Присоединение Демократической левой партии к Народной коалиции
В текущую выборную кампанию мы не раз вспоминали популярную фразу бывшего премьер-министра и президента Турции Сулеймана Демиреля о том, что «24 часа – это слишком большой срок для политики». В стиле этой фразы сейчас в турецкой политике происходят изменения, которые могут стать критичными в решающий момент. До 7 апреля партии должны были прислать в Высший избирательный совет (YSK) согласие/несогласие участвовать в той или иной коалиции. Незадолго до окончания дедлайна в 17:00 по турецкому времени лидер Демократической левой партии (DSP) Ондер Аксакал объявил о поддержке на президентских выборах кандидатуры Реджепа Таййипа Эрдогана. Позже Аксакал подтвердил, что кандидаты от его партии примут участие в парламентских выборах по спискам Партии справедливости и развития (AKP). Два этих решения фактически указывают на присоединение DSP к проэрдогановской Народной коалиции.
История с Демократической левой партией продолжает показывать сложность принятия решений в такой ситуации. Сначала – процесс вступления в Народную коалицию Партии повторного благоденствия (YRP) после ее первичного отказа от этого предложения и начала подписной кампании в пользу Фатиха Эрбакана. Сейчас – неожиданное расширение блока за счет DSP. Слухи о присоединении Демократической левой партии к Народной коалиции начались сразу после объявления даты выборов 10 марта. Но 11 марта Аксакал заявил, что никаких предложений о присоединении к коалициям он не получал, после чего не было никаких новостей и предположений по этому поводу. Партия справедливости и развития сосредоточилась на включении в блок Партии повторного благоденствия и Партии свободного дела (HÜDA-PAR). Позже тема с переговорами с DSP вернулась в повестку дня. 8 апреля делегация Партии справедливости и развития посетила офис Демократической левой партии, после чего Аксакал обнародовал резонансное решение.
Решение Аксакала, скорее, не приняли в обществе. Для понимания этой реакции нужно вернуться немного в историю. Демократическая левая партия была создана Бюлентом и Рахшан Эджевитами. Бюлент Эджевит в 1970-е гг. и 1990-е гг. четырежды занимал пост премьер-министра. Он стал первым и единственным лидером Народно-республиканской партии (CHP) после Исмета Иненю, которому удалось привести кемалистов к победе на выборах. Занимая этот пост в 1974 г., Эджевит отдал приказ о высадке турецких войск на остров Кипр. В контексте Эрдогана интересно то, что Эджевит был последним премьер-министром Турции перед началом эпохи эрдоганизма. При правительстве Эджевита случилось смертоносное Измитское землетрясение 1999 г., и начался экономический кризис 2001 г. Именно эти события считаются причинами прихода к власти Партии справедливости и развития. Иными словами, имидж партий не имеет никаких сходных черт, и исторически они выступали в качестве соперников.
Поэтому неудивительно, что после оглашения решения Аксакалом в партии начался раскол. В отставку подали 3 заместителя председателя партии, ряд партийных отделений DSP заявили об отказе следовать курсу руководства и выразили поддержку кандидатуре Кылычдароглу. Также 74 бывших депутатов и министров, которые были членами Демократической левой партии, поддержали Кылычдароглу.
Решение не является очевидным. DSP не является популярной партией. Она является настолько маленькой организацией, что ее даже не указывают в опросах. После 2002 г. партия трижды участвовала в парламентских выборах и ни разу не смогла набрать даже больше 1% голосов. После раскола ее потенциал уменьшится и часть голосов уйдет к кемалистам. Очевидным является и различие идеологий партии и коалиции.
Эрдоган при принятии этого решения руководствовался необходимостью максимальной консолидации проэрдогановского электората и проэрдогановских политиков. Случай с DSP попадает только под второй критерий. Были комментарии в духе, что Партия справедливости и развития закрыла весь идеологический спектр, присоединив к коалиции левую партию. Однако этот аргумент кажется слишком упрощенным. Аксакал давно показывал свою симпатию Эрдогану, но электорат партии идеологически далек от линии президента. Если в случае HÜDA-PAR и YRP было ясно, зачем партия пытается их включить в коалицию, то в случае DSP – ситуация иная. Здесь все сводится к элитным соглашениям между руководством двух партий. Единственным более-менее рабочим доводом является желание Эрдогана разбавить имидж Народной коалиции как слишком правой и слишком радикальной. Но даже в этом случае решение остается спорным, так как DSP не имеет серьезного потенциала (на муниципальных выборах 2019 г. она получила 450.000 голосов), а ее имидж размылся после раскола.
Подытоживая статью, нужно отметить, что история с поддержкой Демократической левой партией кандидатуры Эрдогана окончательно утвердила логику этих выборов. Крупные партии стремятся максимально объединить вокруг себя партии, которые близки к ним либо идеологически, либо политически. Роль малых партий, настолько сильно выросла, что крупные игроки пытаются привлечь их аудиторию в районе 200.000-500.000 избирателей. В этом смысле интересно, что правящая партия отказалась от сотрудничества с Партией Родины (VATAN) Догу Перинчека, что связано c отсутствием у нее достаточного для изменения ситуации объема поддержки. Здесь работает логика на уменьшение количества голосов, которые не будут учтены при распределении мандатов. С точки зрения атмосферы выборов и избирательной системы шаг AKP является верным. Но спорным оказался контрагент, с помощью которого правящая партия пытается реализовать эту стратегию. Сейчас вопрос стоит следующим образом: проголосует ли избиратель DSP за Эрдогана и правящую партию из-за элитного решения руководства и насколько эта поддержка окажется широкой?