В период с 11 по 13 мая 2016 состоялся официальный визит марокканского монарха Мухаммеда VI в Китай, где прошла его встреча с председателем КНР Си Цзинпином. Стороны подписали совместное заявление о создании стратегического партнерства между двумя государствами, меморандум о взаимопонимании в вопросах создания экономической и индустриальной особой зоны и 15 соглашений в различных областях.
Марокканский король заявил о желании развивать дружеские отношения с Китаем, расширять кооперации в сфере строительства инфраструктуры и торговли, усиливать взаимодействия в вопросах общего развития и решения проблем, связанных с глобальным изменением климата. По словам Мухаммеда VI, Рабат хочет видеть себя важным партнером Пекина в качестве как африканской, так и арабской страны.
Си Цзинпин подчеркнул высокую важность отношений Китая с Марокко, заявил о намерении прилагать усилия для поддержки национальной стабильности и способствованию социального и экономического развития своего партнера. Он также заявил о признательности Рабату за строгое следование им принципу «один Китай» (имея ввиду проблему Тайваня) и за поддержку им ключевых интересов Пекина.
Оба лидера заявили о необходимости уважения суверенитета и территориальной целостности всех стран, о намерении прилагать усилия с целью поддержания мира и стабильности, о предпочтении мирного разрешения территориальных споров и кризисов. Главы государств осудили терроризм во всех его проявлениях и возразили против решения политических кризисов путем вмешательства во внутренние дела других государств, а также использования силы или угрозы ее использования.
Это второй визит марокканского короля в Китай, первый имел место в 2002 году.
В описании политической составляющей марокканская пресса не скупилась на положительные отклики об этом событии, подчеркивая, что оно является практическим доказательством серьезных изменений во внешней политике, открытия новых перспектив в отношениях с дружескими странами и диверсификации партнерских отношений.
Так, президент марокканского Института международных отношений Джавад Кердуди в своей статье от 20 мая с.г. указывает, что развитие отношений с Китаем необходимо ввиду следующих причин[i].
С получением независимости в 1956 году главный вектор международного сотрудничества Рабата был направлен на Запад – ЕС и США. Это направление принесло ощутимый результат в виде соглашений о свободной торговле с США, которое действует с 2006 года, а также ряда соглашений со странами ЕС. Однако появились новые факторы, требующие пересмотра внешнеполитического курса, главный из которых, по мнению Д.Кердуди, заключается в международном непризнании суверенитета королевства над территорией Западной Сахары, что повлекло за собой серьезные проблемы. Кроме того, экономический потенциал ЕС оценивается марокканским экспертом как ослабевающий ввиду экономического кризиса, а соглашение с США «не принесло ожидаемого результата». Кроме того, политика США по вопросу Западной Сахары в последние годы называется Д.Кердуди как враждебная Рабату, что увязывается с предложением Вашингтона расширить мандат миссии MINURSO в 2013 году и в представленном в ООН проекте резолюции по этой проблеме в 2016 году. Это вынудило Рабат начать новую политику международных отношений, которая началась с приходом к власти Мухаммеда VI в 1999 году. Ее цель – ускорение решения проблемы Западной Сахары (Рабатом она видится как признание мировым сообществом полного суверенитета Марокко над этой территорией) и экономический рост за счет «южного направления».
Суть этой самой политики в приоритетном развитии и углублении международных отношений в трех направлениях: арабские страны Персидского залива, страны Африки к югу от Сахары, и страны БРИК.
Есть и иные примеры в марокканской прессе, где развитие отношений с Пекином позиционируется как некий «поворот» от традиционных партнеров в сторону дружественной страны, которая выразит понимание и станет союзником Рабата в вопросе проблемы Западной Сахары. По мнению марокканской прессы, солидарность Китая и Марокко подтверждает недавний отказ Пекина принять делегацию ПОЛИСАРИО в качестве участника Второго форума «Китай-Африка», проходившего в Йоханнесбурге в декабре 2015 года[ii].
При чтении указанных материалов невольно возникают ассоциации с некоторыми российскими СМИ, которые также периодически повествуют о необходимости «разворота на восток», подразумевая развитие отношений с Китаем, особенно в период возникновения кризиса в отношениях с западными странами.
