В развитие материала с предварительными итогами выборов в Турции 14 мая 2023 года (ссылка на сайте ИБВ: http://www.iimes.ru/?p=97812) публикуем обновленные результаты, а также те оценки, прозвучали от различных обозревателей.
Прежде всего стоит отметить достаточно высокую явку избирателей, даже по меркам весьма политизированных и активных турецких избирателей. В 2023 году явка на президентских и парламентских выборах составила 88,84% и 86,98% соответственно. Для сравнения те же показатели в 2018 году составляли 88,19% и 86,26%. Таким образом, можно говорить о безусловно «инклюзивности» турецкого выборного процесса. Заметим и ещё одно важное обстоятельство, которое должно приниматься в расчет: весьма низкая явка турецких избирателей за пределами страны. В президентских выборах она составила 53,85% и 53,92% в парламентских выборах.
Сразу отметим, что турецкая социология не дала, в массе своей даже близкого прогноза тому, что получилось на практике. Считалось, что на выборах президента Кемаль Кылычдароглу займет первое место с заметным отрывом от действующего главы государства Реджепа Тайипа Эрдогана, однако, ему не удастся одержать победу с одного тура, поскольку он, вряд ли, наберет необходимых для этого 50% + 1 голос. В итоге получилось ровным счетов наоборот.
После обработки 100% бюллетеней информационное Агентство «Анадолу» сообщило о следующих результатах президентских выборов: действующий президент страны Р.Т.Эрдоган – 49,52% голосов (27 133 837 голосов в абсолютном выражении), главный оппозиционный кандидат К.Кылычдароглу – 44,88% (24 594 932 голоса), С.Оган – 5,17% (2 831 208), М.Индже, снявшийся с выборов – 0,43% (236 097 голосов). По сравнению с выборами 2018 года, рейтинг популярности среди избирателей президента Эрдогана снизился 52,59% до 49,50%, что стоило ему победы в первом туре голосования. Второй тур, повторимся, был ожидаем. Однако, картина между кандидатами вышла с точностью до наоборот: именно Р.Т. Эрдоган занял первое место в выборах с комфортным для себя отрывом, когда для победы во втором туре ему надо добрать 0,48% + 1 голос к результатам голосования 14 мая. Впрочем, стоит держать в уме, что результаты первого тура голосования, ни в коем случае, нельзя считать статичными, эдакой «несгораемой суммой». Тем более, имея в виду высокую разворотливость турецкого менталитета и турецкого общественного мнения, которое может в кратчайшие сроки совершать весьма заметные развороты.
Применительно к парламентским выборам турецких социологов также ожидал сюрприз. Их заметное большинство склонялось ко мнению, что ни властный Народный альянс, ни оппозиционный Национальный альянс, не смогут получить большинства в Великом национальном собрании (Меджлисе) Турции. А большинство будет обеспечено оппозиционному Национальному альянсу за счет скрытой коалиции с Альянсом труда и свободы, в который вошла Партия зеленых левых. Отметим, что турецкие «зеленые левые» — это та же Партия демократии народов, которая ушла под другую партию, чтобы избежать запрета на деятельность со стороны Конституционного суда. Напомним, что последний продолжает дело о запрете ПДН и политической деятельности для части деятелей лидеров. Таким образом, получалось, что оппозиция возьмет и Меджлис и будет обеспечена связка президент – парламент.
Здесь турецких социологов ждал ещё больший сюрприз, потому что Народный альянс в составе Партии справедливости и развития, Партии националистического движения, Партии нового благоденствия и Партии великого союза удалось заручиться поддержкой 49,47% избирателей. Национальный альянс в составе шести оппозиционных партий (Народно-республиканская партия, Хорошая партия, Партия демократии и прорыва, Партия будущего, Партия счастья и Демократическая партия) получил 35,02% голосов. Альянс труда и свободы в составе Партии зеленых левых (читай, Партия демократии народов) и Рабочей партии Турции получили 10,55%, Альянс АТА (Партия победы, Партия справедливости, Партия моя страна, Союзная партия Турции) заручился поддержкой 2,43% избирателей. Последний, не преодолев избирательного барьера в 7% голосов, оказался вне стен Меджлиса. В итоге, после обработки 100% голосов, и пропорционального распределения голосов не прошедших в Меджлис партий между победителями, Народный альянс, как ожидается, получит 323 депутатских мандата, Национальный альянс получит при этом 212 мест, а Альянс труда и свободы – 65 депутатских мандатов.
