Напряженность между Ираном и Афганистаном обострилась в минувшие выходные после интенсивной перестрелки возле пограничного поста, в результате которой погибли по меньшей мере три человека и еще несколько получили ранения. Официальные лица движения «Талибан» обвинили Иран в том, что он первым открыл огонь 27 мая утром на границе афганской провинции Нимроз и иранской провинции Систан и Белуджистан. «Сегодня в Нимрозе иранские пограничные силы открыли огонь в сторону Афганистана, что было встречено ответной реакцией», — сообщил Абдул Нафи Такор, представитель Министерства внутренних дел Афганистана, в заявлении, опубликованном 27 мая вечером. Он сказал, что в результате перестрелки погибли два человека, по одному из каждой страны, добавив: «Сейчас ситуация находится под контролем. Исламский Эмират Афганистан не потворствует столкновениям». Иран, со своей стороны, обвинил талибов в том, что они открыли огонь первыми, а государственное информационное агентство IRNA со ссылкой на заместителя начальника полиции страны генерала Касема Резаи осудило «неспровоцированное нападение». IRNA также заявило, что Иран понес «значительный ущерб и жертвы». По данным IRNA, которое также сообщило, что к вечеру 27 мая ситуация была под контролем, двое иранских пограничников были убиты, а двое гражданских лиц получили ранения в результате столкновения. Корни этого столкновения уходят в незатихающий спор о правах двух соседних стран на их общие водные ресурсы. Воды реки Гильменд, длина которой превышает 1000 километров и которая течет из Афганистана в засушливые восточные регионы Ирана, вызывают озабоченность Тегерана из-за решения Кабула построить на ней плотину для выработки электроэнергии и орошения сельскохозяйственных земель. В последние годы Иран столкнулся с растущей проблемой нехватки воды. Ситуация вызвала протесты фермеров в 2021 году, когда, по данным Иранской метеорологической организации, примерно 97% территории страны столкнулись с засухой определенного уровня. Вопрос о разделе водных ресурсов реки Гильменд обсуждался 18 мая между Амиром Ханом Муттаки, исполняющим обязанности министра иностранных дел Афганистана, и его иранским коллегой Хосейном Амиром Абдоллахианом. 26 мая Муттаки встретился в Кабуле с послом Ирана Хасаном Каземи Кумом, чтобы обсудить двусторонние отношения, включая вопросы водоснабжения. «Министр иностранных дел также отметил, что вопросы между двумя сторонами могут быть лучше решены посредством взаимного диалога и взаимопонимания», — написал заместитель официального представителя МИД Афганистана в Twitter. Ранее на этой неделе Муттаки заявил, что «Талибан» «по-прежнему привержен» договору 1973 года, добавив при этом, что «продолжительную засуху в Афганистане и регионе нельзя игнорировать». Поскольку Афганистан третий год переживает засуху, страна заняла третье место в списке чрезвычайных ситуаций 2023 года, выпущенном Международным комитетом спасения, в котором подчеркивается, как изменение климата способствует кризису в стране и усугубляет его. Обращаясь к жителям Систана и Белуджистана, Муттаки сказал, что Афганистан «разделяет вашу боль в равной степени». В заявлении, опубликованном 22 мая, он сказал: «Я призываю правительство Ирана не политизировать этот жизненно важный вопрос воды. Для нас оптимально решать такие вопросы путем взаимопонимания и прямых переговоров вместо того, чтобы делать замечания в средствах массовой информации. В течение последних двух лет Исламский Эмират Афганистан предпринимал шаги для решения поддающихся контролю проблем; однако необходимо понять форс-мажорные обстоятельства, превышающие человеческие возможности (из-за изменения климата), и найти соответствующее решение. Исламский Эмират считает диалог разумным способом решения любой проблемы. Негативные меры и поиск оправданий для войны не в интересах ни одной из сторон».