На наш взгляд, в марокканском случае подобные утверждения в значительной степени являются лишь попытками выдать желаемое за действительное. При всей доброжелательности Пекина в отношении Марокко его официальная позиция по Западной Сахаре нейтральная: Китай не имеет дипломатических отношений с Сахарской Арабской Демократической Республикой (САДР), но и никаких официальных заявлений о признании марокканского суверенитета над территориями не делал.
Важно понимать, что встать на сторону Рабата – шаг, который может повлечь негативную реакцию со стороны Алжира, с которым у Пекина более долгие и глубокие отношения. Например, торговый оборот КНР и АНДР в 2013 году составил 8,6 млрд долл. США против 2,3 млрд долл. США в случае с Марокко[iii]. Да и значительная часть стран Африканского союза признают Западную Сахару независимой страной, что может встретить непонимание позиции КНР.
Очевидно, при текущем положении дел позиция Пекина будет оставаться такой же. Единственное, в чем можно быть уверенным – это в искренней заинтересованности китайского руководства в недопущении нового военного конфликта или политического кризиса, что отвечает интересам Поднебесной, инвестирующей в Алжир и в Марокко.
Что касается упомянутого отказа принять делегацию ПОЛИСАРИО, который был объяснен отсутствием дипотношений с САДР, то решение, на наш взгляд, обуславливалось нежеланием китайского руководства допустить неуместные на форуме осложнения и скандалы, связанные с проблемой Западной Сахары, а не намерением поддержать Рабат в этом споре.
Обратим внимание еще на одну сторону – это активность китайских компаний в Западной Сахаре, информация о которых представлена очень скудно, в отличие от американских, европейских, российских и некоторых иных. Так, организация Western Sahara Resource Watch, являющаяся главным рупором САДР в вопросах незаконной (по мнений руководства САДР) эксплуатации природных ресурсов Западной Сахары, в адрес Китая ограничивается очень скудной информацией, которая даже не носит характера обвинения[iv]. Хотя в отношении большинства других государств WSRW, как правило, выступает с очень резкими заявлениями.
Можно предположить, что активность китайских компаний действительно отсутствует на территории и в водах Западной Сахары. Но нельзя исключать и того, что Пекин имеет какие-то неофициальные отношения с руководством САДР и сумел наладить сотрудничество по каким-то направлениям, ввиду чего китайская активность в Западной Сахаре их «не раздражает». Тем более, что в случае Китая это возможно: руководство ПОЛИСАРИО и САДР фактически находится на территории Алжира, с которым Пекин имеет долгие и прочные отношения. Сохранение доброжелательных отношений со всеми является одной из особенностей китайской политики в отношении конфликтующих сторон. Так было в том числе в период обострения кризиса между Украиной и Россией в 2014 году, когда Пекин воздержался от резких заявлений и попытался по возможности сохранить нормальные отношения и с Москвой, и с Киевом.
В случае Западной Сахары такая политика со временем может принести хорошие дивиденды Пекину. Особенно на фоне того, что политические сложности вокруг этой территории могут вспыхнуть вновь, а сама она потенциально представляет интерес для Китая ввиду хотя бы наличия здесь огромных рыбных богатств и гигантского фосфатного месторождения Бу-Кра.
Перейдем к экономическому потенциалу отношений двух государств.
Китай интересен Марокко как крупный инвестор в развитие инфраструктурных проектов, в развитие денежно-кредитной системы, как потребитель туристических услуг, поставщик широкого ассортимента товаров и в некоторой степени рынок сбыта. Соглашение о стратегическом партнерстве предполагает углубление кооперации в области нефти, добывающей промышленности, защиты окружающей среды, морского рыболовства, строительства инфраструктуры и цифровых коммуникаций.