Подчеркнем – это мощный удар для оппозиции, которая не просто говорила о том, что она одержит убедительную победу. Национальный альянс, напомним, своей главной целью ставил возврат Турции в парламентской системе через вынесение вопроса о Конституции страны на референдум. Что требовало квалифицированного большинства в Меджлисе. Не удалось даже добиться большинства простого. И если референдум по Конституции можно было бы считать популизмом Националистического альянса, то на простое большинство, в том или ином виде, турецкая оппозиция рассчитывала. Хотя даже и при участии Альянса труда и свободы. Таким образом, происходит крайне серьезный сбой для оппозиции, которая изначально крайне боялась второго тура президентского голосования, считая, что там у нее – заметно меньше шансов, чем во втором туре. Теперь же получается, что на изначально более высокий мобилизационный потенциал Эрдогана и отсутствие необходимости в том, чтобы где-то «судорожно» искать проценты в поддержку, будет работать и обеспеченное большинство в турецком Меджлисе.
Обратимся к тем оценкам, которые прозвучали со стороны турецких аналитиков по итогам выборов 14 мая.
В частности, процитируем одного из ведущих политологов страны, генерального координатора Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) Бурханеттина Дурана:
«Турция успешно провела исторические выборы в соответствии с демократической зрелостью. Правительства всего мира внимательно следили за тем, как 88,92% избирателей, имеющих право голоса, приняли участие в выборах, и турецкая демократия в очередной раз доказала свою силу. В итоге президент, Реджеп Тайип Эрдоган опередил своего оппонента Кемаля Кылычдароглу почти на 5 процентных пунктов. Между тем Народный альянс претендовал на 322 места в парламенте — большинство — с 49,5%.
Эти результаты дали Эрдогану три преимущества: парламентское большинство, лидерство в первом туре и лидерство с явным отрывом. Судя по явке, действующий президент вполне уверенно выиграет второй тур. Он был расслаблен и уверен в себе в воскресенье вечером, произнося свою «балконную речь» в штаб-квартире Партии справедливости и развития (ПСР). В то же время Эрдоган начал свою кампанию по второму туру на сильной ноте.
Напротив, оппозиция потерпела крах во многих отношениях. Перед воскресными выборами оппозиционные эхо-палаты, опросы общественного мнения и пользователи социальных сетей повысили ожидания до такой степени, что многие оппозиционные избиратели на следующее утро остались сильно разочарованными. Можно ожидать, что часть электората набросится на Кылычдароглу и Народно-республиканскую партию (НРП), потому что им сказали, что оппозиции суждено претендовать на парламентское большинство, а Кылычдароглу станет президентом с 55%.
В день выборов представители оппозиции расстроили не только своих сторонников. Мэры Стамбула и Анкары Экрем Имамоглу и Мансур Яваш ложно утверждали, что Кылычдароглу должен был стать следующим президентом – ужасное начало.
В преддверии второго тура оппозиция попытается агитировать так, будто в стране пройдут совершенно новые выборы. Однако это было бы бесполезно, потому что (в отличие от Эрдогана) они начали кампанию на негативной ноте. Несколько часов спустя главный лидер оппозиции не мог ничего сделать, кроме как предстать перед камерами в сопровождении двух мэров и пяти председателей партий менее чем на две минуты, чтобы выдвинуть обвинения против Эрдогана и заявить, что он выиграет второй тур.
В понедельник (15 мая) он разместил в Твиттере короткое видео «Я здесь», которое, похоже, было о предстоящей гонке за лидерство в НРП, а не о втором туре президентских выборов.
Кандидату от оппозиции будет сложно убедить сторонников своего альянса участвовать во втором туре. Он будет утверждать, что хорошо выступил в воскресенье, подчеркнув, что он получил 44% голосов, в то время как НРП получила всего 25%, несмотря на выставление кандидата в президенты. Добавим, что основная оппозиция включила в свои списки кандидатов четыре правые партии.
