиля в дипломатической войне против Ирана.

Соглашения о нормализации отношений между Израилем и арабскими государствами (Объединенные Арабские Эмираты, Бахрейн, Марокко и Судан), которые были подписаны в последние месяцы администрации Трампа в конце 2020 и начале 2021 года, официально закрепили стратегическую перестройку в регионе. До недавнего времени вопрос заключался в том, последует ли КСА этому примеру и установит ли дипломатические отношения с Израилем? Однако нормализация отношений Саудовской Аравии с Израилем уже не кажется столь вероятной с тех пор, как Биньямин Нетаньяху вернулся во власть и создал правую коалицию, которая не очень благосклонно смотрит на нормализацию отношений с Эр-Риядом. Это дополнительный импульс для улучшения саудовско-иранских отношений.

Объявление новой эры в отношениях между Эр-Риядом и Тегераном

С течением времени, когда войны в Сирии, Йемене и Ливии утихли, начались переговоры о нормализации ирано-саудовских отношений. Официальный Багдад выступает посредником в прямых переговорах между суннитской Саудовской Аравией и шиитским Ираном с апреля 2021 года. Ирак был символически выбран в качестве посредника из-за его смешанного мусульманского населения (29-34% суннитов и 61-64% шиитов). Пятый раунд переговоров состоялся в апреле прошлого года. 23 июля 2022 года министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн объявил о желании своей страны провести открытую встречу между министрами иностранных дел КСА и Ирана. Как и другие арабские государства Персидского залива, Саудовская Аравия до сих пор отказывалась занять официальную позицию по антиправительственным протестам в Иране. На самом деле, саудовским официальным лицам потребовалось больше месяца, чтобы даже упомянуть об этом вопросе. 19 октября прошлого года министр иностранных дел КСА Фейсал бен Фархан Аль Сауд заявил, что его страна «придерживается неизменной политики невмешательства во внутренние дела других стран»,  — добавив: «Мы желаем Ирану и его народу всего наилучшего». Осторожность Саудовской Аравии, как и других государств Персидского залива, основана на двух причинах.

Во-первых, авторитарные государства, такие как КСА, не одобряют попытки смены режима на улице путем революции (они не хотят, чтобы их режим был свергнут уличными беспорядками). Учитывая политические и социальные процессы на Ближнем Востоке, возможная демократическая трансформация Ирана может иметь серьезные последствия для его арабских соседей.

Во-вторых, страны Персидского залива считают, что Исламская Республика все еще способна сдерживать ситуацию и что смена режима не неизбежна, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Открытая поддержка антиправительственного движения может привести к ответным мерам со стороны Тегерана. Можно сделать вывод, что Саудовская Аравия и другие государства Персидского залива определенно не заинтересованы в поддержке внутренней антирежимной революции и еще меньше во внешнем вторжении.

Тем не менее, видный иранский генерал Эсмаил Каани выступил в декабре с речью, в которой обвинил КСА в косвенном вмешательстве во внутренние дела Ирана. Однако Эр-Рияд прекрасно знает, что региональные последствия краха Ирана будут сильно хуже, чем крах Ирака после вторжения США в 2003 году. 21 декабря прошлого года прошлого года министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан сообщил, что его саудовский коллега принц Фейсал бен Фархан проинформировал его о «готовности королевства продолжать диалог с Ираном». В начале января помощник министра иностранных дел Ирана Али Реза Энаяти сообщил, что его страна подписала соглашения о безопасности с некоторыми соседними странами, включая КСА, что указывает на то, что рука примирения Тегерана протянута Эр-Рияду. 23 января Министерство иностранных дел Ирана приветствовало «позитивное» отношение Эр-Рияда к восстановлению отношений с Тегераном. Представитель Министерства иностранных дел Ирана Насер Канаани заявил в то время: «Мы слышали позитивные мнения от саудовских официальных лиц, и мы ценим позитивные мнения и считаем их положительным показателем. Мы приветствуем процесс укрепления и повышения уровня отношений с соседними государствами и странами региона, и мы будем тепло приветствовать протянутую нам руку дружбы, и мы, безусловно, будем приветствовать любую позитивную инициативу и улучшение отношений». Кроме того,  Рахими Джахан Абади, член парламентского комитета по национальной безопасности и внешней политике, в начале февраля подчеркнул необходимость для Ирана активно разрешать споры во внешних отношениях. Комментируя возобновившиеся усилия по возобновлению переговоров между Тегераном и Эр-Риядом в Багдаде, он сказал: «В отношениях Тегерана и Эр-Рияда было много взлетов и падений, и было приложено много усилий для их улучшения, и проведение пяти раундов переговоров и переговоров было в этом направлении. Исходя из этого, можно признать, что из-за шестого раунда, который состоится в ближайшем будущем, есть надежда на восстановление отношений и возобновление работы посольств. Иран и КСА считаются важными странами исламского мира и Ближнего Востока, поэтому улучшение отношений между двумя странами устранит злоупотребления сионистского режима. Фактически, этот печально известный режим является причиной напряженности и проблем между исламскими странами. Кроме того, улучшение отношений между двумя странами может способствовать совместному сотрудничеству между Ираном и арабскими странами Персидского залива», — заявил видный иранский парламентарий Рахими Джахан Абади в интервью иранскому информационному агентству ICANA.

Министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн недавно заявил, что наследный принц  Мухаммед бен Сальман пригласил высокопоставленных иракских чиновников организовать личную встречу между министрами иностранных дел Ирана и КСА в рамках дипломатических усилий по нормализации двусторонних  отношений. По словам Хусейна, иракцы вскоре объявят результаты этих закрытых переговоров, после которых  состоится открытая встреча министров иностранных дел Саудовской Аравии и Ирана. В этой связи надо констатировать, что нынешние трудные времена, которые переживает Иран, совпадают с очень примирительным тоном, используемым Саудовской Аравией. Саудовские политики в основном сосредоточены на собственном развитии и реализации своего плана  «Видения 2030» и не хотят вступать в серьезные конфликты со своими соседями. Это возможность, которой Иран захочет воспользоваться. Отношения могут быть улучшены аналогично тому, как Иран улучшил свои отношения с Турцией, несмотря на то, что они находятся по разные стороны каждого регионального конфликта, будь то в Ираке или Сирии.

Преимущества нормализации отношений для Ирана

Иранские власти должны быть достаточно благоразумны, чтобы признать возможности, предоставляемые текущим историческим моментом. Выгоды от нормализации отношений с Саудовской Аравией для Ирана велики.  У Ирана есть две возможности, которыми он может воспользоваться: одна — Йемен, а другая — Ливан. Это возможности, при которых Иран может заменить конфликт сотрудничеством. Изменение политики в отношении этих двух государств не только помогло бы Тегерану улучшить отношения со своими соседями, но и улучшило бы его положение на международной арене, чтобы улучшить незавидное экономическое положение страны. В Йемене первоначальная позиция хоуситов в отношении национального диалога, возглавляемого Абд Раббо Мансуром Хади в 2014 году, заключалась в согласии на федерализацию страны. Когда начались боевые действия и хоуситы начали наступать. Ободренные поддержкой Ирана, они начали поднимать планку своих требований. Иранцы должны работать с саудовцами, чтобы заставить хоуситов вернуться к своим первоначальным требованиям и принять федеральную систему, которая гарантирует единство Йемена, также гарантируя при этом, что они получат адекватное представительство в государственных институтах. В Ливане Иран может работать с Саудовской Аравией над созданием правительства технократов, которое сможет проводить реформы и обходить спорные политические вопросы, такие как проблема «Хизбаллы». Протесты в Иране и примирительный тон саудовцев дают Тегерану шанс изменить внешнеполитический курс, который укрепит внутренние позиции режима без существенных политических изменений. По сути, иранцам необходимо реформировать свою внешнюю политику, чтобы сохранить порядок в Исламской Республике. Два десятилетия назад, во время правления президента-реформатора Мохаммада Хатами, Иран попытался открыться Западу и своим соседям, но ни США, ни страны Персидского залива не поняли важности момента и не воспользовались возможностью.

