Как констатируют британские эксперты,  США примирились с очередным пятилетним разрывом отношений с Турцией, поскольку Реджеп Тайип Эрдоган выходит во второй тур президентских выборов 28 мая в качестве фаворита выборов. Вашингтон и его союзники, возможно, надеялись на новый старт отношений с Турцией после того, как предварительные опросы перед первым туром показывали, что лидер оппозиции Кемаль Кылычдароглу побеждает в гонке, но после сильного выступления Эрдогана они теперь смиряются поражением оппозиции. «Люди начинают понимать, что Эрдоган здесь надолго. И лучшее, на что мы можем надеяться, — это улучшение отношений», — полагает Джеймс Джеффри, бывший посол США в Турции, который сейчас возглавляет ближневосточную программу в Центре Вильсона. Такие настроения усиливают и расколы в оппозиционном блоке. В турецкой оппозиции наметился раскол из-за риторики кандидата в президенты Кемаля Кылычдароглу в отношении беженцев, всего за несколько дней до того, как в стране состоится второй тур выборов, за победу в котором ведется острая борьба. Несколько членов оппозиционного альянса Кылычдароглу подали в отставку после того, как 74-летний политик, номинально левоцентристский, повторил свое обещание выслать всех беженцев в случае избрания президентом, пытаясь заручиться поддержкой избирателей-националистов. Кылычдароглу неоднократно обвинял правительство действующего президента Реджепа Тайипа Эрдогана в том, что оно впустило в страну «10 миллионов» беженцев, резко завышая официальные оценки численности беженцев в Турции. Агентство ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) сообщает, что Турция принимает около 3,9 млн беженцев, большинство из которых бежали от конфликта в соседней Сирии. Заявления Кылычдароглу о том, что число «нелегальных» мигрантов может вырасти до 30 млн, вызвали гнев некоторых его правоцентристских союзников, таких как Партия будущего (Gelecek), возглавляемая бывшим премьер-министром Ахметом Давутоглу, и Партия демократии и прогресса (Deva), возглавляемая бывшим заместителем премьер-министра Али Бабаджаном.  21 мая одиннадцать высокопоставленных членов Gelecek, включая некоторых основателей партии, подали в отставку, заявив, что политика Давутоглу все больше отдаляется от рядовых членов, как и политика Кылычдароглу в отношении беженцев. Подписавшие документ, которые называли себя мусульманами-демократами, заявили: «Здесь мы открыто заявляем общественности: мы не будем на стороне тех, кто защищает антииммиграционную политику таким образом, что попирает человеческое достоинство.  Мы не будем придерживаться формулировок, оскорбляющих беженцев, которые находят убежище в нашей стране и не имеют другой цели, кроме как жить в безопасности и мире». Хотя руководство Gelecek с тех пор опубликовало заявление, в котором говорится, что подписавшие его лица не представляют партию, есть признаки того, что многие нынешние члены недовольны высказываниями Кылычдароглу в адрес беженцев. «Расизм — это другое проявление деспотизма, а не альтернатива. Проводя предвыборную пропаганду в отношении беженцев, живущих в Турции со статусом временной защиты, и нацеливаясь на них, они только разжигают недовольство и ненависть в и без того поляризованном обществе. Каждый политик, хорошо осведомленный в этом вопросе, знает, что возвращение сирийских беженцев со статусом временной защиты зависит от достижения политической стабильности в Сирии и что это может произойти только в рамках резолюции 2254 СБ ООН», —  полагает Халед Ходжа, сирийско-турецкий политик и основатель партии Gelecek.  Мустафа Енероглу, недавно избранный депутат парламента от Deva, который баллотировался по списку Народно-республиканской партии (НРП) Кылычдароглу, заявил, что продолжит защищать права маргинализированных людей: «Неприкосновенность человеческого достоинства превыше любой политики. Этим нельзя пожертвовать ни для какой цели ни при каких обстоятельствах». Эрол Катирчиоглу, бывший депутат парламента от прокурдской Партии демократии народов (ПДН), резко раскритиковал сообщения о том, что Умит Оздаг мог бы занять пост министра внутренних дел, если Кылычдароглу победит во втором туре: «Является ли Умит Оздаг министром внутренних дел? Я надеюсь, что они не будут заниматься этой ерундой! Это был бы самый серьезный шаг, который предпринял Кылычдароглу, и он бы проиграл». 