Четыре маргинальные партии показали себя хорошими переговорщиками, заняв 34 или 35 мест в парламенте с помощью НРП, однако, основатели НРП не могли видеть, что эти партии предложили за стол переговоров.
Причинили ли бывшие избиратели CHP, которые временно поддержали Партию зеленых левых (YSP), увеличение балла на 1,5%? Или этот вклад внесли четыре правые партии? В конце концов, стоило ли отдавать этим движениям 6% или 7% основных парламентариев оппозиции?
Естественно, Национальный альянс наций отложит эти дебаты до тех пор, пока их кандидат не проиграет во втором туре. Председатель Хорошей партии Мераль Акшенер, по-видимому, была права в том, что Кылычдароглу не является «избираемым» кандидатом. Сможет ли Имамоглу с помощью мэра Анкары сразиться с руководством НРП? Сомневаюсь, что Кылычдароглу допустил бы это. Но ответы на все эти вопросы будут получены через две недели.
Еще одним важным моментом является то, что националистически настроенные избиратели вносили свой вклад во все политические расчеты. Прежде всего, Партия националистического движения (ПНД) застала некоторых социологов врасплох, получив 10% голосов. Хорошая партия тоже смогла закончить гонку почти с 10%. Между тем, Синан Оган получил более 5%, чтобы показать, что националисты будут делать королей во втором туре.
В то же время, заявление Партии зеленых левых о том, что она будет ключевым игроком в новом Парламенте, было опровергнуто, поскольку Народный альянс претендовал на парламентское большинство, а Партия зеленых левых (читай: ПДН) упала до 8% по всей стране. Кроме того, стало ясно, что кандидат в президенты, поддерживаемый ПДН, проиграет.
Нет никаких сомнений в том, что Эрдоган и его ПСР вышли победителями 14 мая. Движение смогло получить более 35% после 21 года у власти, поскольку Народный альянс достиг 50% и парламентского большинства. Во второй тур действующий президент войдет вполне комфортно. В то же время 10% ПНД, 2,8% партии нового благоденствия и 1% Партии великий союз указывают на то, что партнеры Эрдогана также оказались в выигрыше.
Последнюю победу турецкого президента можно сравнить только с его предыдущими триумфами. Это, безусловно, беспрецедентный случай в истории Турции и мира, когда политический лидер остается у власти в течение 26 лет демократическим путем.»
Итак, выделим основные мысли маститого турецкого политолога:
- Эрдоган обеспечен сильный старт для голосования во втором туре президентских выборов.
- Оппозиция потерпела крах, на фоне взвинченных до предела ожиданий. Сочетание одного и другого вполне способно привести к разочарованию с конверсией в результаты голосования и пониженную явку оппозиционного электората.
- Пп.1 и 2 должны навести на мысль о том, что мобилизационный потенциал президента Эрдогана, и так более высокий, чем у Кемаля Кылычдароглу, может реализоваться в полной мере.
- В ночь голосования оппозиция выглядела крайне плохо в оппозиционных СМИ (заметим, что обвинения в подтасовках с первых минут обнародования итогов выборов смотрелись достаточно поспешными), а затем последовал видеоролик Кемаля Кылычдароглу о том, что «я – здесь». Заметим, что здесь сыграло и то, что К.Кылычдароглу является, заранее, наименее сильным оппонентом для Эрдогана даже в условиях «нужной комбинации звезд» и Мераль Акшенер, глава Хорошей партии, оказалась права в своих оценках ситуации. Это не может способствовать блокированию оппозиции вокруг своего лидера перед вторым туром голосования.
- Курдский фактор в лице Партии зеленых левых – Партии демократии народов показал пониженную роль на этих выборах, вопреки ожиданиям. Отчасти это объясняется и тем, как работал сам Р.Т.Эрдоган в преддверии выборов с курдскими провинциями.