Главным инвестиционным объектом остается Tangier-Med, представляющий из себя расширение мощностей транспортного центра в Танжере с целью превратить его в крупнейший порт в Африке. Это один из ключевых проектов в экономической стратегии Рабата, в который инвестируют в том числе европейские и китайские компании. Для Марокко развитие порта будет способствовать превращению страны в важный транспортный пункт в торговле между ЕС и Африкой, расширит условия для экспорта, особенно в страны ЕС собственных товаров, создаст новые рабочие места и будет способствовать экономическому развитию севера страны. В дальнейшем планируется превращение Танжера в крупный индустриальный центр, о чем было сказано в упомянутом меморандуме о взаимопонимании. В дополнение к уже присутствующим компаниям из Китая дальнейшим развитием проекта Tangier-Med будет заниматься Haite Group.
Перспективным направлением является и энергетика. Прежде всего это дальнейшая модернизация и поддержание в эксплуатационном состоянии угольной электростанции Джерада, которая была сооружена в 1972 году вблизи крупного угольного месторождения, ее первоначальная мощность составляла 165 МВт. Контракт на ее сооружение был подписан в 1967 году с советским предприятием «Энергомашэкспорт» (эта организация являлась дочерним звеном знаменитого советского производителя «Электросила»). Проект был для отечественной промышленности и внешнеторговой компании тех времен первым опытом выполнения договора в условиях «под ключ». Эта же организация проводила капитальный ремонт станции в 1998 году. В 2001 году работа станции была приостановлена из-за удорожания добычи угля, но в 2013 интерес появился вновь и ONEE (крупнейшая марокканская компания в сфере электроэнергии) подписала соглашение с китайской SEPCO о модернизации и расширении мощности на 250 МВт. Интересно, что французская пресса тогда назвала это событие «первым броском Китая в Марокко».
Подписаны соглашения о сооружении китайскими компаниями заводов по производству оборудования для солнечных водонагревателей, по производству электрических автобусов (этим предприятием будут владеть китайские инвесторы), создание совместного индустриального парка, а также строительства цементного завода.
Министр иностранных дел Марокко С. Мезуар заявил о том, что Китай окажет технологическую помощь при сооружении высокоскоростной железной дороги Агадир – Марракеш протяженностью 300 км[v]. Оценочные и проектные работы уже проведены, и скоро начнется практическая реализация строительства. По словам министра, королевство сейчас работает над проектами по созданию железных дорог в направлении стран Западной Африки, и Китай с Марокко могли бы развивать эти проекты вместе.
Указывается, что Рабат заинтересован в дальнейшем привлечении инвестиций со стороны Китая.
Отмечается, что на сегодняшний день 30 китайских компаний уже ведут бизнес в королевстве, главным образом в сфере информационных технологий и телекоммуникаций. В этих компаниях трудятся 1100 граждан Китая и 3 000 граждан Марокко. В 1998 году подписано соглашение с Китайской национальной корпорацией по рыболовству о создании совместного предприятия в городе Агадир. Общий объем инвестиций со стороны Китая на сегодняшний момент оценивается в 200 млн долл. США. Очевидно, подписанные соглашения должны поспособствовать их увеличению[vi].
Соглашение о сотрудничестве в военной области направлено на развитие взаимодействия в сфере военного образования, обмена опытом, в том числе в вопросах кибернетической безопасности.
Важным для Марокко является подписание соглашения об упрощении визового режима, которое вступает в действие с 1 июня 2016 года. Для граждан Китая — владельцев отдельных категорий паспортов вводится безвизовый режим, а для граждан с обыкновенными паспортами устанавливается упрощенный режим получения визы при посещении страны в туристических целях и для ведения бизнеса. Документ также предполагает сотрудничество между туристическими учреждениями.
Часть стратегии Рабата в области туризма – сделать страну привлекательной не только для европейских, но и для азиатских туристов. И здесь главная роль отводится Китаю, который является самым быстрорастущим центром потребления туристических услуг (100 млн туристов, ежегодно выезжающих за рубеж). В планах Марокко – привлечь 100 тыс. в год туристов из Китая к 2018 году и дальнейший рост в этом направлении. Марокканские власти предпринимают и иные меры для привлечения китайских граждан, в том числе открытие авиасообщения, кооперация с французскими турагентствами (с целью открытия королевства в качестве второстепенного направления для китайских туристов во Франции). Следует отметить, что Китай рассматривается в качестве наиболее перспективного направления и египетскими, и тунисскими властями.