В этой связи отметим от себя, что в этой ситуации не все так радужно, как кажется европейским экспертам. Начнем с того, что поддерживаемые Саудовской Аравией СМИ, в частности, Iran International, спутниковая вещательная компания на фарси, завоевали популярность среди иранских антиправительственных демонстрантов.

Первоначально базирующаяся в Лондоне, Iran International в прошлом месяце перенесла свои операции в Соединенные Штаты после того, как британская полиция и разведка заявили, что с начала 2022 года они сорвали «15 заговоров с целью похищения или даже убийства британских или иранских граждан, которых считают врагами режима». Привлекательность телеканала заключалась в освещении протестов, которые включали информацию, подвергшуюся цензуре в репортажах иранских теле- и радиосетей, контролируемых государством. Первоначально Фахад Ибрагим Альдегитер, бывший председатель Zain Saudi, третьего по величине телекоммуникационного провайдера королевства, владел 75% акций Volant Media, которая управляет Iran International, и ее дочерним каналом Afghanistan International. Другой саудовский медиа-деятель, Адель Абдулкарим Алабдулкарим, приобрел акции  Алдегитера в 2018 году. В этом году The Guardian сообщила, что двор наследного принца КСА Мухаммеда бен Сальмана профинансировал Iran International на сумму 250 млн долларов США. Соответственно, в последние месяцы иранские официальные лица стали более настойчивыми в своих предупреждениях королевству. «Я предупреждаю саудовскую правящую семью …. Следите за своим поведением и контролируйте эти СМИ … иначе вы поплатитесь за это. Это наше последнее предупреждение, потому что вы вмешиваетесь в наши государственные дела через эти СМИ. Мы говорили вам, будьте осторожны», — заявил Хосейн Салами, командующий Корпусом стражей исламской революции. Министр разведки  Эсмаил Хатиб заявил, что у Ирана заканчивается терпение: «До сих пор Иран проявлял стратегическое терпение с твердой рациональностью, но он не может гарантировать, что оно не иссякнет, если военные действия продолжатся». Ссылаясь на несколько неназванных монархий Персидского залива, он пригрозил, что «если Иран решит нанести ответный удар и наказать, стеклянные дворцы рухнут, и в этих странах больше не будет стабильности». Косвенными свидетельствами этого напряжения стал и срыв мирных переговоров с хоуситами  в Йемене, и замораживание прямых консультаций в Багдаде.

Преимущества нормализации отношений для Саудовской Аравии

И Саудовская Аравия получила бы большие преимущества от нормализации отношений с Ираном. КСА улучшит свое международное положение, заключив мирное соглашение по Йемену вместе с иранцами. Эр-Рияд хочет играть определенную роль в Ираке, стране, где Иран имеет сильное влияние из-за большого шиитского населения, и по этой причине  иракское правительство взяло на себя ведущую роль в примирении Ирана и Саудовской Аравии. Если Эр-Рияд и Тегеран нормализуют свои отношения, это значительно ослабит суннитско-шиитские отношения в Ираке и на всем Ближнем Востоке. В последнее время власти Саудовской Аравии хотят дистанцироваться от влияния США, что очевидно ввиду установления хороших, можно даже сказать, сердечных отношений с Россией. Улучшение отношений с Ираном дало бы КСА больше возможностей для маневра в дипломатии и экономике.

КСА и другие члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) рассматривают войну в Украине как сложный европейский конфликт, который не требует от арабских государств противостоять России. Хотя ни одно арабское правительство, за исключением Сирии, открыто не поддержало российское вторжение и аннексию украинской территории, арабские государственные деятели не считают, что их правительства должны сжигать мосты с Москвой из-за украинского кризиса. Хотя страны Персидского залива в значительной степени поддержали резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, осуждающие нападение России на Украину, ни одна из них не присоединилась к западным державам в осуществлении санкций против Москвы или другой политики, направленной на изоляцию России. В любом случае, примирение между двумя странами более чем приветствуется, и оно представляет собой прагматичный акт, несмотря на всю существующую вражду. Устойчивое соглашение о нормализации ирано-саудовских отношений с высокой степенью ясности и приверженности решило бы многие существующие проблемы безопасности и политические проблемы в регионе Ближнего Востока (Западная Азия) и уменьшило соперничество между двумя государствами.