- Националисты становятся главной силой, движущей турецкую политику. Это касается и Синана Огана, третьего кандидата, который становится важным игроком в преддверии второго тура голосования. Тут присутствует определенная опасность, которая заключается в том, что Синан Оган может преувеличить собственную значимость и выставить преувеличенно высокие условия сотрудничества Р.Т.Эрдогану, который может от них попросту отказаться, поверив, что он и так наберет необходимые доли процентов в выборах во втором туре. Соответственно, во втором туре, может появиться непредусмотренная вариативность.
Обратимся к другому маститому и многократно премированному журналистскими наградами обозревателю Хаккы Оджалу. Цитируем его слова по случаю итогов выборов 14 мая:
«Народ сказал. Он доказывает The Economist, The New York Times, L’Express и Le Point, что Турция — это не другая Россия, а президент Реджеп Тайип Эрдоган — не «Отец Путин».
По-турецки мы говорим: «Пример лучше тысячи заповедей». Теперь я молюсь, чтобы ошибиться, но я верю, что это не так, и скоро события докажут мою правоту. Если они одержат победу, эта многопартийная коалиция, похоже, будет готова противостоять Соединенным Штатам и Европейскому союзу, но позже примет на себя роль испуганного ребенка, опасающегося пламени.
Политология не является настоящей наукой, но у нее есть пара законоподобных обобщений. Один из них заключается в том, что ни одна правящая партия не может пережить выборы, когда инфляция потребительских цен превышает 50%. Независимо от того, манипулируют ли турецкой экономикой западные конгломераты или нет, обычному Джо приходилось платить половину своего ежемесячного дохода в качестве арендной платы своему ненасытному домовладельцу. Может быть, Джо не мог заплатить и ему пришлось искать дом поменьше в отдаленном районе, но кто-то другой мог, потому что администрация Эрдогана за последние два десятилетия создала в стране богатый средний класс.
Еще одно похожее на закон правило, которому учит нас политология, состоит в том, что на выборах нет победителей, а есть проигравшие. Они выигрывают, потому что вы проигрываете.
Многопартийная коалиция и альянс, созданный президентом США Джо Байденом еще до того, как он одержал победу на выборах, не смог бы получить даже такое количество голосов на посту президента, если бы альянс, стоящий за Эрдоганом, не был подорван совместными усилиями США и ЕС. Само количество антиэрдогановских и антитурецких обложек еженедельных новостных журналов и заголовков крупных иностранных газет свидетельствовало о том, что была заранее подготовленная кампания по свержению правительства.
Тем не менее, они не могли этого сделать. Они могли свергнуть президента Эрдогана, но народ не допустил этого. Эрдоган все еще борется за то, чтобы остаться нашим президентом. Несмотря на все риторические предвыборные речи, главный соперник Эрдогана Кемаль Кылычдароглу не смог победить в первом туре.
Чтобы увидеть, кто возглавит нашу борьбу с терроризмом, экономическими, политическими и милитаристскими бедствиями, нам придется подождать еще две недели.
Да, у нас был ужасный опыт работы с коалиционными правительствами, но как нация мы можем учиться на своих ошибках. Мы надеемся, что все лидеры шести политических партий, если им удастся победить во втором туре, будут действовать ответственно, чтобы стране не пришлось вернуться к эпохе, когда средняя продолжительность жизни коалиций составляла всего семь месяцев.
В уличной драке и во время выборов удары не считаются. Многие митинговые обещания забываются. Если Кылычдароглу победит во втором туре выборов, я надеюсь, что ни одна законно осужденная террористическая организация РПК или террористическая группа Гюлениста (FETÖ) не будет освобождена из мест лишения свободы. По крайней мере, в турецкой бюрократии нет «системы порчи», как в США, поэтому бесчисленное количество государственных служащих не собираются заменять.
В отличие от закаленного резюме Эрдогана, если Кылычдароглу выиграет второй тур выборов, ему потребуется период адаптации, а его Кабинету потребуется время, чтобы освоить новое искусство государственного управления, которого они не знали почти два десятилетия. Состав нового Парламента также будет очень важным фактором их обучения в президентской системе.
Короче говоря, нам предстоит еще две недели терпеть прекрасный хаос демократического процесса».