Всплеск афгано-иранской напряженности по поводу прав на воду произошел на фоне нарастающих разногласий между двумя странами с тех пор, как талибы взяли под контроль Афганистан в 2021 году, включая предыдущие столкновения на афгано-иранской границе и сообщениях о жестоком обращении с афганскими беженцами в Иране. Хотя Иран официально не признает администрацию талибов, он поддерживает отношения с новыми правителями Афганистана. На протяжении десятилетий Иран принимал миллионы афганцев, спасающихся от вооруженного конфликта в своей стране, и число афганцев, пересекающих границу на запад, увеличилось с 2021 года. Согласно данным Верховного комиссара ООН по делам беженцев за 2022 год, в Иране проживает почти 600 000 владельцев афганских паспортов и около 780 000 зарегистрированы в качестве беженцев, в то время как 2,1 млн афганцев остаются без документов. Напряженность вокруг беженцев несколько раз угрожала перерасти в насилие, в том числе в январе этого года, когда сообщения о жестоком обращении широко распространились в социальных сетях, что побудило представителей движения «Талибан» выразить Тегерану свою озабоченность по поводу трудностей, с которыми сталкиваются афганские беженцы в Иране. Согласно докладу правозащитной организации Amnesty International, опубликованному в августе прошлого года, иранские силы безопасности «незаконно убили» по меньшей мере 11 афганцев, в котором также задокументированы случаи принудительного возвращения и пыток афганцев. Но повторим, что предпосылок серьезной войны пока нет Даже в этом случае, по мере того как трения между соседями разгораются, Афганистан, вероятно, будет стремиться разрешить проблемы путем переговоров, считает базирующийся в Женеве афганский аналитик Торек Фархади: ««Талибан» будет избегать противостояния с Ираном. Афганистан сам по себе хрупок после 40 лет войны … история показала, что Афганистану лучше решать проблемы с соседями путем переговоров. Любой конфликт между Афганистаном и Ираном будет иметь последствия для региона, и геополитическая роль Китая и отношения с правительством талибов также могут сыграть свою роль». Как и Тегеран, Пекин также официально не признал правительство талибов. Тем не менее, он приветствовал представителей движения «Талибан» и участвовал в различных переговорах, сохраняя при этом свое посольство открытым в Кабуле. «Китай хочет безопасного Афганистана, чтобы иметь доступ к афганским полезным ископаемым, а также к иранской нефти и газу через Афганистан. Пекин был бы недоволен развитием событий, которое поставило бы под угрозу вновь обретенную стабильность в Афганистане (и) посоветует «Талибану» не обострять вооруженные столкновения с Ираном», — полагает Фархади. 28 мая поступили сообщения о том, что боевые действия между иранскими и афганскими пограничными силами безопасности ослабли, и обе стороны вступили в переговоры, чтобы разрядить напряженность. Отметим, что эскалация произошла всего через несколько недель после того, как президент Ирана Эбрахим Раиси предупредил «Талибан» не нарушать права Ирана на воду в их общей реке Гильменд, как это предусмотрено двусторонним договором, подписанным в 1973 году: «Я хочу сказать правителям Афганистана, чтобы они отнеслись к моим словам очень серьезно.  «Я предупреждаю их, чтобы они как можно скорее отдали [Ирану] его долю воды… отнеситесь серьезно к моим словам не жаловаться [на последствия] позже», — сказал он. Реакция талибов последовала в резкой форме. Бывший представитель полиции «Талибана» высмеял президента Ирана Эбрахима Раиси за его предупреждение, а 26 мая в социальных сетях распространилось видео, на котором генерал Мубин Хан, хорошо известный деятель движения «Талибан», наполняет водой желтый пластиковый кувшин. На дари и пушту, двух официальных языках Афганистана, он сказал на видео, что хочет отправить воду президенту Ирана: «Я собираю немного воды для него [президента Ирана] из провинции Логар, потому что он прислал нам серьезные предупреждения. Пожалуйста, не предупреждайте нас, потому что мы будем в ужасе».  Словесная война по поводу этого спора достигла новых высот в последние недели, а закончилась локальной перестрелкой. При этом местные аналитики говорят, что страны региона, особенно Афганистан, вряд ли могут позволить себе широкомасштабный конфликт, который может начаться с перестрелки, подобной той, что только что наблюдалась на пограничном посту Сасули в Иране. Эта ситуация практически полностью минимизирует риски полномасштабного вооруженного конфликта.