Говоря о перспективах Марокко в качестве туристического направления для китайских граждан отметим, что властями королевства сделано немало, особенно в сравнении с другими странами Северной Африки. И перспективы достижения намеченных целей есть. Однако объективное препятствие – ухудшение восприятия стран Северной Африки в качестве туристического направления ввиду опасения терактов. Хотя в последние годы Марокко отличалось относительно спокойной обстановкой на региональном фоне, потенциальные туристы, в том числе в Китае, не видят особых различий между странами региона.
По итогам 2015 года объемы двусторонней торговли между двумя странами достигли 3,43 млрд долл. США, причем показатели демонстрируют уверенный рост[vii]. Однако тревогу у марокканской стороны вызывает факт того, что объемы экспорта (около 500 млн долл. США) значительно ниже импорта. Королевство экспортирует одежду, сырье для производства минеральных удобрений, некоторые сельскохозяйственные товары (в-основном цитрусовые). Импорт из Китая представляет достаточно широкий перечень. Но на первом месте (5,4 %) стоит чай: такой незаменимый атрибут марокканского застолья, как марокканский чай имеет в основном китайское происхождение.
Обе стороны выразили согласие создать Мароккано-Китайский фонд размером 1 млрд долл. США с целью инвестирования в секторы воздухоплавания, финансов, индустрии и инфраструктуры,
Подписано соглашение между центральными банками двух государств о проведении валютного свопа стоимостью 1,5 млрд долл. США, что должно стимулировать двустороннюю торговлю.
В марте 2016 года Банк Китая (не путать с ЦБ КНР) открыл представительство в городе Касабланка, что было отмечено как очень серьезный шаг в развитии экономических отношений. Это первое представительство Банка Китая в Северной и Центральной Африке, до этого он имел филиалы только в ЮАР, Кении и Замбии[viii]. Представительство в Касабланке имеет цель поддержание активности китайских компаний в Северной, Западной и Центральной Африке, и марокканская сторона отмечает как серьезное достижение выбор королевства на эту роль. Это будет способствовать и развитию рынка финансовых услуг королевства и укреплять позиции Рабата на финансовых рынках Западной Африки.
Если взглянуть на Марокко глазами Пекина, то долгие годы считалось, что Марокко менее интересно Китаю ввиду отсутствия крупных запасов углеводородов. Однако ситуация стала меняться в последние годы, и точек соприкосновения находится все больше.
Привлекательность королевства для Китая обуславливается рядом факторов, которые условно можно поделить на 3 составляющие. Первое – это непосредственно Марокко как страна с ее ресурсным потенциалом, перспективными рынками сбыта, инвестиционными проектами. Второе – страна, претендующая на весомые и лидерские позиции в Западной Африке, т.е. некая площадка для укрепления позиций Пекина в иных странами региона. Третье – страна, имеющая тесные связи с ЕС, то есть аналогичная площадка для расширения взаимодействия Китая со странами Европы.
В первом случае королевство привлекательно ввиду прежде всего наличия больших запаса фосфоритов, которые являются сырьем для производства минеральных удобрений. Хотя Китай сегодня является лидером по добыче этого сырья, имеется тенденция по ее снижению. Очевидно, со временем заинтересованность в сотрудничестве с Марокко в сфере добычи фосфатов и производства удобрений у Китая будет только возрастать, и королевство без всякого преувеличения сегодня наиболее привлекательный вариант в этой сфере (подробнее см. http://www.iimes.ru/?p=27724).
Важным фактором являются и огромные запасы рыбных ресурсов, к которым китайская промышленность имеет серьезный интерес. Правда, китайские позиции в этой сфере пока несопоставимы с европейскими и российскими, которые тоже ведут конкуренцию за доступ в марокканские воды.
Значение Африки для Пекина растет. Ожидается, что объемы африкано-китайской торговли достигнут 400 млрд долл. США к 2020 году, а объемы прямых инвестиций в африканские страны достигнут 100 млрд долл. США к тому же году. И если страны Западной Африки изначально занимали более скромное место в отношениях континента и Китая в целом, то сейчас серьезно рассматриваются возможности для расширения активности и здесь.