23 мая Оздаг поддержал кампанию Кылычдароглу, заявив, что они договорились отправить беженцев обратно в свои страны в течение года. Селим Темурчи, заместитель председателя Gelecek, также выступил против возможного назначения Оздага на министерский пост, назвав это шуткой: «Национальный альянс, проект социального мира, взял на себя обязательство решить проблему иммиграции и лиц, ищущих убежища», — сказал он. «Не каждый способ победить справедлив», — добавил он. Уфук Урас, леволиберальный политик, который когда-то был близок к ПДН, сказал, что Кылычдароглу совершает огромную ошибку, вступая в союз с Оздагом: «В будущем историки будут описывать этот день как величайшую попытку массового самоубийства в политике». ПДН выступит с окончательным заявлением о том, поддерживать ли Кылычдароглу 24 мая, но заявила, что протокол, подписанный Кылычдароглу с Оздагом, включает статьи, которые противоречат универсальным демократическим принципам. Кылычдароглу получил 44,9%  голосов, что считалось самым большим избирательным вызовом 20-летнему правлению Эрдогана, который  набрал 49,4% голосов, в то время как занявший третье место ультранационалистический кандидат Синан Оган получил 5,2%. Правящая Партия справедливости и развития (ПСР) и ее союзники-националисты получили комфортное парламентское большинство на выборах 14 мая, но Эрдоган не преодолел 50-процентный барьер, необходимый для безоговорочной победы на президентских выборах. Почему уважаемая команда политологов и социологов всего два месяца назад пришла к выводу, что 51,5% процента проголосовали бы против Эрдогана, а 37,6% — за него?  «Эрдогану практически невозможно победить в первом туре», — заявили социологи. Кылычдароглу верил подобным суждениям, как и большинство западных СМИ. Почему они были так неправы? Как полагают британские эксперты, в игру вступает ряд факторов.  В Турции была вторая по величине явка избирателей в мире, и первый тур в этом месяце не стал исключением, набрав более 90% процентов голосов. Сравните это с важными выборами в странах, которые называют Эрдогана автократом; явка в Турции превосходит показатели в Великобритании и США. Уверенность турок в своей собственной системе контрастирует с уверенностью избирателей в реальных автократиях, которые демонстрируют отсутствие доверия к своим правителям, бойкотируя выборы. Это произошло в Египте в 2018 году, когда Абдель Фаттах ас-Сиси получил 97% голосов при явке всего 41% — несмотря на все усилия египетской армии привести как можно больше египтян на избирательные участки. То же самое произошло в Тунисе, где диктатор Кайс Саид получил только 11% голосов в любом из двух туров выборов в свой фиктивный парламент. Непризнание силы демократии в Турции из-за того, что она дает неверный результат, в то же время закрывая глаза на фиктивные выборы в Египте и Тунисе, которые бойкотируются избирателями, стало чем-то вроде специализации западных либеральных мыслителей. Но это одна из причин, почему они снова и снова ошибаются на Ближнем Востоке.

Как полагают британские эксперты, если Эрдоган действительно заявит о победе 28 мая, его подход к Западу подвергнется сильному испытанию в июле, когда члены НАТО соберутся на саммит в Литве. На повестке дня будет вступление Швеции в альянс, которое было заблокировано   Турцией из-за обвинений в том, что Стокгольм поддерживает Рабочую партию Курдистана (РПК). «Если мы увидим победу Кылычдароглу, Турция повернется к Западу примерно на 60 процентов. С победой Эрдогана вариант для  разворота все еще есть, но он составляет 20 процентов», — полагает высокопоставленный дипломат из государства-члена НАТО.  Дипломаты и аналитики на Западе надеются, что, кто бы ни победил в воскресенье, Швеция, наконец, будет принята в альянс. Ожидается, что в июне Швеция опубликует обновленный закон о борьбе с терроризмом, на котором настаивает Турция. Стокгольм также согласился с жалобами Анкары, экстрадировав по крайней мере одного курда, подозреваемого в связях с РПК. «Если Эрдоган действительно победит в воскресенье, этих шагов будет достаточно, чтобы Столтенберг (генеральный секретарь НАТО) и несколько других позвонили ему и сказали: «Ты получил свой фунт мяса, сейчас самое время это сделать», — полагает Джеффри. От себя добавим, что американцы плохо знают Эрдогана: чем больше он получает, тем больше он будет требовать. Сонер Чагаптай, директор турецкой исследовательской программы Вашингтонского института ближневосточной политики, говорит, что споры вокруг заявки Швеции на вступление в НАТО олицетворяют «транзакционный» подход к политике, на который Вашингтон может рассчитывать, если Эрдоган продержится у власти еще пять лет: «Послание США и Европе будет таким: «мы можем вести бизнес», но у него будет такое же послание для России». Эрдоган, который удивил социологов и политологов, набрав 49,4% голосов в первом туре выборов, выходит во второй тур выборов в воскресенье с сильной позицией. 21 мая он получил дополнительный импульс, заручившись поддержкой ультранационалистического кандидата от третьей партии Синана Огана, который получил чуть более 5% голосов. Чагаптай говорит, что решающая победа может облегчить Эрдогану налаживание контактов с США: «Он воспользуется победой, чтобы провести телефонный разговор с Байденом, а затем личную встречу, возможно, в кулуарах саммита НАТО». Слухи о перезагрузке турецко-американских отношений появлялись и раньше. Некоторые предсказывали, что Вашингтон будет опираться на Анкару как на партнера по безопасности в Центральной Азии после вывода войск из Афганистана. Кризис на Украине привлек внимание к оборонным связям Анкары с Киевом. Даже выборы Дж.