Экономические стратегии Пекина и Рабата в Западной Африке характеризуются как схожие и дополняющие друг друга[ix]. Это расширение кооперации в различных областях с использованием всех преимуществ. Отмечается, что Марокко благодаря относительно высокому по региональным меркам уровню экономического развития и относительно стабильной военно-политической обстановкой является лучшей площадкой для китайских инвестиций во франкоговорящие страны Западной Африки. В частности, это подтверждает открытие филиала Банка Китая в Касабланке.
Важным фактором является географическая близость королевства к Европе и наличие Соглашений об ассоциации, о предоставлении преимущественного статуса и сельскохозяйственного соглашения, которые подписаны между Рабатом и ЕС. Здесь речь может идти о превращении Марокко в некую платформу для облегчения доступа китайских товаров на рынки ЕС, что косвенно подтверждают инвестиции в развитие порта в Танжере. Указывалось и о желании Китая заключить Соглашение о свободной торговле с Марокко, однако это предложение на повестку дня пока не ставилось[x].
Конечно, превращение страны в важный транзитный пункт между Китаем и Европой может принести очень серьезные дивиденды Рабату. Однако в этом нет заинтересованности европейских стран, для которых открытия доступа на европейские рынки для китайских товаров может стать сильным ударом. Поэтому, в этом направлении Рабат вынужден ограничивать сотрудничество с Пекином, для которого существует некая «красная черта», переход за которую будет воспринят как враждебный акт.
В случае принятия подобных шагов, например, заключения Соглашения о свободной торговле с Китаем, европейцы могут и вовсе прекратить дальнейшую интеграцию и, возможно, аннулировать достигнутые ранее договоренности. Очевидно, ЕС внимательно следит за мароккано-китайскими отношениями и вряд ли горячо приветствует их. Интересно, что лондонская арабоязычная газета Al Quds Al Arabi вышла с заголовком «Экономические аспекты визита короля Марокко в Китай беспокоят Францию и Испанию»[xi].
В сегодняшней обстановке отказ от интеграции с ЕС будет очень чувствительным ударом по королевству, учитывая ключевую зависимость ряда важнейших секторов экономики. Компенсировать экономические убытки для Марокко от сокращения сотрудничества с ЕС Китай при всем желании не в состоянии.
Таким образом, без преувеличения можно сказать, что сотрудничество Пекина и Рабата выходит на новый уровень в различных аспектах, а обе стороны видят серьезные перспективы в дальнейших отношениях. Марокканская сторона вынуждена значительно оглядываться на ЕС в вопросах дальнейшего сотрудничества с Китаем, которых тревожит «ползучая экспансия» азиатского экономического гиганта. Причины этого лежат в увеличении потенциала Китая, а также в объективном изменении мира в период глобализации. Европейцы эту «экспансию» могут только ограничивать, остановить ее полностью возможности нет. Вместе с тем, пока реализуемые в Марокко китайские проекты не ударяют по интересам европейских и западных компаний, что позволяет избегать острых противоречий.
[i] http://www.leconomiste.com/article/997987-visite-du-roi-mohammed-vi-en-chine
[ii] http://www.moroccoworldnews.com/2015/12/174194/beijing-rejects-polisarios-participation-at-the-china-africa-summit/
[iii] http://www.moroccoworldnews.com/2016/05/187088/what-impact-of-morocco-china-strategic-partnership-on-western-sahara/
[iv] http://www.wsrw.org/a115x526
[v] http://europe.chinadaily.com.cn/world/2016-05/13/content_25267430.htm
[vi] http://www.leconomiste.com/article/997592-maroc-chine-les-investisseurs-arrivent
[vii] http://www.chinadaily.com.cn/cndy/2016-05/12/content_25225789.htm
[viii] http://www.leconomiste.com/article/995180-bank-china-plante-sa-banni%C3%A8re-casablanca
[ix] http://www.chinadaily.com.cn/cndy/2016-05/12/content_25225788.htm
[x] http://northafricapost.com/12094-morocco-china-building-strategic-partnership.html