Байдена в 2020 году рассматривались как новое начало после того, как Турция подверглась санкциям за покупку российской ракетной системы и заключение в тюрьму американского пастора. «Каждый раз, когда происходит крупное событие, будь то начало войны или выборы в США и Турции, люди предсказывают возможность перезагрузки, но этого никогда не происходит и определенно не произойдет в этот раз», — уверен Николас Данфорт, американо-турецкий эксперт из Греческого фонда европейской и внешней политики. Некоторые эксперты в пользу этого говорят, что Турция и США слишком отдалились друг от друга, чтобы преодолеть разногласия, которые теперь выходят за рамки Эрдогана. В качестве доказательства они указывают на сильное выступление ультранационалистов в первом туре выборов в Турции.  «Наиболее тревожной тенденцией для Запада является растущая власть ультранационалистов в правительстве. Эти ребята настроены против Запада почти по каждому отдельному вопросу»,  — полагает высокопоставленный западный дипломат. Омер Озкизильчик, аналитик по внешней политике и безопасности из Анкары, считает, что сделка по самолетам F-16 станет ключевым фактором американо-турецких отношений после воскресных выборов: «Последний, наилучший вариант сотрудничества США с Турцией — это взаимодействие военных с военными. Если США  не одобрят продажу F-16, этим отношениям придет конец». Администрация Дж.Байдена сигнализировала о поддержке сделки, но она сталкивается с жесткой оппозицией в Конгрессе, где двухпартийная группа сенаторов написала президенту Байдену в феврале, заявив, что они будут выступать против продажи, пока Турция не одобрит вступление Швеции в НАТО. Даже при осторожном оптимизме аналитиков в отношении того, что Анкара одобрит заявку Швеции на вступление в НАТО, сделка все равно должна пройти через сенатора Роберта Менендеса, влиятельного председателя Комитета по международным отношениям от Демократической партии. В мае он сказал, что госсекретарь Энтони Блинкен заверил его, что Белый дом не отменит его вето на сделку. Неодобрение продажи Менендесом, наряду с законодателями-демократами, такими как сенатор Крис Ван Холлен и конгрессмен Грегори Микс, который возглавляет Комитет  по международным отношениям Палаты представителей, связано с обеспокоенностью по поводу военных вторжений Турции в Северную Сирию против курдских боевиков и военных полетов над греческими островами. Источник в Конгрессе, знакомый с этим вопросом, который говорил  на условиях анонимности, сказал, что для завершения сделки по F-16, вероятно, потребуется, чтобы администрация Дж.Байдена лоббировала этих законодателей в то время, когда Белый дом готовится к другим политическим приоритетам в регионе, и прежде всего к продвижению  соглашения о нормализации отношений между Саудовской Аравией и Израилем. Несмотря на сопротивление на Капитолийском холме, некоторые аналитики полагают, что администрация Дж.Байдена попытается спасти отношения с Турцией, заключив сделку по F-16. «США нуждаются в Турции сейчас больше, чем после последних выборов в 2018 году. Из-за плохих действий России на Украине Турция сейчас является сильнейшей военно-морской державой в Черном море», — полагает Озкизильчик.  Но близость Турции к России — палка о двух концах для Вашингтона. В преддверии выборов Эрдоган потратил миллиарды долларов на такие подачки, как бесплатный газ, досрочный выход на пенсию и повышение заработной платы, которые помогли смягчить последствия заоблачной инфляции для простых турок, но истощили государственную казну. По данным Центрального банка, в мае валютные резервы Турции упали на 7,6 млрд долларов до 60,8 млрд долларов только за одну неделю, что является самым большим падением более чем за два десятилетия. «Я не могу понять, как Эрдоган сделал это, кроме как с помощью денег, поступающих из Персидского залива и России», — сказал Кагаптай.  Рынки тем времен уже делают ставку на воскресную победу Эрдогана, при этом ставки против турецкой лиры растут. Экономисты говорят, что экономические проблемы Турции в значительной степени являются результатом собственных действий Эрдогана из-за его неортодоксального взгляда на то, что высокие процентные ставки вызывают инфляцию. «Экономический кризис в Турции будет усугубляться, и страна станет более нестабильной», — полагает Гонул Тол, директор-основатель программы Института Ближнего Востока по Турции. Она считает, что экономическая политика Эрдогана будет сдерживать столь необходимые западные инвестиции, «делая Эрдогана еще более зависимым от автократов на Ближнем Востоке и России в плане финансовой поддержки». «И в основном американо-турецкие отношения будут зависеть от отношений Турции с Россией. Сейчас это полностью транзакционный подход» — добавила она.